Слава
Шрифт:
Квартира Эмброза Джексона находилась невдалеке от высоченных домов в центре гетто. Крыши в большинстве домов уже давно протекали, и городским властям пришлось отселить людей из верхних квартир. Пустые комнаты были прекрасным укрытием для снайперов во время облавы. В мирное время пацаны развлекались там стрельбой из самострелов. В гетто действовала не одна армия, а несколько. То и дело возникали междоусобные войны, и эти пустые квартиры служили удобными наблюдательными и оборонительными пунктами. Дикон изо всех сил старался не смотреть наверх. Он шел – не слишком быстро
Нужный ему дом отстоял от центра на две улицы. Аляповатое трехэтажное здание из выкрошившегося кирпича оживляли только рисунки и надписи на стенах на уровне первого этажа: черные рыцари, обвешанные оружием, силуэты в разных позах, лозунги, чьи-то клички. Искусно изображенная узкая бутылка сужалась кверху и превращалась в шприц, а внизу кто-то аккуратно приписал: «Жизнь пойдет лучше с кокаином».
Искать дверной звонок было бы бессмысленно: с таким же успехом можно было ждать в джунглях мажордома, чтобы вручить ему визитную карточку. Дикон открыл дверь и вошел. Он знал, что его уже заметили. На всех перекрестках маячили группы подростков, ведающих порядком в гетто. Они не ходили в школу. Впрочем, ее здесь и не было – городу нечему было их учить. К десяти годам они знали все, что требовалось.
Войдя внутрь, Дикон будто попал в джунгли: жаркий зловонный воздух отдавал плесенью и чем-то прогорклым, кухонные запахи плавали, как облака тумана. В конце темного коридора виднелись две двери: одна сломанная, другая целая. Дикон не успел дойти до них, как сломанная дверь отворилась, оттуда вышел мужчина и облокотился о косяк. На нем были обрезанные выше колен джинсы, на груди блестела тоненькая золотая цепочка. Он поднес ко рту банку с пивом, отчего вздулись бицепсы на его руках.
– Эмброз Джексон, – произнес Дикон.
– Чего?
– Ты знаешь Эмброза Джексона?
– Знаю, но его здесь нет.
– Это правда? – сказал Дикон.
Человек отпил пива из банки.
– Я же сказал.
– Где мне его найти?
– А ты знаешь, куда ты забрел, парень? – Он рассмеялся. – Что ты здесь делаешь?
– Ищу твоего дружка Эмброза.
– Зачем?
– Как мне найти его? – настаивал Дикон.
– Он больше здесь не живет. Здесь живу я.
– Кто ты такой?
Человек придвинулся и посмотрел на Дикона; на его лице было написано удивление.
– Что тебе надо, парень?
Ответа не было.
Наконец человек, похоже, принял какое-то решение.
– Ты один?
– Да.
– У нас здесь бывали такие, как ты. Чего ты хочешь нам сбагрить?
Джон не ответил. Мужчина продолжал потягивать пиво, не сводя с Дикона глаз. Откуда-то сверху доносился звук текущей воды – забыли закрыть кран. Дикон ощущал, как вонь и жара с каждым вдохом проникают в его легкие. Человек повернулся и вошел внутрь, оставив дверь открытой.
Довольно опрятная комната была сильно загромождена: телевизор, магнитофон, кровать, превращенная в диван при помощи покрывала, стул; одну стену полностью закрывала одежда, висевшая на железной планке. В углу были спортивные снаряды. На глаз штанга весила фунтов под двести.
– Меня
На низеньком столике у кровати лежала набитая до половины сигарета, рядом на куче бумаг была рассыпана травка. Вив взял сигарету и начал ее закатывать.
– Я не тот человек, который тебе нужен.
– А кто – тот? – спросил Дикон, подстраиваясь под собеседника.
– Это зависит от того, что у тебя есть и чего ты хочешь, парень. "Итак, – подумал Дикон, – я вполне могу сойти за полицейского.
Не заблудившийся турист, не посланец какого-нибудь синдиката, а продажный и жадный полицейский". Он сказал:
– Дилер дилеру рознь. Тот, которого ты видишь перед собой, верит в Бога и дорожит семьей. Если коротко: ответственное поручение должно вознаграждаться, лояльность – поощряться, а предательство должно быть наказуемо.
– Какой такой Бог! – засмеялся Вив. По комнате пополз густой запах наркотика. – Какого цвета у него кожа?
– Тот, который считает, что идет война.
– Он чертовски прав.
– Разве плохо иметь кого-нибудь в стане врага?
– Н-да... – Он выпустил дым, и на его лице отобразилось презрение. Будто подтверждая самому себе то, что уже знал, Вив негромко произнес: – Белый полицейский...
Он наслаждался курением, заставляя Дикона ждать.
– Я не тот человек, который тебе нужен?
– А кто – тот?
– Нет, парень, все не так просто. Здесь каждый, буквально каждый покупается и продается.
Дикон достал из бумажника несколько купюр и кинул их на стол.
– Это все, что у меня есть.
– Рассказывай кому-нибудь другому.
– Это все, что у меня есть с собой.
– Где тебя найти, парень? – Он сгреб бумажки. – Только не слишком далеко.
Дикон назвал паб на ничьей земле, но не получил ответа. Тогда он взглянул на штангу и сказал:
– В «Нортморе».
Это был спортивный комплекс, расположенный неподалеку, на нейтральной территории. Вив согласно кивнул. Они условились о дне и о цене. Вив достал из холодильника еще одну банку пива – полускрытая одеждой дверь вела в крошечную кухню. Дикону пива он не принес.
– Ты поговоришь с ним?
– Да, поговорю.
Он не собирался говорить о деньгах: это было личное дело Вива. И единственный козырь Дикона.
Вив открыл банку и быстро нагнулся, чтобы поймать ртом брызнувшую пену; потом затянулся из самокрутки.
– Значит, – сказал он, – ты – белый полицейский...
В этой войне не было места перемирию.
Снаружи на него пахнуло жаром. Едкий запах бензинового перегара вытеснил кухонную вонь. Яркий солнечный свет слепил глаза.
У Дикона не было времени на раздумья: надо было принять решение, еще спускаясь по лестнице. На улице он повернул направо – в сторону от домов-башен, прошел метров тридцать и заглянул в маленький магазинчик, где продавались сигареты. Человек за прилавком удивился его появлению. Дикон подошел к прилавку у двери и начал перелистывать журналы. Продавец сел на табурет и, повернув голову, стал ждать, когда посетитель уйдет. Через две-три минуты в окне магазинчика показался Вив в синей кофте.