Славянские хроники

Бременский Адам

Так было собрано множество сведений. Когда в 1073 г. архиепископ Адальберт скончался в Госларе, Адам, который тогда, по-видимому, находился в Бремене, ещё не приступил к их переработке. Возведение в сан нового архиепископа Лиемара не означало каких-либо перемен. Он также целиком разделял консервативные, имперско-церковные идеи и оказался верным сторонником Генриха IV. Ему Адам и посвятил своё сочинение. В 1074 г., работая над второй книгой, он получил весть о смерти Свена Эстридсена (ум. 28 апр. 1074 г.; см. II, 28 ; 43 ; IV, 25 ). Третья книга была написана до того, как был убит славянский князь Бутуй (8 авг. 1075 г.; III, 51 ). В Эпилоге говорится о посреднической роли архиепископа Лиемара в Саксонской войне 1075 г. Очевидно, работа Адама была завершена около 1076 г. Но результат не удовлетворил Адама. Он продолжал собирать сведения, постоянно делая в своей рукописи всё новые и новые заметки. Последние указанные им сведения относятся к шведским событиям 1080 года (схолии 84-86 ; 140 ). К повторной переделке текста он так и не приступил. Согласно Бременскому диптиху Адам умер 12 октября. Год его смерти неизвестен. Настоятель Бременского собора, который помнил ещё времена умершего в 1043 году архиепископа Алебранда Бецелина, вскоре после этого приступил к переработке трудночитаемой рукописи.

Миссионерская деятельность Гамбургско-Бременского архиепископства на Севере во времена Адама

У архиепископа Гамбургского не было зависимых от него немецких епархий. Экономическая основа

и объём его светской власти были довольно слабы. Чтобы иметь возможность осуществлять миссионерскую деятельность у «шведов, датчан и славян», Анскарию в 845 г. было передано Бременское епископство, ранее зависевшее от Кёльна. Это пожалование, правда, было подвергнуто сомнению, да и в последующем, несмотря на все заявления Кёльна об отказе от Бремена, его принадлежность Гамбургу оставалась сомнительной с точки зрения церковного права. Саксонские герцоги также пытались использовать свои права фогтов этой церкви для упрочения собственных позиций. Когда архиепископ захотел расширить свои владения, это вызвало конфликт со светской и церковной знатью, но он всё равно основал монастырь Рамельсло в Верденском диоцезе. Единственную поддержку против грозящей со стороны соседей опасности ему оказывал император, заинтересованный в том, чтобы саксонская знать не усилилась сверх меры. Архиепископство рассматривалось им как основное средство для защиты давних целей имперской политики на Севере. Архиепископы Гамбурга как раз и были носителями имперской политики на севере Саксонии. Этим союзом особенно основательно сумел воспользоваться Адальберт, когда в 1062 г. взял в свои руки опеку над Генрихом IV и руководство имперской политикой. Теперь он смог сделать попытку приобрести графства своего епископства, овладеть имперскими аббатствами и думать о подчинении соседних епархий. Его властные манеры, непреклонность и беспощадная суровость, а также беззастенчивое использование любых возможностей вызвали ожесточённое сопротивление многих представителей знати, направленное не только против него самого, но и против королевской власти. Общие невзгоды на всю жизнь связали Генриха IV и его наставника узами Нерушимой верности. Преемник Адальберта - Лиемар - занял точно такое же положение. Вступить на этот опасный путь архиепископов заставила главным образом воля к самоутверждению и миссионерские обязанности.

Миссионерская деятельность Гамбурга простиралась на Швецию, Данию и земли славян. Из слабых племён и протокоролевств викингов Севера в X веке образовались сплочённые государства. Поощряемая Данией немецкая миссионерская деятельность распространилась на Норвегию и вновь занялась шведами. За обращением последовало учреждение датских епархий во главе с немецкими священниками, чьё политическое влияние не было безусловным. Однако теперь новообращённые сами обучали христианской вере других. Датчане и норвежцы боролись в Англии, а шведы находились в тесных связях с Польшей. Однако немецкие миссионеры из Польши и англосаксы из Кентербери не имели властных полномочий. Правители могли давать им задания по собственному усмотрению. Крещённые в Англии короли Норвегии чувствовали себя обязанными проводить миссионерскую деятельность, и Кнут Великий, который объединил Англию, Данию и Норвегию в одно крупное государство, думал точно так же. Он, правда, избегал разрыва с уполномоченным папой немецким архиепископством, но предпочтение всё равно отдавал отечественным и англосаксонским священнослужителям. Король Свен Эстридсен совершенно открыто взялся около середины XI века за создание независимого датского архиепископства. Так, весь северный ареал миссионерской деятельности грозил стать самостоятельным.

Архиепископ Адальберт не принимал никаких мер против чужих миссионеров, если те признавали его верховную власть, что было ему довольно тяжело ввиду его церковных полномочий. Он распространил активную миссионерскую деятельность немцев вплоть до Фарерских островов, Исландии, Гренландии и Лапландии. Но установление там окончательной церковной иерархии требовало ещё значительного времени. С помощью подложных грамот он успешно добивался неоспоримого подтверждения за ним со стороны папы этого обширного ареала миссионерской деятельности. Поскольку он смог указать на необходимость дальнейшей деятельности в этих странах, то ему ввиду несамостоятельности северных церквей не могли отказать в возможностях последующей миссии. Другие его мероприятия были ещё необычнее. В прошлые времена папство при случае соединяло архиепископства под властью одного примаса, или патриарха. Власть Кентерберийского архиепископа над архиепископством Йоркским в Англии служит тому наглядным примером. Возведение Гамбурга в ранг северного патриархата позволило бы посредством основания архиепископств постепенно, сообразно с состоянием христианизации, перевести датскую, норвежскую и шведскую церкви из непосредственной зависимости в опосредованную. Патриарх должен был занять влиятельное положение посредника между империей и северными государствами. Подобное решение вопроса предусматривало, правда, создание собственно немецких зависимых епархий. Эту задачу планировалось решить путём расчленения двойного диоцеза, включения в его состав славянских диоцезов и подчинения Верденской епархии. Так, дело дошло до «плана 12 епископств» Адальберта.

Однако для проведения подобной церковной реорганизации ему требовалось папское согласие. Дружественные ему римские папы Климент II и Лев IX заняли уклончивую позицию. Рим был полон клюнийских идей церковной реформы, которые требовали папской централизации и отвергали устаревшие формы имперской церкви. Так что планы Адальберта, вполне реальные для немецких отношений, должны были разбиться об это поразительно сильное и опасное для имперской власти изменение в настроениях курии.

Дворец архиепископа в Бремене отличался в те годы блестящей и увлекательной атмосферой. Архиепископ, пока был жив, играл свою роль с величайшим напряжением всех своих сил. Он уже вёл себя как патриарх, расточал свои владения, чтобы приобрести сторонников, и угощал правителей Севера со светской роскошью. Как регент империи он чувствовал себя равным королям. Миссионерская деятельность, политика и торговля постоянно приводили в его дом блестящие посольства от всех светских правителей. Строительство, науки и искусство также находили у него благоприятный приём. Однако Адальберт недооценил упорство своих противников и переоценил свои собственные силы. В материальном отношении он жил в надежде на будущие успехи. В итоге в 1066 г. произошла катастрофа. Трагическая судьба демонического, одержимого своими планами человека произвела сильное впечатление на Адама.

«Деяния епископов Гамбургской церкви» Адама Бременского

Среди летописцев средневековья Адам занимает видно место. В процессе большой и многолетней работы с источниками и тщательного сбора материала он собрал множество отдалённой по времени информации по истории архиепископов Гамбурга-Бремена и критически её осмыслил. Благодаря этому он сумел набросать вполне понятную картину немецкой миссионерской деятельности в Северной Европе. С живым участием он отслеживал успехи и неудачи, деятельность многочисленных церковных князей, а также их противников-королей на Севере и саксонских герцогов - в самой империи. Он искусно сумел заполнить неизбежные пропуски предания при изображении скандинавских и английских событий и для более углублённого понимания этого, столь чуждого христианству мира присоединил к своему сообщению первое научное описание неизвестных стран и народов Севера. Этот богатый материал был преподнесён в трезвой, деловой манере благодаря умелой композиции, которая достигает своей вершины в мастерском исполнении третьей книги. Здесь Адаму удалось с глубоко проникновенным психологическим пониманием передать неподражаемую характеристику его главного благодетеля Адальберта, к которому он относился с глубокой любовью и почтением. Миссионерские задачи Гамбурга-Бремена он рассматривает как высочайшую милость и в то же время тяжкую обязанность.

Он чувствует свою сопричастность и соответственность за решение этих задач и все свои силы посвящает служению им. Его благочестие имеет под собой отнюдь не учёно-теологические основания. Обязанность духовенства подавать пример и смиренное служение христианству казались ему самоочевидными вещами. Однако он ничуть не сомневается в том, что духовенство должно заниматься внутри христианского распорядка также и светскими делами. Неслыханной дерзостью кажется ему допущение, будто император и папа ввиду новых задач не смогут более со всей силой поддерживать миссионерскую деятельность. Так, упрощая, он рассматривает развитие чересчур прямолинейно. Следствием этого являются некоторые ошибочные указания. Тем не менее стремление к правде у него одерживает верх над всеми прочими соображениями, даже если это приводит к неприятным для него выводам. Только узкий кругозор порой скрывает от него истину. Три вещи призван изобразить его труд: во-первых, достойные подражания деяния великих людей, во-вторых, обязательное изображение миссионерских задач и, наконец, в-третьих, описание особенностей стран и людей, которым посланники Христовы должны доставить благую весть. Пример прошлых великих деяний должен поощрить к тому же современников и потомков. Он в удобной форме представляет архиепископу данные об объёме его задач. А в отношении ставшего бездеятельным христианства его обширный отчёт доказывает безусловную необходимость поддержания северной миссии.

Для довольно утомительного описания почти 300-летней истории Гамбургско-Бременского архиепископства в его распоряжении практически не было подходящих предшествующих работ. «Жизни Анскария» Римберта было недостаточно даже для чисто хронологического выстраивания в правильном порядке событий имперской и церковной истории. Но и обширное изучение архивов не могло устранить всех противоречий. Только привлечение сторонних анналов, хроник и «Жизней» помогло внести большую ясность. Адам поддерживал обширную корреспонденцию со многими монастырями, прежде всего с тесно связанной со времён Анскария с северной миссией Корвеей, которой он обязан знакомством с рядом важнейших трудов. Ещё тяжелее было получать информацию об огромном ареале деятельности его церкви в странах вокруг Балтийского и Северного морей. Только об Англии можно было добыть письменные источники. Зато для описания почти неизвестных христианам северных и славянских стран Адаму пришлось ограничиться лишь устными сообщениями, достоверность которых лишь иногда удавалось проверить на основании высказываний древних географов. Для исторического описания языческих народов он должен был пытаться создать более менее надёжную основу из генеалогий и списков королей и епископов. Однако, несмотря на все его усилия, «Жизни» епископов оставались неравномерны и полны лакун. Поэтому хронологическое описание приходилось увязывать с фактической группировкой материала внутри отдельных жизнеописаний. Наконец, решающее значение при этом имели грамоты и выписки из делового материала. Для систематического разъяснения юридических оснований и прав миссионерской деятельности их, правда, было явно недостаточно. Но Адам об этом совершенно не думал. Далее следовало включить известия о политическом развитии районов миссионерской деятельности. Такие экскурсы оживляют изложение и дают возможность сделать наглядными образы противников и лиц, активно проповедовавших христианство. Развитие епархий, имперская политика, миссионерская деятельность, северная история были теми важнейшими сведениями, которые последовательно, в хронологическом порядке приводились друг за другом между назначением и смертью отдельных епископов, чтобы сделать возможным живое изложение описываемых процессов. Только чисто географический материал подавался отдельно для большей наглядности.

В первой книге речь идёт о предыстории северной миссии во времена Каролингов. Она начинается с географического и этнографического описания Саксонии (гл. 1-7). Затем следует отрывок о Саксонской войне и миссионерской деятельности Карла Великого вплоть до основания Бременского епископства и франкских мероприятий к северу от Эльбы (гл. 8-14). От политических столкновений с датчанами Адам переходит к церковной политике Людовика Благочестивого. Затем следует рассказ об основании северной миссии и первом путешествии Анскария. Основание, подъём и закат Гамбургского архиепископства (845 г.) составляют следующий раздел (гл. 15-23). Объединение Бремена с Гамбургом сделало возможным возобновление деятельности по обращению язычников ещё при Анскарии (гл. 24-34). Для «тёмного» столетия последующего периода скудная традиция была в значительной мере заполнена событиями имперской истории, а также событиями на Севере (гл. 35-53). Архиепископ Унни, который во времена короля Генриха I вновь взялся за миссионерскую деятельность в духе Анскария, находится равным образом в конце раннего времени и в начале новой эпохи (гл. 54-62). Заключительная глава ещё раз обращает внимание на связанное с миссией высокое призвание (гл. 63). Хронологическая неопределённость позволила Адаму активно использовать богатый материал общеимперской истории. Несмотря на это, его высказывания часто не слишком точны, а оценки правового положения ошибочны. О позднейших фальсификациях он ничего не знал. С другой стороны, ему пришлось особенно сильно сократить достоверные сообщения из «Жизни Анскария», чтобы не нарушить равновесие всей композиции. Обилие материала зачастую приводило к расширению скромных задач проекта. То, что прекращение миссии в конце IX в. он не хотел связывать с её правовыми следствиями, не следует ставить ему в вину в качестве злого умысла. Исследование предыдущего столетия можно было осуществить только путём кропотливого, вдумчивого сопоставления всего этого огромного материала. Наши методы научной критики были чужды XI веку.

Вторая книга также представляет собой составленную из различных смысловых частей мозаику. Её содержание образуют этапы успешной миссии среди язычников при поддержке оттоновской имперской и церковной политики в 937-1043 гг. и возникновение северных государств. Описание обширных мероприятий архиепископа Адальдага (гл. 1-26) прерывается ввиду отсутствия достаточного материала экскурсами из истории Саксонского герцогства, сведениями об итальянском походе, земле славян, Харальде, короле Дании, и многом другом. Как раз благодаря их широте скудные данные по истории епископов приобретают жизнь и силу. Гораздо менее ясно обрисована Адамом картина о периоде неудач после смерти Оттона II (гл. 27-46). О походах викингов и событиях в земле славян он информирован в недостаточной степени. Враждебная бременская традиция о Свене Вилобородом не слишком хорошо согласуется с данными короля Свена Эстридсена; отрицательное отношение немцев к самостоятельной миссионерской деятельности крещённого в Англии норвежского короля Олафа Трюгвасона также не способствует достижению им истины. Более убедительно описание архиепископа Унвана (гл. 47-62), который сумел добиться успеха в отношениях с Кнутом Великим (гл. 51-59). Сведения об Олафе Святом, короле Норвегии (гл. 61-62), страдают из-за односторонних сообщений его врагов. О следующем архиепископе Адам смог сказать лишь очень немногое (гл. 63-82). Особенное значение имеет отрывок о политических изменениях после смерти короля Кнута (гл. 77-79). Несмотря на все трудности, Адаму всё-таки удалось обратить наш взор на всю широту ареала немецкой миссии и позволить нам увидеть успехи и потенциальные конфликты.

Вершину и заключение исторического описания образует третья книга, описывающая время архиепископа Адальберта, то есть современную историю. Адам полностью отказался здесь от хронологической схемы в пользу психологического способа изложения, который пытается понять исторические события из особенностей выдающейся личности Адальберта. При этом Адаму на основании собственных наблюдений удались характеристики необыкновенной правдивости и тёплого участия, что было в общем-то чуждо средневековой историографии. Однако в центре его внимания больше всё-таки стоят задачи миссионерской деятельности. Имперская политика, итальянский поход и движения войск были всего лишь упомянуты. Для правильной оценки усилий Адальберта добиться таким обходным путём реализации церковно-политических задач Адаму не доставало ни достаточного опыта, ни политического кругозора.