Славяне и их соседи в конце I тысячелетия до н.э. - первой половине I тысячелетия н. э.

Максимов Евгений Валерьевич

Погребальный обряд.

Он может быть охарактеризован по небольшому количеству памятников, из которых в Среднем Поднепровье исследованы могильники в Казаровичах и Новых Безрадичах (около 30 погребений), в Подесенье — в Киреевке (пять погребений), а в Верхнем Поднепровье — в Абидне (26 погребений), Тайманово (около 100 погребений), Новом Быхове (количество неизвестно). При этом практически опубликованы только материалы из Казаровичей и Киреевки (Максимов Е.В., Орлов Р.С., 1974, с. 11–21; Третьяков П.Н., 1974, с. 115, 116).

Расположены могильники в тех же топографических условиях, что и поселения, — на краю террасы или на возвышениях в пойме, в непосредственной близости (до 100 м) от соответствующих поселений. Погребения с остатками трупосожжения, совершенного на стороне, размещены группами, которые отстоят одна от другой на расстояние от 25 до 100 и даже 200 м (Казаровичи, Киреевка). Группировка погребений, возможно, отражает родственные связи. Специфической особенностью погребений, отличающей их

от сожжений других культур, является захоронение остатков кремации в неглубоких ямах округлой формы (диаметр 0,4–1,5 м). На дне ямы обычно находится небольшое количество сильно пережженных костей умершего, иногда смешанных с остатками погребального костра в виде обгорелых поленьев, золы и угля (табл. XL, 9, 14, 15, 21, 22). Все это перекрыто прослойкой песка, выше которой встречаются следы тризны — кости животных, фрагменты разбитых и пережженных сосудов. В редких случаях имеется небогатый погребальный инвентарь: пряслице, подвеска, фибула и др. Обожженные вещи, вероятно, принадлежали покойному, а предметы без следов пребывания в огне были последним даром сородичей. Иногда в могильниках бывают ямы с углем и фрагментами керамики, но без костей, что, возможно, связано с какими-то ритуальными действиями.

О региональных особенностях погребального обряда киевской культуры говорить преждевременно из-за его слабой изученности. Однако для Среднего Поднепровья, судя по могильнику Казаровичи, как будто типично помещение в захоронения многочисленных фрагментов повторно пережженных сосудов (табл. XL, 19). На территории Белоруссии, кроме округлых погребальных ям, встречены захоронения в больших удлиненных ямах (табл. XL, 22).

Истоки погребальной обрядности киевской культуры не вполне ясны, так как у населения, обитавшего на данной территории в предшествующий период, обряд трупосожжения отличался от киевского. Наиболее близок по типу к киевскому погребальный обряд милоградской культуры. В погребальном обряде киевских могильников как бы возрождаются основные черты милоградских захоронений. Обращает на себя внимание и тот факт, что около рубежа нашей эры подобные черты погребального обряда сохраняются прежде всего в могильниках верхнеднепровской группы зарубинецкой культуры (Обломский А.М., 1983а, с. 13). Ряд особенностей киевских сожжений (например, помещение в могилы вторично пережженной керамики) находит аналогии в погребальном обряде могильников пшеворской и черняховской культур.

Керамика.

На памятниках киевской культуры распространена лепная посуда, иногда со следами формовки на поворотном столике. Орнаментация встречается весьма редко: лишь иногда местную керамику украшают ямки или насечки по краю венчика, следы расчесов гребенкой или палочкой по корпусу. Попадается пластический орнамент в виде горизонтальных валиков под венчиком (Казаровичи, Абидня, Роище) и налепных подковок в верхней части сосуда (Обухов III). В Среднем Поднепровье и Подесенье в качестве отощающей примеси в составе керамической массы применялись шамот (толченая керамика) или песок, в Верхнем Поднепровье — дресва (дробленый гранит). Наиболее часто встречаются сосуды с поверхностью красноватого или серо-желтого цвета, бугристой из-за крупных примесей. Столовая посуда аккуратно сглажена или подлощена, ее поверхность темно-серая или красноватая.

Во всех районах распространения киевской культуры основное место принадлежит кухонным горшкам и корчагам-хранилищам (табл. XLI). Гораздо реже встречаются миниатюрные горшочки, крышки-сковородки в виде дисков и столовая посуда (миски и горшковидные сосуды). Классификация керамики киевской культуры предложена исследователями для двух регионов: Среднего Поднепровья (Даниленко В.М., 1976; Абашина Н.С., Гороховський Є.Л., 1975; Кравченко Н.М., Гороховский Е.Л., 1979) и Подесенья (Горюнов Е.А., 1981; Терпиловский Р.В., 1984б).

Горшковидные сосуды (горшки и Корчаги) как самый массовый материал в целом можно разделить на две группы: с плавным и с ребристым профилем. Каждая из них в свою очередь делится на ряд типов. Тип I, 1 — сосуды с широкой горловиной, относительно высокой и, как правило, плавно отогнутой шейкой, максимальным расширением корпуса в верхней его части и узким дном. Представлен преимущественно корчагами диаметром по венчику свыше 30 см (табл. XLI, 1, 10, 20, 25, 26, 32, 45, 52). Тип I, 2 — горшки средних размеров с максимальным расширением корпуса в верхней части, горловина сужена, шейка почти вертикальна (табл. XLI, 8, 12, 28). Тип I, 3 — банковидные сосуды средних размеров сравнительно вытянутых пропорций со слабовыделенной шейкой и незначительным расширением корпуса в средней части. Диаметр дна почти равен диаметру венчика (табл. XLI, 2, 22, 34, 47). Тип I, 4 — тюльпановидные сосуды с широкой горловиной и плавно переходящими к узкому дну стенками. Максимальный диаметр обычно приходится на середину высоты и незначительно отличается от диаметра венчика (табл. XLI, 3, 16, 24, 41). Представлен корчагами и горшками средних размеров. Тип I, 5 — округлобокие горшки средних размеров с максимальным расширением корпуса в средней части (табл. XLI, 37, 48). Среди ребристых форм можно выделить тип II, 1 — биконические горшки и корчаги с узкой горловиной и переломом корпуса в верхней части (табл. XLI, 42, 51); тип II, 2 — биконические сосуды с ребром на середине высоты (табл. XLI, 6, 11, 15, 19, 23, 27, 30, 36, 39, 46, 53);

тип II, 3 — широкогорлые цилиндро-конические горшки средних и крупных размеров (табл. XLI, 21). Ребра бывают закругленными, резкими и резко оттянутыми. Предложенная типология достаточно приблизительна, так как основана на визуальном сопоставлении форм. Иногда сосуды имеют признаки, общие для различных типов. В схему, естественно, не вошли некоторые единичные формы, изредка встречающиеся лишь на отдельных памятниках, тогда как горшки указанных типов постоянно попадаются на памятниках, хотя в разном количестве и неодинаковых соотношениях, что отражает как хронологические, так и региональные особенности развития культуры.

Сравнительный анализ посуды из памятников различных районов показывает, что на ранних этапах развития культуры преобладали корчаги и горшки с широкой горловиной и максимальным расширением корпуса в верхней части (тип I, 1). Им, как правило, сопутствуют округлобокие горшки с расширением тулова на середине высоты (тип I, 5) или удлиненные биконические горшки (тип II, 1, реже — тип II, 2). Для Среднего Поднепровья более характерны горшки с узкой горловиной и высоким положением плеча (тип I, 2), для Верхнего Поднепровья — банковидные горшки (тип I, 3), для Подесенья — тюльпановидные горшки (тип I, 4). Можно констатировать, что сосуды типов I, 2; I, 5; II, 2 имеют прототипы среди горшков и корчаг зарубинецкой культуры Среднего и Верхнего Поднепровья, а сосуды типов I, 1 и I, 4 — среди керамики I–II вв. из поселений типа Гриней и Почепа. Для заключительного этапа киевской культуры характерно широкое распространение приземистых (по сравнению с ранними) биконических горшков с ребром на середине высоты (тип II, 2), а также банковидных (тип I, 3) и тюльпановидных (тип I, 4) форм. На основе биконических возникают цилиндро-конические (тип II, 3) горшки. В целом керамический комплекс этого периода приобретает ряд черт, впоследствии типичных для посуды колочинской и Пеньковской культур (Кравченко Н.М., Гороховский Е.Л., 1979, с. 66, 67; Терпиловский Р.В., 1984, с. 73–81). Лощеные и подлощенные острореберные миски и горшковидные сосуды киевской культуры наиболее отчетливо показывают эволюцию, идущую от зарубинецких и пшеворских форм рубежа нашей эры. Суть этого процесса сводилась к уменьшению количества лощеной посуды, упрощению ее форм, ухудшению качества лощения (Даниленко В.М., 1976, с. 82). К V в. н. э. лощеная посуда уже не встречается.

Повсеместно, хотя и в сравнительно небольшом количестве, на памятниках киевского типа встречаются небольшие сосудики (Лавриков Лес, Роище, Вишенки и др.), а также глиняные диски диаметром 15–30 см с невысоким бортиком или утолщением по краю (табл. XLI, 5, 9, 14, 15, 18, 31, 33, 36, 40, 53). Изготовленные из глиняной массы, обычной для горшков и корчаг, диски использовались как крышки для кухонных горшков и в качестве сковородок-лепешниц. Эта категория посуды на памятниках киевского типа, безусловно, отражает зарубинецкую традицию. На основе таких дисков в славянских культурах VII–VIII вв. возникают массивные сковородки с более высоким бортиком.

В относительно ранних комплексах Среднего Поднепровья (Сушки 2, Казаровичи, Обухов III и др.), Подесенья (Киреевка 2, Лавриков Лес) и Верхнего Поднепровья (Абидня) преобладают высокие миски ребристых форм, напоминающие позднезарубинецкие или пшеворские (табл. XLI, 4, 38, 49, 50). Ряд мисок (Абидня, Киреевка 2), как и лощеный горшок из Тайманова, повторяет формы из поздних комплексов Чаплинского зарубинецкого могильника или из Почепского селища. Позднее, с вытеснением лепной столовой посуды гончарным импортом черняховской культуры, на памятниках Среднего Поднепровья (Обухов III) и Подесенья (Роище) изредка встречаются остро реберные лепные миски, подражающие гончарным изделиям черняховских мастеров (табл. XLI, 7, 17, 43). Миска из вымостки очага 2 поселения Обухова III даже украшена фризом из заштрихованных треугольников, типичным для провинциальноримской керамики. Некоторым мискам прямые прототипы указать затруднительно (табл. XLI, 13, 44).

Кроме местной лепной посуды, на памятниках киевской культуры, как правило, в небольшом количестве находят привозную черняховскую или античную керамику, которая рассмотрена ниже, в связи с вопросами импорта.

Вещевые находки.

Орудия труда и промыслов изготовлены главным образом из железа и стали (табл. XLII). Универсальные инструменты представлены ножами и шильями. Ножей известно не менее 50 (Гурин М.Ф., 1982, с. 43; Терпиловский Р.В., 1984б, с. 25). Преобладают ножи с прямой спинкой и резкими уступами при переходе к черенку, типологически близкие древнерусским (табл. XLII, 13–15). Длина их в ряде случаев превышает 15 см. Несколько меньшими размерами отличаются ножи со спинкой в виде слабой дуги и плавным переходом от черенка к клинку, обычные для зарубинецкой культуры рубежа нашей эры и ряда культур I тысячелетия н. э. лесной зоны Восточной Европы (табл. XLII, 11, 12). Широкий нож из Глевахи имеет выпуклую линию спинки и лезвия с резкими уступами (табл. XLII, 17). На черенки обычно насаживались цельные костяные или деревянные рукоятки, иногда схваченные для прочности железными кольцами (Абидня; табл. XLII, 16). Реже рукояти были из двух пластин и крепились заклепкой через отверстие в черенке. Шилья (около 20) откованы из стержней длиной до 12 см. Рабочая часть обычно имеет круглое сечение, а черенок, на который набивалась деревянная рукоятка, — уплощенное или квадратное.