Славные парни. Жизнь в семье мафии
Шрифт:
Но, конечно, ни о чем подобном мы не говорили. По правде говоря, мы вообще ни о чем не говорили.
Если бы федералы каким-то образом поставили прослушку под нашим столом и проиграли потом запись, то из нашего разговора они ничего бы не извлекли. Мы говорили обрывочными фразами. Пожимали плечами.
Мы поговорили о том парне и о другом, о парне отсюда и парне оттуда, о том парне с волосами и парне из центра. В конце разговора я понял, о чем мы с Джимми говорили. И Джимми тоже знал, но никто другой не смог бы понять.
Джимми изучил бумаги и заявил, что в деле не обошлось без крысы. Я знал, что он имел в виду пацана Боби Джермейна, но я попытался разубедить Джимми.
Я сказал, что на мне или в моем доме наркотиков не нашли. Я продолжал твердить, что у них нет веских улик против нас, но Джимми по-прежнему нервничал.
Он хотел знать все о работавших на меня людях. Он допытывался, не знают ли про него Робин с Джуди или остальные арестованные.
Я заверил его, что им ничего неизвестно, но видел, что Джимми мне не верит. Затем он поинтересовался, не говорил ли я с Поли. Я ответил, что нет.
Джимми пытался выглядеть уверенно. Он сказал, что у него есть пара мыслей насчет моего дела. Мне были понятны его намерения. Он знал, что пока я считаю, будто он мне помогает, я останусь поблизости.
А затем, когда он почувствует, что настал подходящий момент, когда убрать меня будет безопасно, он меня завалит. Джимми тянул время, чтобы убедиться, что сможет меня пришить, не расстроив Поли, и, не подставив свою шею в петлю.
Поскольку Джимми считал, что я не догадываюсь о его замыслах, у меня появилась возможность выиграть время и собрать немного денег. Мне приходилось притворяться перед Джимми, будто я не понимаю, что он затеял, а ему оставалось притворяться, будто он желает мне только добра.
Затем он сказал, что хочет, чтобы я отправился через несколько дней во Флориду. Он пояснил, что там можно сделать немного деньжат. Добавил, что вскоре вновь встретится со мной по этому делу, и что встретиться нам стоит в среду в баре Япошки Чарли на Куинс-булевард в Саннисайде.
Я никогда не слышал про это место. Я работал с Джимми двадцать пять лет. Мы побывали в сотнях баров Куинса, сидели за решеткой шесть лет, и вдруг он хочет встретиться со мной в баре, о котором я до этого никогда не слышал.
Я кивнул: да, конечно, но уже знал, что ни за что на свете не пойду в тот бар. Как только мы закончили завтрак, я проехал мимо того заведения. Не стал ждать до среды.
Именно такими местами Джимми в прошлом пользовался для убийств.
Заведением владел один из членов его команды. В баре был черный вход и парковка на заднем дворе, куда можно было незаметно вынести завернутый в ковер труп. Забудь об этом, Джимми. Если он решил, что я соглашусь встретиться с ним в среду в этом местечке, то он, должно быть, спятил.
Вместо этого я навестил Джимми в его потогонке [33] на Либерти-авеню в понедельник.
Я провел все утро, пытаясь собрать деньги. К полудню я велел Карен отвезти меня к Джимми. Пока я ждал в баре напротив она зашла к Джимми и сказала ему, что я хочу с ним встретиться.
Он вошел в бар вместе с Карен. Я видел, что он удивлен и нервничает. Он не мог понять, что я затеял.
Затем он спросил, не соглашусь ли я, если он даст мне имя и адрес сына Джермейна во Флориде, отправиться туда в паре с Энтони Стабиле и завалить пацана. Это было безумием, но я не собирался спорить.
33
Потогонка - производство с тяжёлым немеханизированным трудом и низкой заработной платой; обычно на небольших полулегальных предприятиях.
До этого Джимми никогда не просил меня сделать нечто подобное. И он никогда не просил меня о таких вещах в присутствии Карен. Никогда.
Я продолжил разговор, но напомнил ему, что парень - сын Джермейна. То есть мы собирались завалить его ребенка. Джимми покачал головой и сказал, что все в порядке.
Он рассказал, что один из адвокатов повидал Джермейна за решеткой и сообщил тому, что его сын - информатор, на что Джермейн ответил: - Завалите крысу. Вот до чего мы дошли. Заказывали собственных детей.
Тем временем Джимми, стоя в баре, размахивал клочком бумаги с вымышленным именем и местом проживания пацана. Он хотел, чтобы я поехал во Флориду и прикончил парня в паре со Стабиле.
Но я то знал, что именно Стабиле и Сепе в подслушанных разговорах федералов подстрекали Джимми убить меня. Если я отправлюсь во Флориду со Стабиле, то живым мне уже не вернуться.
Я подвез Карен домой и отправился добыть еще денег. Ей я оставил пушку, с которой спал с тех пор, как вышел под залог.
Я взял напрокат малолитражку, по которой невозможно было меня отследить, и даже расплатился за неё, чтобы нам не пришлось разъезжать в известных другим машинах. Окружной прокурор Нассау конфисковал мой вольво.
Я намеревался как можно дольше оставаться на свободе, чтобы собрать как можно больше денег. Я чувствовал себя в безопасности, поскольку Джимми ожидал, что я полечу во Флориду.
Но мой замысел не удался. Когда позже в тот день я подъехал к дому, меня окружили восемь агентов. Они узнали, что я вырвался на свободу. Макдональд не собирался рисковать.
Меня арестовали, как главного свидетеля по делу "Люфтганзы". Мне оставалось или пойти на сделку, или пойти ко дну.
Глава двадцать вторая
Карен: Как только Генри забрали, я вместе с детьми поехала в отделение ФБР в Куинсе. В дороге нас окружали агенты и федеральные маршалы. Моя мама, которая уже сходила с ума, поехала вместе с нами.
Я зашла в кабинет Макдональда, и там он заявил, что мы все пойдем по программе защиты свидетелей. Он объяснил, что мы все в опасности. Генри. Я. Дети.