Сладостный МИФ, или МИФтерия жизни
Шрифт:
– Ну пожалуй, при Клади с ним было все в порядке, – задумчиво произнес Нунцио. – Вообще-то, если вспомнить, именно он первым из нас понял, что она не так проста, как кажется.
Что-то промелькнуло у меня в голове при этом напоминании, но Нунцио продолжал говорить, и мысль пропала.
– По-моему, все началось уже после того задания, когда мы с ним вместе охраняли склад. Помните, с поддельными комиксами?
– А во время задания он вел себя нормально?
– Совершенно. Я помню, мы тогда много с ним разговаривали, пока сидели там без дела. Он был в полном порядке.
– Минуточку, – прервал я его. – Вы разговаривали
– Ну, скорее это я говорил с ним. Он на самом деле ничего не отвечал, – поправился Нунцио. – Вы понимаете, о чем я говорю, босс. В общем, я довольно долго с ним говорил, и он выглядел совершенно нормально. Мне даже показалось, что он очень внимательно слушает.
– А о чем ты с ним говорил?
Мой телохранитель заколебался и бросил быстрый взгляд в сторону.
– Да так… о том о сем, – наконец произнес он, с деланным равнодушием пожимая плечами. – Точно не припомню.
– Нунцио, – начал я, придав своему голосу оттенок суровости, – если можешь, пожалуйста, вспомни и скажи мне. Это очень важно.
– Ну, что… речь шла о том, что я беспокоюсь за вас, босс, – неуверенно признался Нунцио. – Помните, это было как раз после того, как мы решили учредить корпорацию? И вы так увязли в работе, что больше ни на что и ни на кого у вас не оставалось времени. Я просто выплеснул на Глипа свои мысли насчет того, что такая жизнь опасна для здоровья, вот и все. Я знаю, что разговоры об этом без толку – себе дороже. Именно поэтому я свои мысли высказывал только ему и больше никому из нашей команды… даже Гвидо.
Теперь у меня в голове замелькали совершенно отчетливые картины. Вот Глип дышит огнем на Клади… и Клади с трудом ускользает благодаря вмешательству Нунцио… а вот мой дракончик заслоняет меня от другого, гораздо более крупного дракона, который хотел меня спалить.
– Подумай как следует, Нунцио, – медленно произнес я. – Когда ты говорил с Глипом, ты не сказал ему ничего такого… чего-нибудь насчет того, что Тананда или кто-то еще из нашей команды может представлять для меня угрозу?
Мой телохранитель нахмурился, какое-то время думал, а затем отрицательно покачал головой.
– Не могу припомнить, чтобы я говорил что-то подобное, босс. А почему вы спрашиваете?
Вот тут уже заколебался я. Идея, складывающаяся у меня в голове, казалась совершенно безумной. Но раз уж я обратился к Нунцио за советом и спрашивал его мнения как эксперта, элементарная честность требовала поделиться с ним моими подозрениями.
– Может быть, это звучит глупо, – сказал я, – но мне начинает казаться, что Глип гораздо разумнее, чем мы предполагаем. Смотри, он всегда в некотором роде меня защищал. Если он действительно разумен и если он вбил себе в голову, что кто-то из нашей команды представляет для меня угрозу, то, возможно, попытается этого кого-то убить… точно так же, как он тогда набросился на Клади.
Мой телохранитель посмотрел на меня в упор, а потом вдруг рассмеялся.
– А вы правы, босс, – сказал он. – Это и в самом деле звучит глупо. Слушайте, Глип все-таки дракон! Если бы он попытался замочить кого-нибудь из нашей команды, мы бы тут же об этом узнали. Вы меня понимаете?
– Да, а когда он пытался сжечь Тананду? – упорствовал я. – Подумай, Нунцио. Если он действительно
– Кроме одного, – возразил мой телохранитель. – Если предположить, что он действительно сделал все, как вы сказали, то есть сопоставил факты и пришел к каким-то собственным заключениям, а тем более разработал план и привел его в исполнение, то он должен быть более чем разумен. Он должен в таком случае быть умнее нас всех! Не забывайте, для дракона он еще совсем молодой. Это все равно что заявить, будто ребенок, едва научившийся ходить, готовит ограбление банка!
– Наверное, ты прав, – вздохнул я. – Должно быть какое-то другое объяснение.
– Вы ведь знаете, босс, – ухмыльнулся Нунцио, – говорят, что животные со временем приобретают черты своих хозяев, и наоборот. С учетом этого будет вполне логичным, если Глип у нас станет время от времени странно себя вести.
Почему-то это напомнило мне о недавнем разговоре с Банни.
– Как ты считаешь, Нунцио, я действительно в последнее время слишком много пью?
– Не мне об этом говорить, босс, – спокойно ответил он. – Я ведь телохранитель, а не нянька.
– Меня интересует, что ты об этом думаешь.
– А я вам говорю, что мне думать не положено… по крайней мере мне не положено думать о том, кого я охраняю, – настойчиво повторил он. – Телохранители, рассуждающие о привычках своих клиентов, долго не живут. В мою задачу входит охранять вас, что бы вы ни делали… а вовсе не указывать вам, что делать.
Я уже собрался было наорать на него, но вместо этого сделал глубокий вдох и подавил в себе раздражение.
– Послушай, Нунцио, – сказал я, тщательно выбирая слова. – Я понимаю, что нормальные отношения между телохранителем и клиентом именно такие. Но мне хотелось бы думать, что мы с тобой продвинулись несколько дальше этого уровня. Я хотел бы считать тебя другом, а не только телохранителем. Помимо этого, ты еще и акционер Корпорации М.И.Ф., так что должен быть напрямую заинтересован в моей работоспособности как президента нашей корпорации. Так вот, сегодня утром Банни мне сказала, что я, как ей кажется, начинаю спиваться. Я так не думаю, но допускаю мысль, что я слишком близко подошел к этому рубежу и могу ошибаться. Вот почему меня интересует твое мнение… как друга и как товарища по работе, чьи мнения и суждения я привык уважать и ценить.
Нунцио задумчиво поскреб подбородок; на лице его ясно читалась внутренняя борьба.
– Не знаю, босс, – наконец произнес он. – Это как-то против правил… Но вообще-то вы правы. Вы обращаетесь со мной и с Гвидо совсем не так, как наши прежние боссы. Никто никогда не спрашивал нашего мнения ни по какому вопросу.
– А я спрашиваю. И что?
– Проблема отчасти в том, что на этот вопрос не так-то легко ответить, – пожал плечами Нунцио. – Конечно, вы пьете. Но можно ли сказать, что вы пьете слишком много? Тут ясности нет. Вы действительно стали пить больше с тех пор, как вернули Ааза с Извра, но «больше» не обязательно должно означать «слишком много». Вы меня понимаете?