Сладостный МИФ, или МИФтерия жизни
Шрифт:
Я уже чувствовал себя хуже некуда, и не только из-за последствий ночного загула. Я всегда считал выпивку невинным развлечением… или, в последнее время, способом снять напряжение от терзавших меня проблем. Мне никогда не приходило в голову, как это может выглядеть со стороны. Теперь, когда я об этом задумался, картина получалась не слишком приятная. Правда, мне как-то не хотелось признаваться в этом Банни.
– Насчет прошлой ночи я твердо помню только то, что мне постоянно кто-то ставил выпивку, – оправдывался я. –
– Даже если в обществе ты действительно вынужден принимать приглашение выпить, то кто тебе сказал, что ты обязан при этом пить спиртное? Всегда можно выпить соку или чего-нибудь безалкогольного.
Я внезапно почувствовал себя очень усталым. Похмелье и все эти новые размышления, обрушившиеся на меня, исчерпали тот скромный запас энергии, который был у меня при пробуждении.
– Банни, – сказал я, – я не могу и не буду сейчас с тобой спорить. Ты подняла интересные вопросы, и я благодарен тебе за то, что ты привлекла к ним мое внимание. Теперь дай мне время все это обдумать, ладно? Сейчас мне хочется только свернуться клубочком и на время умереть.
Банни, к чести ее, не стала продолжать свою агитацию, а, наоборот, сделалась чрезвычайно заботливой.
– Ты прости меня, Скив, – сказала она, положив ладонь на мою руку. – Я вообще-то не собиралась наскакивать на тебя, когда ты еще не просох. Я могу что-нибудь для тебя сделать? Может, холодное полотенце на лоб?
Эта мысль показалась мне прекрасной.
– Если можно, хорошо бы. Пожалуйста.
Она соскочила с кровати и направилась к умывальному столику, а я тем временем попытался занять более удобное положение.
Переложив подушки, я взглянул в ее сторону, удивляясь, что она до сих пор не идет. Банни стояла столбом, уставившись на стену.
– Банни, там что-то не так? – спросил я.
– Похоже, я была не права, – каким-то странным тоном откликнулась она, по-прежнему глядя на стену.
– Как это?
– Я тут сказала, что у твоей девушки могло остаться плохое впечатление от вашего свидания… Похоже, мне бы лучше было помолчать на этот счет.
– А что?
– Я так понимаю, что ты этого еще не видел.
Она показала на стену над умывальным столиком. Я скосил глаза и попытался сфокусировать свой все еще затуманенный взор на указанном ею месте.
На стене имелось послание, написанное ярко-красной губной помадой.
Скив!
Прости, но я не хотела тебя будить.
Ночь была просто волшебная. Ты столь же хорош, как и твоя репутация. Сообщи мне, когда захочешь повторить.
Я обнаружил, что самодовольно ухмыляюсь, читая все это.
– Выходит, она не очень рассердилась, что я выпил. А, Банни?
Ответа не последовало.
– Банни?
Я наконец оторвал взгляд от послания
Все мое самодовольство разом пропало.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Если бы работники и администрация лучше контактировали между собой, увольнения случались бы гораздо реже.
– Привет, Лютик! Как поживаешь, старина?
Боевой единорог поднял голову, некоторое время пристально смотрел на меня, а потом вернулся к кормушке и снова захрумкал.
– Эй, старина, – повторил я. – Ты что, меня не узнаешь?
Единорог продолжал есть, не обращая на меня ни малейшего внимания.
– Не огорчайтесь, босс, – раздался писклявый голос позади меня. – Единороги – они все такие.
Я и не глядя знал, чей это голос, но все равно обернулся и увидел своего телохранителя.
– Привет, Нунцио, – поздоровался я. – Так что ты говоришь насчет единорогов?
– У них все зависит от настроения. И боевые единороги вроде Лютика тоже такие. Он сейчас просто дуется на вас, потому что вы редко его навещали в последнее время.
Нунцио, как мне стало известно, в прошлом какое-то время был дрессировщиком, так что его мнение в этом вопросе заслуживало доверия. Впрочем, я был несколько разочарован. Я-то надеялся, что реакция Лютика на мое появление послужит подтверждением тому, что произошло (или не произошло) между мною и Кассандрой прошлой ночью, но, похоже, неприветливость единорога могла иметь другое, более рациональное объяснение.
Разумеется, сразу вслед за разочарованием пришло и ощущение вины. Я действительно совсем забросил моих зверей… впрочем, не только их.
– Кстати, Нунцио, – начал я, радуясь возможности переложить на кого-нибудь хотя бы часть вины. – Как у тебя дела с Глипом?
Мой телохранитель нахмурился и задумчиво потер подбородок здоровенной ручищей.
– Не знаю, босс, – ответил он. – Ручаться не могу, но что-то здесь не так. Последнее время он какой-то не такой.
Как ни странно, в этом был смысл. Нунцио удалось облечь в слова мое собственное смутное беспокойство насчет дракона… Он какой-то не такой.
– Может, мы не с того конца за это беремся, – сказал я. – Может, вместо того чтобы гадать, что с ним не так сейчас, надо бы попробовать проследить это дело немного назад.
– Что-то я вас не понимаю, – нахмурился мой телохранитель.
– Оглянемся назад, Нунцио, – повторил я. – Когда ты впервые заметил, что Глип ведет себя ненормально?