Славянин. Синица в руках
Шрифт:
–Батька! Разыскали-таки лошадей в лесу, а еще телегу с провизией.
–Добро, друже!
Вот тебе и как в детстве. Ни забот, ни хлопот! Щаз-з! Аж два раза. Поспешать нужно. Зашел в сарай. Горазд как раз закончил обработку товарища, приготовил оного к плодотворной беседе с боярином. Молодец, лицо не портил, все как учил. Пленник отдуваясь, ловил ртом воздух, одновременно подвывая и пуская слезу. Рот заткнут кляпом, чтоб не будоражил дворню своими проблемами.
–Вытащи. – велел подчиненному.
Расшатав в зубах, Горазд выдернул плотный кусок материи изо рта лишенца. Лиходеев приблизил лицо к самому носу парня, глаза в глаза. Проникновенно сказал, не повышая голос:
–Значит так, мне нужно знать, кто, когда, зачем.
–Я…
–Не торопись, подумай.
Пленник задышал загнанной лошадью, отдуваясь и работая мыслью.
Следующим на допрос привели Ослябю. Теперь его улыбка не так открыто располагала к себе. Да и как может расположить лицом синюшного цвета и вздутое от сплошного фингала. Опухло так, словно лошадь копытом приложилась.
–Эк тебя угораздило, Ослябь! – посочувствовал Лиходеев.
–Так ты ж сам…
–Темно было, не разобрался. И как тебя в эту компанию занесло?
Пока Егор начав беседу расположился на верстаке, Горазд молчком привязав наймита, мазнув глазом по лицу батьки, вышел за дверь.
Ослябя на контакт пошел охотно, заливался соловьем. Рассказал как его сирого, бездомного и бедного отловили тати, велев идти именно в усадьбу. Грозились повесить на первом же суку, если тот не скажет, как устроено подворье внутри, не сообщит число дворни. Убежать пытался. Куда там! Отловили. Чуть жизни не лишили
–Били небось? – с жалью в голосе осведомился Егор.
–Били… – вырвалось из уст смерда.
Запнулся, будто поводом на всем скаку потянули. Глаза забегали. Прокол. Ай, молодость, ай негодяйка. Так и до старости дожить, можно не успеть. Лиходеев покачал головой.
–Негодяи какие. А чего это их именно мой дом заинтересовал?
–Дак кто скажет? Видать на богатство твое позарились. Ты прости меня боярин! Не по своей воли так…
–Понимаю… А скажи, зачем Вадиму моя дочь понадобилась?
Ступор.
–К-какому Вадиму? Не знаю Вадима.
–Не знаешь… Ну повиси пока, подумай.
Вышел на воздух. Время жмет. Проходя к крыльцу, окликнул ближников.
–Пошли в дом.
Расселись в трапезной.
–Вот так, друзья мои. Пора нам уходить и чем быстрей, тем лучше. Горазд, седлай коней, забирай Славку и дуй что есть духу к деду Дергачу. Пусть боярин приютит вас на время. Затихаритесь и ждете моего приезда. Случись что, за дочь мне головой ответишь.
–Понятно, батька. Будем сидеть там тихо как мыши.
–Лихой, – спросил Вольрад, – а зачем к Дергачу? Может у того же Смеяна пересидят? Вряд ли…
–Нет, друже. Я рисковать не хочу. А Дергач по отношению к десятку не засвечен. Живет на отшибе, из-за возраста дел с курскими боярами давно никаких не имеет. Только к нему. Горазд, иди собирайся и Славку с нянькой поторопи.
–Няньку тоже брать?
–Конечно. Теперь дальше. Расклад такой. Вадим знал, что княгиня Ростовская меня на службу покликала. Догадывался, что не откажу. Посему привлек к налету стороннего боярина, у которого в стольном граде ни родни, ни имения нет. Наобещал с три короба, где нужно нажал, погрозил и отправил усадьбу разорить, а Славку похитить. Зачем? Он толком сам не знает. Ему это поручение самому не по нраву было. В темную молодого, зеленого использовали, но виновен он все равно. Согласился. Пусть Беляй оставшись на хозяйстве его в порубе держит до нашего возвращения. Планы у меня на него имеются. Ну это потом. Ждан, сходишь проследишь, чтоб ночной сброд прикопали без следов. Дворне объяснишь, что никакого нападения и в помине не было. Пускай слух распустят, мол дочку с собой увез, куда не сказал.
–Сделаю.
Лиходеев налил в кружку кваса, от долгого сказа запершило в горле. Выпил. В раздумье постукивал пальцами по столешнице.
–Ты чего, Лихой? – с интересом спросил Вольрад. – О чем дума обуяла?
–Да вот не знаю, что со вторым гавриком делать. Хитрожопый, как триста китайцев.
–Как кто?
–Не бери в голову, Ждан.
–Так это, батька! Там Липеня с утра в усадьбу приперлась, кажет постоялец ейный пропал…
–О! Ждан, самое то! А я уж думал его под нож пускать. Зови сюда эту достойную женщину. Ай как же вовремя. Да! Беляя тоже сюда зови. Нужен.
Первым вошел дед Беляй, а сразу за ним появилась и возрастная молодуха, бившая поклоны наверное от самого теремного крыльца. Хоть фигура у нее по сему времени была стандартная, так лик подкачал. Тут тебе и рябая не в меру. Будто лицо обсыпали крупными родинками. Челюсть слегка выдавалась вперед, а глаза подвержены базедовой болезнью. Ну не повезло, что называется.
–Здрав будь, боярин-батюшка!
О! Еще и голос… Лиходеев, прикладывавшийся к кружке, чуть поперхнулся, закашлялся.
–И тебе не хворать, молодица. Чего просить хочешь?
–Дак, постояльца определил, а он возьми вчерась и пропади. И чего мне теперя?
Вот и на слезу пробило. Можно хоть одно доброе дело человеку сделать.
–Понравился постоялец?
–Дюже!
Ты гля зарделась как. Сиротина, одним словом. Будем исправлять положение.
–Понимаешь, Липеня, сбечь хотел мой новый наймит, да вот только не смог. Поймали.
Смотри, как пригорюнилась? Да не дрейфь! Устроим все к твоей пользе. Лиходеев пряча улыбку в усах, сделал лицо озабоченным.
–Вот теперь и думаю, как с ним поступить. Может тебе его в аренду сдать лет эдак на пять?
–Как?
–Ну, люб ли он тебе?
–Люб, батюшка! Ой, как люб!
–Ну вот, тогда поступим так. Согласия мы у него спрашивать не станем, позовем кузнеца и тот посадит молодца на цепь приковав к твоей кровати в избе.
–Так рази ж так можно, боярин-батюшка?
–А кто запретит? Оступился, нехай теперь повинность отрабатывает. А как у тебя дите родится и будет ликом схоже с ним, то сама и решай. Отпустить или пусть еще на благо общества постарается. Только и тебе урок предстоит нелегкий. Кормить такого оглоеда придется и навоз из-под этого хряка выносить. Согласна? Иначе прикажу, зарежут негодяя и дело с концом.