След «Семи Звезд»
Шрифт:
У поэта перехватило дыхание. Вот оно! Старый кровопийца! На счету сгубленных душ поболе, чем годков Ивану. Знал, куда ударить!
Брюнетта! Свет очей моих! Нет, не может он ее погубить!
– Мню, и по правде померещилось мне, ваше сиятельство! – с дрожью в голосе произнес Барков. – Угарно там было, да и страх меня немалый взял. А может, курения эти дурманные на воображение подействовали?
– Ну вот, – добродушно прогудел Приап. – А то – Геката! Поменьше всяких Омиров с Горациями читать надобно, да побольше святых отцов! Ин ладно, –
На стол брякнулся увесистый кошель.
– Тут тебе вспомоществование за службу. Ровно шестьдесят рублей с полтиной. Ты теперь ступай, братец. Видишь, не до тебя ныне ни мне, ни государству. Глядишь, Бог даст, и успокоится все. Так я о тебе и вспомню. А пока – отдохни да погуляй. Когда ж еще гулять, как не в твои молодые годы?!
Как сомнамбула, поднялся Иван и, поклонившись, вышел вон.
Уже на пороге помстилось ему, что услыхал там, за спиной, злобное ворчание и собачий лай…
Глава восемнадцатая. Алтарь черной матери
Вологда, май 201… г.
Савельев задержался в передней ровно настолько, чтобы шнуром, подвернувшимся под руку, связать бесчувственного коллегу. («Да, как бы «богатство» не пришлось ампутировать, ну, да сам виноват…»).
Лишь потом с пистолетом наготове майор вошел в святилище. И сплюнул. Варвара испуганно ойкнула. Стрельцова – ни живого, ни мертвого – в комнате не оказалось. Только смятый окровавленный носовой платок валялся, да в открытое окно врывался свежий ветер.
– Вадим, он унес «Книгу Семизвездья»! – прошептала Варя.
Некоторое время сыщик соображал, что делать.
Итак, они победили, но это не принесло радости победителям. Профессор сбежал с вожделенным трофеем. Черт бы с ней, с этой книгой – воистину черт с ней! Но бежал не просто профессор, а опасный маньяк, готовый резать и убивать!
– Сейчас нельзя медлить! – воскликнула девушка. – Мы должны его настичь, его нужно поймать…
– Варя, не суетись! Сейчас мы свяжемся с нашими, они приедут и найдут – ему некуда бежать.
– Он сам вернется, он вернется за мной, я нужна ему и он будет искать меня везде, – умоляюще сжала она руки на груди. – Вадик…
Снаружи бабахнул выстрел, и послышался звон разбитого стекла. Содрогнулся старый шкаф, приняв в свои фанерные бока порцию крупной дроби.
Резким движением повалив журналистку на пол, Савельев метнулся к окну и вывалился наружу. Испуганной, все еще до конца ничего не понимающей Варваре осталось лишь ждать его возвращения.
Он уже привычно перекатился по бурьяну и осторожно осмотрелся. Задний двор особняка бандитов-сектантов оказался куда больше, чем ему показалось позавчера, и был отделен от большого пустыря невысоким забором. Если бы профессору пришло в голову удрать, тот сделал бы это элементарно. Но Стрельцов не удрал, а попробовал убить Вадима. Значит, Варя ему и в самом деле нужна. Урод!
Да, осталось найти «Его Экселенцию» на довольно обширном участке,
Вдруг около забора колыхнулись кусты и снова грохнул выстрел. Картечь просвистела совсем рядом.
Сыщик плюхнулся в траву, густую и мягкую, как брачное ложе, которое скроет все от посторонних глаз. Выстрел, еще выстрел… Приподнявшись, майор ответил дважды туда, где мог прятаться нападающий.
В ответ громыхнуло аж три раза. Картечь и дробь прошли высоко над головой. Он фыркнул – и почему дилетанты так обожают помповые ружья?
Из зарослей выбежал человек с ТОЗ-94 наизготовку (12 калибр – не шутка!) и понесся к сараю, вероятно, намереваясь занять позицию за его углом.
Вадим выстрелил и, кажется, попал – неприятель бросил ружье, схватившись за бедро, но успел нырнуть в дверной проем. Сыщик прислушался…
Враг думает, что хорошо замаскировался, но он-то похитрее будет. Теперь, главное, следить, чтобы никто не прорвался к дому и не мог добраться до Вари…
Вадим не ошибся – к ней действительно никто не мог подобраться, потому что все желающие уже были там.
Девушка, сидя в своем убежище, пребывала в возрастающем замешательстве и страхе. Гудела голова, должно быть, валявшийся сейчас без памяти Куницын таки наградил ее сотрясением мозга. Звуки выстрелов, как в колодце, отдавались эхом в черепе, а затишье стало еще мучительнее.
Наверное, поэтому Варя сначала и не увидела, как отворилась потайная дверь, и в проеме появился профессор Стрельцов, которого снаружи безуспешно выслеживал сыщик. А когда заметила, оказалось поздно. Слишком близко тот подошел.
Половину его лба украшал громадный кровоподтек – след от ее удара. Разорванные брюки промокли от крови – пуля хотя и вскользь, но зацепила ногу. Глядя на него – окровавленного, с безвольно повисшими руками, Варвара ахнула. Ей почудилось, будто перед ней – вылезший из могилы мертвец. «Сейчас он бросится на меня и перегрызет горло», – подумала она, отодвигаясь постепенно назад.
– Вот я и вернулся за тобой, Избранница! – рыкнул Стрельцов и протянул к ней дрожащую руку. – Иди ко мне… Ты моя… Их Печать лежит на тебе!!
Глаза его, как почудилось журналистке, полыхнули багряным огнем. Варя потеряла сознание.
Она пришла в себя лишь тогда, когда профессор с неожиданной силой выволок ее к алтарю и буквально распял на гладком мраморе… В передней застонал в беспамятстве Куницын, но Стрельцов даже ухом не повел.
Деловито прижимая одной рукой Варю к алтарю, другой он лихорадочно расставлял какие-то предметы на поверхности жертвенника. Ее бывший наставник оказался не только живее всех живых, но, кажется, стал лишь здоровее от удара по голове – только вот заметно лишился последнего ума.