Сладкое место
Шрифт:
– Работаешь над своим загаром? – спрашивает он.
– Ммм, – говорю я ему, изучая слишком серьезное выражение его лица. И это действительно печально. Ведь если бы он просто расслабился, я уверена, мы отлично провели бы время. – Хочешь пива?
– Нет, спасибо, – отвечает Финн вежливо. Так раздражающе вежливо. Он окидывает взглядом берег. – Это научная поездка, знаешь. Я действительно не могу позволить себе отвлечься.
– Что ты исследуешь?
– Ну, это сложно. Ты вряд ли поймешь.
– Хотя бы попытайся.
Он присаживается на корточки рядом со мной,
– Обычно этот вид вылупляется к октябрю, но в последние годы они вылупляются всё позже и позже. Подозреваю, что к этому имеет какое-то отношение глобальное потепление. Я измеряю яйца, слежу за малышами, убеждаюсь, что потомство здорово. Несмотря на изменения в их естественной структуре кладки, популяция фактически растет. Это так удивительно и бросает вызов логике.
– Рождественское чудо? – спрашиваю я. Финн ворчит:
– Не знаю, верю ли я в чудеса. Для этого должно быть научное объяснение. Мы просто должны выяснить, что это такое.
– И я уверена, что ты как раз тот человек, который сделает это, – говорю я. Я добираюсь до второго-последнего пива, но понимаю, что я оставила свою открывашку дома. Но прежде чем я успеваю попросить, Финн хватает одну бутылку пива и использует другую, чтобы открыть бутылку. Впечатляет. Я поднимаю брови.
– Ты уверен, что не хочешь пива? – подталкиваю его я. Уверена, что если бы он просто расслабился, мы бы отлично провели время вместе. В конце концов, мы оба любим море. Но он качает головой и передает мне пиво.
– Может быть, после того как черепашата вылупятся.
– Я восхищаюсь твоей преданностью делу.
– Спасибо. Не ожидал от тебя. – Его губы расплываются в улыбке, показывая край белых зубов. Он дразнит меня. – Единственное, чему, кажется, преданна ты, это твое пиво, Эви Лейн.
– Ты должен знать, это не настоящая я. Это моя тайная личность. Как Кларк Кент.
– Ты не выглядишь такой скромной и тихой. – Его улыбка широка и совершенна. Я выпиваю еще один глоток.
– О, в реальной жизни, я совершенно скучная. Вся в работе. К счастью, мне нравится играть так же сильно, как и работать.
– Чем ты занимаешься?
– Я владею рестораном.
Финн сужает свои божественные глаза.
– Чепуха!
– Неа. Почему ты так говоришь?
Он указывает на этикетку от моего пива. Да ладно!! Это Миллер Хай Лайф. Но это лучшее из пива! Могло быть и хуже. Могло быть PBR [3] .
– Вы подаете Miller High Life в своем ресторане?
– Ну, наше меню, очень изысканное.
– А почему бы тебе не приготовить для меня? Докажи, что я не прав, – говорит он. Я изучаю серьезное выражение его лица, которое сейчас потеплело.
3
Pabst Blue Ribbon – марка пива
– Мне нравится идея, – говорю я. Я ощущаю этот момент, теплый
– Жди здесь. Я скоро вернусь.
Я покорно сижу, скрестив ноги на песке, и жду возвращения Финна. Я ловлю кайф, и сейчас внимание Финна мне приятно. Весь день, кажется, сверкает яркими, идеальными цветами. Спустя мгновение он возвращается, позволяя двери его коттеджа захлопнуться за ним.
– Что это?
– Я не хочу, чтобы у тебя было обезвоживание, – говорит он, давая мне бутылку воды, – эта жара и пиво, могут вывести из баланса электролиты.
Выражение его лица очень серьезно, когда он отвинчивает крышку от воды. Я не привыкла к парням, которые серьезно относятся к таким вещам. Я задумываюсь, а затем вижу тюбик, зажатый в его руке.
– И что это?
– Солнцезащитный крем, – говорит он, – SPF 50. Я читал отчеты, что не стоит покупать SPF выше этого. Учитывая истончение озонового слоя, загар, это вообщем-то, плохая идея. Ты же не хочешь сгореть.
Я прищурилась. Его взгляд давал понять, что спорить с ним бесполезно. Ну, я и не спорю. Вместо этого я начинаю своё шоу, располагаясь на простыне лицом вниз и двигая бедрами в поиске удобного положения.
– Обычно я не пользуюсь солнцезащитными кремами, – говорю я ему. – Но если ты намажешь меня, то почему бы и нет.
Я слышу, как он удовлетворенно усмехается над моим распростертым телом. Он выдавливает крем в ладони. А затем эти большие, мягкие руки начинают делать свою работу, растирая солнцезащитный крем по спине. Его скользкие и теплые пальцы между моими лопатками ощущаются просто великолепно. Я как раз размышляю, не нанять ли его для массажа после долгого рабочего дня в ресторане, когда его пальцы останавливаются и задерживаются на моей грудной клетке, прямо под краем моего бикини-топа.
– По-моему, я могу сама туда дотянуться, – мягко дразню его я. Но его рука не двигается с места.
– Твоя татуировка, – говорит он, оставляя пальцы на месте. Кажется, будто он не может удержаться от прикосновения к ней, как если бы этот образ морской черепахи был его криптонитом. – Что она означает?
Неохотно я отрываюсь от теплого, мягкого прикосновения его пальцев и сажусь рядом с ним.
– Я не всегда жила во Флориде, – говорю я ему. – Мы много переезжали. Семья военного. Мы провели несколько лет здесь, когда мне было шесть, а затем направились в Западную Вирджинию. Потом я пошла в кулинарную школу. Сразу после этого. Я не знала ни души, и была в ужасе. Но я подумала, что могу мигрировать. Как черепахи, я могу нести свой дом с собой.
Он смотрит на меня, солнцезащитный крем все еще на его руке. Линия его рта прямая. Но его взгляд не такой напряженный, как прежде. Его карие глаза слегка смягчились. Как будто он видит меня в первый раз.
– Мне это нравится, – говорит он. Это самый простой, самый настоящий комплимент, который я получила от парня за последнее время.
Но потом что-то меняется. Финн встает и вытирает солнцезащитный крем и песок с передней части его шорт.
– Мне нужно вернуться к работе, – говорит он.