Славка, Колька, Сашка и самолёт
Шрифт:
– - А где черемшу взять?
– - Где, где? На базаре!
– Колька психанул.
– Вон, в низине. Она уже отцвела. Для еды непригодны, корни через пару месяцев можно на зиму заготавливать. А сейчас листья хорошо размять и натереться. Если уж будут совсем невтерпёж, можно и дёготь выгнать. Увидите полынь - натирайтесь. Из корней сварим отвар и умоетесь. Что вы орёте как бабы на базаре. Ну, комары, и что? Дальше в лес - больше комаров и мошкары. Прадед рассказывал, что японцы пленных просто раздевали догола и на ночь привязывали в тайге. Утром их находили мёртвыми.
– - Они, что? Всю кровь высасывали?
–
– - Не знаю.
– Колька был озадачен.
– Я не спрашивал у деда Коли. Он сказал, что пленные умирали. А от чего? Не знаю.
Славка с Сашкой активно натирались грязью и натирались листьями черемши.
Сашка натёрся. Только белки глаз сверкали и зубы.
– - Ха! Я теперь как Рэмбо! Ки-и-йя!
– Сашка сделал несколько выпадов из карате.
– - Как негр ты выглядишь.
– Славка был мрачен, он всегда был чистоплотным, папа-майор приучил.
И поэтому Славке очень не нравилось быть обмазанным грязью. Понюхал руки.
– - Фу! Непросто негр, а дурнопахнущий. Вонючий негр с помойки!
– - Нет! Я - Рэмбо!
– Сашка яростно махал руками.
– - Сильно не маши!
– заметил Колька.
– Вспотеешь - грязь смоется. А комары очень любят пот. Для них это... Это как кусок жаренного мяса для тебя!
– - О! Только не говори про отбивные!
– Сашка застонал.
– - Колян, а почему тебя комары не грызут?
– Славка был возмущён.
– Мы тут бегаем, потеем, а он сидит, тихо греется в моём спальнике. И мокрый. Как спать буду? В воде! И ещё издевается!
– - Наверное, я просто толстокожий. Часто ходил в тайгу. Вот и привыкли друг к другу. Я комарам, а комары ко мне. Они меня уже пробовали. А тут двое молодых, свеженьких, городских, сладкая кровь!
– - Славка! Сфотографируй меня!
Сашка включил свой смартфон, и передал Славе.
И начал активно корчить из себя крутого спецназовца, принимая наиболее, на его взгляд, самые агрессивные позы.
– - Смотри, батарею посадишь, где заряжать будешь?
– Колька внимательно наблюдал за друзьями.
– - Там большая батарея! Надолго хватит!
– Сашка был увлечён новой игрой.
– А ты свой телефон утопил?
– - Я его не брал с собой.
– Колька отрицательно покачал головой.
– Родителям же сказал, мол, в лагере связи не будет, так зачем он мне нужен? И хорошо, что не взял, а то бы пришлось новый покупать. А сейчас... А сейчас нет денег у родителей. Сестрёнке надо много, что покупать, да, и меня в школу собирать. Из формы школьной вырос. Мама покупала с запасом, подшивала, а потом распускала постепенно. Рукава только болтались. Но не страшно было. А в этом году - растраты.
Колька задумался. Потом продолжил.
– - Об одной вещи сожалею, что утопил.
– - И какая?
– - Магнит у меня был классный от какого-то динамика - громкоговорителя. Большой, мощный. Круглый. Как бублик, с дыркой посередине.
– - И зачем магнит в тайге?
– - А если самолёт в болоте лежит? Как мы узнаем, что он там? Нырять для разведки? Вот я и придумал. Магнит на моток крепкой лески. Она у нас для щуки была припасена. И кидай. Если магнитит, прилипл, то тогда там наш самолётик. Наше золото. А так... Вот, сижу, голову ломаю.
– - Не думаю, Коля, что он в болоте. Как бы лётчик указал место на карте?
– - Он указал два самолёта. Один с вопросительным знаком. Значит, не уверен точно, где он лежит. Выпрыгнул с парашютом, а потом по памяти нарисовал. Здесь или не там. Упал бы с самолётом - не выжил бы. А так - катапультировался.
– - Не было в то время катапульт!
– - Ну, ладно, вывалился из самолёта! Если грузовой, я в кино видел, значит, через дверь. И потом запомнил, в какую сторону тот упал. Может, его ветром крутило. Вот он и два нарисовал. Они, вроде, как не очень далеко друг от друга находятся. Один-то, тот, что с вопросительным знаком, точно в болоте, в пади, а второй в распадке между сопками. С ним могли ещё люди прыгать, но не выжили. Зимой, тайга, мороз, ветер. Просто чудо, что дотопал.
– - Сколько, по твоим меркам, километров до первого самолёта? А, Коля?
– - Думаю, по прямой недалеко, километров двадцать. Но это по карте. Лётчик шёл по замёрзшей реке, А нам нужно переправляться с берега на берег. А потом назад. Снова на этот берег.
– - А нельзя спрямить? Вот просто идти по этому берегу?
– - Не получится. Я по карте смотрел. Там скалы прямо в воду уходят, а обходить их... Там по болоту. Я этих мест не знаю. Да, и крюк приличный получается, километров в десять по тайге. Ничего хорошего. Нам три участка по болоту шлёпать. А вот там гнуса будет много. Так, привыкайте грязью мазаться. Где отвалится - добавьте "штукатурки".
Сашка, было, притих, слушая Кольку. Потом возобновил каратистские выпады.
С ветки заверещала птица и с шумом, продолжая противно кричать, взмыла вверх. Вслед за ней стали другие птицы шуметь.
– - У мерзкая!
– Колька проводил первую птицу взглядом.
– - Это кто?
– - Это сойка. Часовой тайги, как сороки, голуби лесные.
– - Какие же они часовые?
– - Кто чужой в тайге появляется, они шумят, кричат. Зверей предупреждают, что незваные гости появились. В лесу все продумано. Всё в равновесии находится.
– - А ты охотился?
– - Охотился.
– Коля кивнул.
Сашке стало интересно. Он подвинулся ближе.
– - А зверей тебе не жалко было?
– - Жалко.
– Коля кивнул головой.
– А что делать?
– - Как, что?! Не охотится!
– - Тебе, Саша, этого не понять. Что такое голод. Мама сестру родила, ушла в декретный отпуск. Мироед у нас был в деревне...
– - Кто-кто?
– - Мироед. Считай, что вампир. Кровь у всех пил. Прикидывался крутым фермером, скупил у всех по дешёвке паи земли. Потом нанял обрабатывать эту землю. Золотые горы сулил всем. А потом... Потом и технику продал, убежал куда-то, и денег не заплатил никому. Вот так и батя без работы и денег остался. А мамке молоко нужно, сестру кормить. Коровы у нас не было к тому времени. К рождению сестры надо было дома отремонтировать. Вот...--помолчал Коля, было видно, что тяжело ему вспоминать.
– Год выдался неурожайный. Все огороды смыло. Все засолки с прошлого года съели. Новых нет... Сестра кричит. Ей кушать хочется. Она болеет и хочет есть!!! Она кричит! Она так кричит! Я засовывал пальцы в уши, зажимал ладонями уши, но я всё слышу! Мама плачет. Нет молока! Нет еды! Нет молока! Я открывал раму и брал вату...