Слав 7. Нашествие
Шрифт:
Но мальчишка ничего не ответил. Он только постарался побежать ещё быстрее. Отчего едва не упал. Потому что сапожки, хоть и кажущиеся маленькими, ему всё же слегка велики.
Но ответ Слав всё же получил. От Сваяры. Выглянув из-за ноги дракона, девочка с противоположной стороны помоста с улыбкой сообщила:
–Естественно, это я его подсадила, пап. Сам бы он туда ни за что не залез бы!
Ласа, невольно улыбнувшись, постаралась сказать всё же как можно более строго:
–А если гномы его там увидят? Ведь вам тогда сюда запретят приходить!
На что Сваяра, продолжая радостно улыбаться, возразила:
–Пусть только попробуют! Я тогда сюда на грифоне прилечу!
Слав, который
Радомир, увидев, что отец решил его поймать, круто развернулся и, смеясь ещё заливистее и громче, побежал от Слава в противоположную сторону. Славу не осталось ничего другого, как, пробираясь под нависающей над ним огромной воняющей тушей дракона, продолжить эту странную погоню.
Глядя на них, Ласа не смогла сдержать смеха. Тем более что смех Радомира оказался невероятно заразительным.
Ну, а Сваяра смеялась уже давно. Ещё до начала этой забавной погони отца за братом.
––
Конечно же, Слав смог поймать сына. Хоть это оказалось не так-то легко сделать. И не потому, что Радомир проявил какие-то чудеса ловкости. Просто Славу пришлось ловить мальчугана в невыгодных для себя условиях. Ведь Радомир, не смотря на его юный возраст (ему едва исполнилось два лета от роду) оказался смышлён не по возрасту. И каждый раз, когда Славу уже казалось, что он вот-вот поймает сына, Радомир совершал ловкий манёвр, пробегая под той или иной частью низко нависшей туши мёртвого дракона. И Славу каждый раз приходилось останавливаться, чтобы не врезаться в хвост, ногу или покрытый толстой чешуёй живот чудовища. Правда, пару раз Славу всё же не удалось остановиться достаточно быстро. И он всё-таки ударился головой. Один раз – довольно-таки сильно.
Глядя на них, Ласа и Сваяра не смогли сдержать громкого смеха. Особенно радовалась Сваяра. Ведь девочка явно болела за брата. И не собиралась этого скрывать. Но и Ласа, хоть и старалась сдержать смех, всё же очень быстро сдалась. Даже когда Слав особенно сильно ударился головой, врезавшись в живот дракона, женщина не прекратила смеяться. Она только с силой зажала себе рот ладонью, чтобы не обидеть мужа.
Но, как Радомир ни старался, как он ни пытался спрятаться от отца за лапами и хвостом дракона, погоня всё же закончилась победой Слава. Схватив сына, тот торопливо спрыгнул с каменного постамента. При этом Слав с некоторой долей тревоги посмотрел на дверь, ведущую на накрытую куполом площадку. Ведь, что бы там ни думали дети, но гномы и в самом деле могут запретить им посещать любое место в Тобу. Правда, даже если бы гномы увидели, как с их точки зрения недостойно ведут себя люди, они вряд ли прибегли бы к этой суровой мере. Просто Слав не собирался ставить подгорных жителей перед настолько сложным выбором.
Слав не стал опускать сына на пол. Вместо этого он сразу же направился к двери. Ласа и Сваяра последовали за главой семейства.
Как только вся семья оказалась за дверью, дети мгновенно преобразились. И Сваяра, и Радомир (что особенно порадовало Слава) тут же превратились в послушных, можно даже сказать – излишне идеальных детей.
Конечно же, только стараниями Ласы дети проявляют такие чудеса покорности. Ведь это именно она, Ласа, занимается их воспитанием. Сам же Слав просто не может себе этого позволить. И всё, что он делает, так это играет с детьми каждый раз, когда у него выпадает свободная минута. А их, этих минут, к его большому сожалению, выпадает очень и очень мало.
Славу позволили отдохнуть лишь несколько дней после рождения сына. И все эти дни он почти не отходил от Ласы и Радомира. Сваяра, конечно же, тоже постоянно находилась рядом с матерью. Но она-то смогла остаться с ней и новорождённым братом и после того, как Славу недвусмысленно дали понять, что его краткосрочный отпуск подошёл к концу.
Два лета (потому что в этом мире и зимы-то нет, только – сплошное лето) Слав без устали работал, укрепляя созданное Народом государство. Для этого ему пришлось много путешествовать, надолго покидая семью. Просыпаясь по утрам, Слав порой даже не мог понять, где именно он находится. Всё ему напоминало то время, когда Народ готовился к отражению агрессии эльфов. Точно так же, как и тогда, спутникам Слава приходилось напоминать ему, куда именно они пришли накануне.
И только поняв, что в этот раз он находится, например, в степном кочевье, Слав понимал, что именно ему предстоит делать. И тогда уже весь день он посвящал или сколачиванию пока ещё не слишком сплочённые племена в единый кулак, или объяснял, в чём выгода ведения общего хозяйства. Что ни говори, но далеко не все кочевники (да и вообще – люди этого мира) понимали, в чём скрывается преимущество общественного вида ведения хозяйства.
Но мало-помалу Славу удалось добиться понимания нужных для Народа истин. И всё больше и больше кочевников начинали вести оседлый образ жизни. При этом в хуторах, разбросанных по бескрайней северной степи, появлялись общественные табуны, в которых самые быстрые и выносливые жеребцы водили свои гаремы на водопой. Всё больше и больше появлялось полей, на которых истосковавшаяся по плугу, плодородная земля с готовностью рождала небывалые в лесах урожаи.
Нашлась работа для Слава и в городах. Но тут, к счастью, ему приходилось несколько проще. Потому что люди ещё не успели забыть про то, сколько боли и страданий приносят войны. Поэтому-то горожане и не спорили, когда от них требовалось направить значительную часть их трудовых ресурсов на укрепление крепостных стен, или на строительство новых дорог, по которым в случае опасности войска Народа смогли бы спешно приходить на помощь, если бы возникла такая необходимость.
Казалось бы, что в Тобу-то Слав мог бы отдохнуть, поскольку гномы, с присущей им дисциплиной, готовы сами сделать всё возможное для усиления мощи ССР. Но и тут, под самой сенью высокого голубого неба, в окружении заснеженных горных пиков, для Слава находилась работа. И тоже, как правило, – организационная.
Вообще, Славу порой казалось, что он превратился в некое подобие большевика, рьяно строящего новое государство. Слишком уж много схожего он увидел в том, что ему приходилось делать, с тем, что Слав знал о послереволюционном периоде России. Ну, с тем, что предлагалось вниманию широкой публики.
А вот прибегать к каким-либо карательным мерам, чем так часто грешили большевики, Славу так и не пришлось. Ведь люди, орки, гномы и тролли видели, что и они, и его семья, живут не намного лучше всех остальных. Но при этом на плечах Слава оказалась ответственность за будущее огромного числа различных разумных существ. Кажется, многие его даже жалели. Во всяком случае, с какой-либо враждебностью Славу не пришлось столкнуться.
В общем, Слав считал, что жизнь его сложилась очень даже хорошо. Да, ему хотелось бы, чтобы он мог проводить с семьёй больше времени, чем мог себе позволить. Но это – небольшая плата за то, чтобы быть уверенным в будущем не только своих детей, или детей, которых ты встречаешь во время долгих путешествий. Но и за будущее всех грядущих поколений. Что ни говори, но ради этого стоит немного пострадать.
И Слав, тоскуя по детям и Ласе, с готовностью окунался с головой в работу. Чтобы Радомир, Сваяра, как и все остальные дети Народа, да и вообще – всего этого мира, смогли с уверенностью смотреть в завтрашний день.