Следователь и Колдун
Шрифт:
— Я могу дополнить ваши наблюдения. — Барон покрутил ус. — Я чувствую боль, запахи и вкус. Я пью вино, как видите, и оно действует на меня так же, как и на вас. Я могу есть, но не нуждаюсь в этом, а вот сон мне необходим.
Он вздохнул.
— Думаю, пришла пора объясниться. Садитесь поудобнее, наливайте вина и слушайте — история будет долгой.
— Ничего, — Фигаро кивнул, — я люблю истории.
— Очень хорошо… Как вы уже, наверно, знаете, меня зовут Виземир Оберн. Мой род очень, очень древний — Оберны участвовали еще в войнах между Востоком и Западом. Когда началась большая буча вокруг Старой церкви и Белой Башни, мой отец, Владимир Штерн, очень вовремя принял позицию старика Мерлина, за что был жалован землями, титулами и кучей всяких бумажек, сделавших его торговые операции крайне прибыльным делом. Я, понятное
— Вы, очевидно, очень расстроились?
— Верите, господин Гастон — ни в малейшей степени. Для меня это стало поводом, наконец, отойти от дел, и заняться любимым делом.
— И каким же?
— Не поверите — алхимией. У меня с младых ногтей была идея-фикс: найти эликсир бессмертия.
— Однако… — Сальдо навострил уши. — Алхимия может значительно продлить жизнь, это правда. Но бессмертие… Вы чего-нибудь добились?
— Ну, определенных успехов в области геронтологической алхимии я достиг. У меня получилось существенно улучшить некоторые из уже существующих декоктов продляющих жизнь и разработать несколько своих. Но, в конечном счете, я понял, что алхимически старение можно лишь замедлить. Точнее, можно вернуть себе некое подобие молодости, но на его поддержание в дальнейшем требуется все больше и больше высокоактивных препаратов. Это, фактически, превращение себя в сочащуюся декоктами мумию. Тем не менее, мои открытия давали мне время. Алхимия не оправдала себя, и я решил вернуться к тому, с чего начинал — к классической школе колдовства.
— Логичное решение.
— Да, но тут возникла определенная заминка: у меня не хватало специальных знаний. Пришлось учиться по книгам, самостоятельно. И через несколько лет я понял, что моя лаборатория в доме на холме не покрывает моих потребностей.
— И вот тогда вы решили построить замок Шератон.
— Именно. Пока замок строился, я полностью погрузился в изучение книг… Знали бы вы как мне приходилось изворачиваться для того чтобы доставать некоторые редкие фолианты! В столице у меня была целая агентурная сеть — очень щедро оплачиваемая. Я набивал себя информацией, проводил опыты, заблаговременно заказывал оборудование, и, честно вам скажу, даже не заметил, как замок был построен.
— А местные?
— Ахахахаха, вы даже не представляете, что обо мне рассказывали в окрестных селениях! Что я вампир, демон, черный колдун, крадущий девственниц для своих черных ритуалов, упырь и сын упыря… Девственниц, я, впрочем, затаскивал на сеновалы частенько, пха-ха-ха-ха! Но стоило изловить в корчме любителей потрепать языком и набить им морды, как моя репутация тут же восстанавливалась… Короче говоря, я перебрался в замок и принялся обустраивать новую лабораторию. И, знаете, дело пошло поживее. Я по натуре практик, и понимаю, как и что работает только тогда, когда сам попробую это сделать.
Барон налили себе вина, скептически посмотрел на погасшую сигару, и она тут же сама собой вспыхнула.
— Первый прорыв случился, когда мне удалось получить кое-какие секретные документы из столичного архива Башни. Не спрашивайте, как у меня это получилось; я заплатил столько, что, наверное, смог бы построить еще один замок… Так вот: в документах я наткнулся на описание ритуала Мортис Сиренити…
— Простите, барон, но вы не похожи на Легкого вампира.
— Да, да, все верно. Мне не понравились описываемые в бумагах результаты этого опыта. Но я понял одну штуку: чужую жизненную силу можно извлечь и использовать по своему усмотрению.
— И вы…
— Я начал с животных. Куры, кролики… Очень быстро понял, что они не годятся. И вот тогда я подумал, что пришла пора заняться бандитами, орудующих в этих лесах. Вот их хватало надолго.
— У вас стало получаться?
— Эм-м-м-м… Нет, если честно. Я понял, в каком направлении мне двигаться, но ударился лбом об очередную преграду: квазиматематика. Вот с ней у меня были проблемы: ну не влезают мне в голову все эти формулы,
И тут судьба сделала мне подарок: Джозефина уезжала в Столицу на полугодовую конференцию. Она знала, что мне запрещено там появляться, поэтому попросила меня ее дождаться.
Разумеется, я был готов ее ждать хоть до посинения. Но у меня также появлялось время для работы и заключительных опытов. Я рванул в Шератон, и сразу же занялся поиском… хм… материала для исследований.
— Банда Валенце Кровавого?
— О, так эту историю до сих пор рассказывают? Горжусь, горжусь!.. Я вышел на ублюдка через своих подставных и предложил ему кучу денег за уничтожение торговых караванов — якобы моих конкурентов. Он проглотил наживку без единого сомнения. Мне даже стало как-то обидно: неужели моя репутация в этих краях была настолько мрачной?.. В общем, я пригласил его и его банду к себе в замок отпраздновать сделку. Пообещал бандитам море вина и толпу девочек. А когда они явились, просто активировал стазис-ловушку. Теперь у меня была начинка для моего аппарата…
— А что, простите, этот ваш аппарат делал? Что это вообще такое?
— Куча зеркал, пирамидок-концентраторов и квазиматематики. Он создавал как бы зону пониженного эфирного давления в реципиенте — в данном случае, во мне — и вышибал из донора его жизненную силу. Главной частью прибора был, как я его называл, “витал-резонатор”: он… как бы так сказать… придавал извлеченному “виталису” определенный заряд, после чего жизненная сила сама устремлялась в тело получателя. Эта часть прибора — моя гордость; я создал ее сам, без помощи Джозефины. Я забирал жизнь у донора, но при этом не становился Легким вампиром! Каково?! Уверен, за мое изобретение многие в Квадриптихе отдали бы правую руку!
— Думаю, что ваше открытие бесценно и сейчас, барон. — Фигаро задумчиво покачал головой. — Вы совершили прорыв сделавший бы честь корифеям Других наук.
— Спасибо, любезный. Но, — барон яростно потер лоб, — внезапно после успешного эксперимента я начал задавать себе вопросы морального характера. Возраст, наверное. Возраст и влюбленность… Я рассуждал так: а что если мой аппарат попадет в руки кого-нибудь из Квадриптиха? Устройство могло “накачивать” чужой жизненностью только колдунов — но что с того? Я уже был свидетелем того, как кучка старичья из Белой Башни подмяла под себя половину мира. Что дальше? Сделать их еще более могущественными? Бессмертные колдуны и те, кому придется умирать ради их бессмертия?.. Я думал днями, неделями. Ходил чернее тучи до тех пор, пока не вернулась моя Джозефина. Тогда я уехал из Шератона, оставив замок под охраной Ашииза и кучи заклятий, купил домик в Черноводье, а еще через полгода мы с Джозефиной поженились и вернулись в Шератон. Потом было наше кругосветное путешествие… Ах, какое было время господа! Какое время! Я и думать забыл о своем аппарате, забросил науку, начал, смешно сказать, пописывать мемуары, разные забавные истории… Это были хорошие годы.
— А потом ваша жена заболела.
— Заболела? Ну что вы. Точнее, вы правы, но эта болезнь называется “возраст”. Джо категорически отказывалась принимать продлевающие жизнь декокты — она плохо переносила алхимические тоники. Говорила, что отмеренное время нужно прожить честно и счастливо. А потом, одним ужасным утром, я проснулся, а она… Сердце.
И вот тогда я, признаться, вышел из себя. Помутнение рассудка. Я рвал, крушил и метал, перебил кучу посуды, выгнал всех слуг, постоянно пил. И, естественно, вспомнил, в конце концов, о своей машине. У меня в подвале в стазис-заклятьях лежали двенадцать разбойников. И я подумал, что этого должно хватить, чтобы вернуть Джо жизнь.