Следственная некромантия
Шрифт:
Глава двадцать восьмая
В местном больничном корпусе было тихо.
И удивительно скучно.
Лили чувствовала себя, как в каземате. Её уговорили полежать здесь несколько дней – всё-таки, нервное и физическое истощение, - но на самом деле больше всего на свете девушке хотелось оказаться рядом с мужем, прижаться к нему, уснуть, положив голову на плечо. Может быть, просто услышать от Ирвина,
Вместо этого Лилиан слышала только беспокойное бормотание Ромерика. Несчастный пострадал больше всех. Больше некромантов, которых уже спровадили в тюрьму, Оллады, валявшейся ещё вчера на соседней кровати под защитным куполом, Танмора, всё-таки очухавшегося после того, что он на себя взял. Мужчина всё ещё изредка вскидывал руку, чтобы посмотреть на тёмные искры, срывающиеся с пальцев, и тут же опускал её.
– Что ты делаешь? – раздражённо спросила Лили, когда Танмор в очередной раз повторил этот опыт.
– Мне всё время кажется, что моя магия погасла, - глухо произнёс Ренард. – Я был уверен, что смогу справиться практически со всем, а ничего не получилось. То, что у тебя вышло, для меня было недосягаемым! Поразительно!
– Мне повезло, - пожала плечами Лили.
Она осторожно дотронулась до тонкого ободка браслета, словно пытаясь удостовериться в том, что всё ещё замужняя женщина. Ирвин так и не возвращался, и хотя умом Лили понимала, что он всё очень занят, там ведь эти некроманты и гора проблем, но как же сердцу хотелось, чтобы Сияющий сидел рядом! После всего того, что они пережили…
– Но ведь я сильнее тебя! – выпалил Танмор.
– Я б не был столь уверен.
Лили вздрогнула и резко повернулась ко входу в огромную палату.
В дверном проёме на мгновение остановился Ирвин, потом переступил порог и медленно, словно ему не к кому было спешить, двинулся в направлении Лили.
– Целитель сказал, что так ничего и не смог с вами поделать. Он некромантам не лекарь, - Ирвин присел на краешек кровати Лилиан и улыбнулся ей. – Но ты у меня и так сильная, - он наклонился поближе и поцеловал жену в краешек губ. – Сказал, что надо ещё до вечера полежать, а потом пойдёшь на выписку. А ты, - он повернулся к Танмору, - горе-некромант, ещё должен дать свидетельские показания!
Ренард отвернулся.
– Мне уже всё равно. После того, что я узнал про Олладу…
Ирвин усмехнулся.
– Думаешь, ты её вообще любил? – ядовито усмехнулся Ирвин. – Или рад почувствовать себя героем на чьём-то фоне? Мерзко как-то так относиться к людям, не находишь? Или ты всерьёз после случившегося считаешь себя самым сильным некромантом?
Лили потянулась к мужу в попытке одёрнуть его, но Ирвин, вероятно, знал всё же немного больше, чем уже успел рассказать. Он только сжал ладонь Лили, пытаясь её успокоить, но неотрывно смотрел на Танмора. Ждал чего-то, а может, хотел сказать ему о чём-то. Пояснить… Заставить осознать.
Тот едва заметно вздрогнул, реагируя на пристальный взгляд, и отвернулся.
– Я всегда был сильным некромантом, - глухо произнёс он.
– Ты был некромантом, который верил в себя.
Танмор поёжился. Было видно, что это сильно его оскорбило, да и следовало бы извиниться, но для этого Ренард был слишком гордым. Он даже не мог посмотреть Ирвину в глаза.
– Я перегорел, - наконец-то промолвил Танмор. – И понял, что она… Просто использовала меня, оказывается. Тебе хорошо. Ты никогда не переживал любовных трагедий.
Ирвин дёрнул плечом и взглянул на Лили, словно просил прощения за то, что скажет после.
– У меня в жизни хватало трагедий. Правильные женщины встречаются не с первого раза, - он осторожно сжал руку Лилиан и улыбнулся. – И любим мы не всегда идеальных людей. Надо уметь оставаться смелым до конца. И это не значит не свидетельствовать против Оллады, но… - Ирвин запнулся. – Но нельзя всю ответственность перекладывать на женщину. Тем более, - он покосился на Лили, словно думая, стоит ли договаривать, - беременную.
Танмор дёрнулся. В его тёмных глазах вспыхнуло что-то вроде отчаянной злобы, и если б он сейчас мог колдовать полноценно, а не выгорел после переизбытка магии, то, наверное, сжёг бы Сияющего на месте. Ирвин спокойно выдержал этот взгляд. Он общался с огромным количеством преступников, пытающихся проклясть на таком, ментальном уровне, продемонстрировать свою ненависть и концентрированную злобу, просто плюнуть ядом. Мало у кого это в самом деле получалось.
Может быть, потому Ирвин и был таким успешным следователем, что к его ауре всё это не липло?
Сияющий всё ещё ждал, что некромант что-нибудь скажет, но он упрямо молчал. Было видно, что и слов-то правильных подобрать не может – и Ирвин представил себе, что бы было, если б Оллада сама ему сказала. Конечно, она плевалась ядом, шипела, как та кошка, на допросе, но пыталась быть честной. И Ирвин знал: как бы она не демонстрировала свою ненависть, выйдет на свободу куда раньше, чем предполагалось. Ребёнок – всегда повод для смягчения срока. А своими руками Оллада даже никого не убивала.
– Она тебе не сказала? – спросил вдруг Ирвин. – Ты ж ничего не знал о ребёнке, верно?
Танмор ничего не ответил. Возможно, потому, что не смог подобрать правильные слова, а может, его просто перебил тихий стон Ромерика. Но молчание затягивалось аж до неловкости, и некромант наконец-то сел на кровати и смерил Ирвина таким холодным взглядом, что тому аж стало немного не по себе.
– А какая теперь разница? – устало спросил он. – Ну, беременна она, и что с того?
Сияющий удивлённо вскинул брови.