Следак 2
Шрифт:
В коридоре послышался шум: топот ног, взволнованные женские голоса и гневный мужской. Пришлось отвлечься от обдумывания плана мести. Заинтересованный, я слез с кровати, приоткрыл дверь и через образовавшуюся щель посмотрел наружу.
— Где мои тапки?! — орал мужик в полосатой пижаме.
Медицинский персонал, подстегнутый начальствующим рыком, бегал по коридору и заглядывал в палаты, разыскивая пропажу. Мужик развернулся в мою сторону, и я тут же отпрянул от двери.
— Черт! — стряхнув с ног тапки, я затолкал
Дверь открылась, в палату прошмыгнула уже знакомая мне медсестра.
— Тапки не видел? — спросила она у меня, одновременно заглядывая под кровати.
— Нет, — не сразу отозвался я, занятый разглядыванием ее обтянутых халатом аппетитных округлостей.
— А твои где? — поинтересовалась медсестра, не обнаружив искомого.
— Не знаю. Проснулся, а их нет, — ответил я, сглотнув, когда девушка наклонилась пониже.
— Постой, а разве в коридоре ты не в тапках был? — задумчиво спросила она, выпрямляясь, отчего мое внимание переместилось с попы на грудь.
— Босиком, — по инерции соврал я, занятый разглядыванием женщины.
— Что за день такой, — вздохнула она, отчего медицинский халат вновь натянулся. — Санитарка что ли, когда мыла пол унесла? — задумчиво произнесла медсестра и тут заметила мою заинтересованность. Ее глаза довольно блеснули и, покачивая бедрами, женщина плавно удалилась.
«Ломакин, я тебе вообще все сломаю», — мысленно пообещал я, провожая шикарную фигуру взглядом.
Больше меня никто не тревожил, и я до самого вечера провел в одиночестве.
Нарушала его лишь санитарка, которая забросила мне тапки, и работница столовой, что два раза приносила еду и забирала посуду.
Никто меня не навещал. Некому. Здесь нет отца, который обязательно пришел бы узнать о моем здоровье. Здесь нет друзей, а значит некому завалится и развеселить меня. Здесь нет девчонок из той жизни, поэтому никто не принесет мне вкусняшек. Стало тоскливо.
За окном стемнело, я лежал на кровати и подумывал о том, чтобы поспать. Но для этого нужно было выключить свет, а вставать мне было лень. Поэтому я лежал и ждал, что кто-нибудь заглянет в палату и кого можно будет напрячь с выключателем.
Наконец дверь открылась, но вместо симпатичной пышки-медсестры, радующей меня своими формами, на пороге возник Леха. Я даже привстал от неожиданности.
— Надо же, нашел, — довольно произнес он, войдя в палату. — Ты как?
— Привет. Нормально. Выздоравливаю, — я прям обрадовался. Одиночество, оказывается, та еще хрень.
— Это хорошо, — Леха уселся на стул. — А что случилось?
— Ребра сломаны, осложнение, — кратко изложил я диагноз и добавил причину. — Ограбить пытались.
— Ограбить?! Тебя?! — озадаченно воскликнул он, и, подвинув стул ближе, потребовал подробности.
— Так я и попал в госпиталь, — закончил я свой невеселый
— Вот уроды, — Леха сдвинул челюсти, — Нашли грабителей-то?
— Нашли, — зло ответил я, сломанные ребра не способствуют доброте и всепрощению.
— Ну хоть что-то.
— А ты как узнал, что я здесь? — сменил я тему.
— В твой отдел позвонил, — ответил Леха, — Меня же на должности утвердили, звание дали, — начал он хвастаться успехами и его лицо засияло от радости. — Хотел тебя позвать отметить. А тут такое, — Леха уставился на мою перебинтованную грудь.
— Спасибо, что пришел, — поблагодарил я его на полном серьезе. И где-то глубоко в душе ощутил стыд за то, что сам Леху на обмывание первого звания не приглашал.
— И долго тебе здесь еще валяться? — оглядев палату, поинтересовался он.
— Обещали до конца недели продержать, — вздохнул я. — Лех, а ты можешь мне вещи из дома принести? А то у меня здесь даже зубной щетки нет.
— Конечно, — с готовностью подорвался он с места. — Вот только второй раз меня в палату вряд ли впустят. Сейчас-то еле прорвался. — сказал он с усмешкой, — Но ничего. Попрошу кого-нибудь внизу передать тебе вещи.
— Окей. Держи ключи, — вытащив из тумбочки, я протянул их другу.
— Адрес, — деловито потребовал он и, пообещав управиться за час, выскочил из палаты.
Вторым посетителем оказался, как ни странно, Шафиров. Он заявился ко мне на следующий день после обеда все в той же полосатой пижаме, но в новых тапках.
Посмотрев на них, я отвел взгляд. Неудобно получилось.
— Ну, здраствуй, товарищ Чапыра, — поприветствовал он меня. — Доложили мне вчера о твоих подвигах. — Шафиров по-хозяйски оккупировал стул напротив моей кровати.
— Здраствуйте, товарищ полковник, — я сменил положение «лежа», на «сидя».
— Мало тебя на матах валяли, — заявил он мне, — всего с тремя уголовниками не смог справится. Мне сказали, у них даже ножей не было, — Шафиров посмотрел на меня осуждающе.
— Как смог, так и отбился, — мой ответ прозвучал излишне раздраженно, что развеселило полковника.
— А вот не надо «как смог», надо «как отличник милиции», — усмехаясь, высказал он мне. — Задержал бы их сам, и наградили бы знаком «отличника милиции.
— Мне и без наград нормально, — огрызнулся я.
— Ладно, не обижайся, а то посмурнел весь, — Шафиров рассмеялся своим каркающим смехом. — Против благодарственной грамоты, за которую ратует Храмцов, возражать не буду, — смягчил он позицию.
— Премного благодарен, — срал я на их грамоты.
— Все-таки обиделся, — констатировал полковник.
— Ничего я не обиделся, — этот Шафиров начал утомлять. Я еще не забыл кому обязан своей службой в органах.
— Служба-то как, нравится? — сменил он тему, наступив на больную мозоль.