Славное море. Первая волна
Шрифт:
— Есть! — многозначительно ответил Матвей и предложил:
— Давайте, ребята, петь. Под песню и идти легче, и любой зверь убежит.
И, не дожидаясь согласия ребят, он затянул:
Готовься в дорогу на долгие годы, Бери с коммунистов пример…Ребята охотно и дружно подтянули:
Работай, учись и живи для народа, Советской страны пионер.Забылись и ягоды и волки. Песня сблизила ребят. Ровней становился шаг. И бездорожье уже не мешало. В разбуженном лесу стало весело и по-домашнему уютно. В нем теперь казалось светлее и просторнее, будто деревья сами незаметно расступались на пути.
Песня кончилась. Матвей затянул вторую:
По улице шагает Веселое звено, Никто кругом не знает, Куда идет оно.Ребята подравняли шаг и грянули во весь голос-Друзья шагают в ногу, Никто не отстает, И песню всю дорогу, Кто хочет, тот поет…
— Ну, вот и пришли, — сказал Матвей и показал рукой на знакомый остров.
— Так скоро? — изумился Очир.
На ледяном острове
Перебраться на остров оказалось нелегко. Матвей поднял длинную сухую палку и стал измерять глубину протоки. У самого берега палка ушла в воду больше чем наполовину. Он вынул ее, примерил. Мокрая часть тычинины доставала до подбородка.
Матвей был самым рослым в группе.
— Это у берега. — Он озадаченно нахмурился. — А на середине с головкой. Что делать, Очир? — спросил Матвей.
Очир поглядел на остров, плывущий навстречу воде, прищурившись, глянул на солнце. Оно уже катилось за горы на отдых.
Очир взял у Матвея палку, тоже опустил в воду, только в другом месте. Палка еле достала дно.
— Придется переплывать, — сказал он и бросил палку в сторону.
— Переплывать? А на чем?.. Тарас лодку еще когда пригонит.
— Зачем же лодка? — удивился Очир. — Поплывем так.
— А как же топоры и лопаты? На шею их себе повесим? С ними, брат, не наплаваешь.
«Не пр-р-р-о-ехать, не пройти», — слышалось в переливе воды на камнях.
— Может, топоры и лопаты перебросить отсюда? — неуверенно предложил Очир.
Матвей спустился к воде, подобрал пару небольших обкатанных камней и вернулся на прежнее место.
На секунду примерился глазами и со всего размаха бросил камень. Камень достиг острова, но упал у самой воды.
— А теперь ты, — сказал Матвей и подал Очиру второй камень.
Тот взял, взвесил его на руке, отошел дальше от воды и с разбегу запустил вперед.
Камень на этот раз булькнул в воде в трех шагах от острова.
— Вот, видел? А топоры нам и до середины реки не добросить.
Очир спокойно уселся на траву. Похлопал по земле ладонью.
— Отдыхай, ребята. Будем ждать Тараса с лодкой.
Это не устраивало Матвея. Но он не стал спорить, в раздумье расхаживая по берегу.
На берегу пахло медом. Бабочки, похожие на цветы, кружились над полянкой. Но Матвей не замечал их, он то глядел на остров, то на протоку, глубина которой разрушала все планы.
У берега вода текла спокойно и блестела сталью. Но чуть дальше вода сверкала так, будто под ее тонким слоем рассыпаны осколки стекла.
Это заинтересовало Матвея. Он стал приглядываться. Полоса тянулась наискось до самого острова. И чем она уходила дальше, тем становилась шире.
— Мелкое место! — крикнул он и побежал вдоль берега. Остановился: здесь мель подошла почти к самому берегу. Матвей отважно шагнул в воду.
— Ура! Мелко.
По броду мальчики благополучно перешли протоку. Как только они ступили на остров, там поднялся переполох. Оказалось, что остров густо заселен птичьей мелкотой.
Ребята недоумевали, почему остров, представляющий собой крышу ледяного погреба, так понравился птицам, как будто в тайге нет для них подходящего теплого места.
Матвей объяснил, что птицам гнездиться на острове безопасней. Вода оберегает их от лисиц, горностаев и росомахи, которые любят поедать яйца и птенцов на Большой земле.
Над ребятами бойко порхала с сердитым писком славка-завирушка. Матвей знал, что ее гнездо трудно найти: оно или в кустарнике, или на молодой лиственнице, и за нее не беспокоился.
Но многие птицы вили гнезда прямо на земле. Ребята могли их нечаянно раздавить. Поэтому он решил поскорей увести всех к воде и начать заготовку льда.
Но увести ребят отсюда оказалось куда труднее, чем от сладких ягод. Они начали шарить по кустам.
Из-под ног Очира испуганно вспорхнула серенькая птица, побольше славки.
— Стой! — крикнул Матвей. — Не шевелись!
Он осторожно подошел к Очиру и стал медленно раздвигать перед ним траву. Под укрытием толстого дудника прямо на земле пряталось гнездо, а в нем хором пищали пятеро желторотых птенцов.
— Не дыши! — сказал Матвей. — А то родители узнают нас по запаху и откажутся от своих детей. Пошл и!
— Чьи это дети? — шепотом, прикрывая рот рукой, спросил удивленный Очир.
— Сверчковые.
— Что за сверчки? Это же птицы!
— Таежный сверчок называются. А по-ученому камышевкой зовут. Ну пошли лед рубить!
— Откуда ты все это знаешь? — допытывался Очир, которого немало удивляла такая осведомленность Матвея.
— От отца, от лесника. В школе книжки беру. Сам в два глаза вижу.
Найти подходящее место для рубки удалось не сразу.
С солнечной стороны лед сильно таял. Над ним, словно крыша, навис толстый слой земли, на котором росли тальники и молодые лиственницы. Земля осыпалась на тающий лед и грязью стекала вниз.