Sleepwalking
Шрифт:
– Она в операционной… - сообщила девушка тихим шёпотом, вновь покосившись на Юки — в голове при взгляде на очаровательного черноволосого мальчугана всплыл такой знакомый образ мужчины с угольными волосами, взъерошенными и густыми.
– Помнишь Саске?..
– Саске?
– нахмурился Сай, осмотревшись, чтобы Юки, не дай бог, не услышал их. Однако мальчик продолжил увлечённо рассматривать плакаты и стенды, слегка приоткрыв пухлые губки и заведя скрещённые руки за спину.
– А он тут вообще при чём?
– Он её оперирует… сказали, что это «молодой, но очень хороший хирург», - приложила пальцы к губам блондинка, словно сама испугалась того, что сказала только что. Она ожидала реакции своего мужа, понимая, что тот явно будет не в восторге… а может быть, всего лишь будет
Интересно, как отреагирует Сакура, когда узнает, что её бывший работает здесь хирургом, к тому же оперировал её и вытащил с того света? Должно быть, будет очень рада… а может, наоборот, — чёрт разберёт этих девушек. Сай мысленно усмехнулся, пожав плечами и бросив на свою обеспокоенную жену успокаивающий взгляд — стоило расслабиться, если Саске здесь. То, что он оперировал свою возлюбленную (а сомнений в том, что у них остались друг к другу чувства, ни капельки не было), было, пожалуй, очень хорошей новостью — Саске никогда не сделает ничего плохого в отношении Сакуры и её маленького сына, а значит максимально спасёт её жизнь. Ради кого? Себя? Быть может… но не ради ли их общего сына он готов будет это сделать?
– Тогда с ней всё должно быть в порядке, - уверенно проговорил Сай, улыбнувшись и подняв глаза на Ино. Кажется, та так и не смогла успокоиться и прийти в себя, тяжело вздохнув и слегка повернув голову вбок, покосившись на Юки.
– Я буду надеяться, но… узнал ли, что это она? И вообще… господи, вот надо было же так завернуть, чтобы именно сейчас и в такой ситуации они встретились?
– она тихонько всплеснула руками, тут же приложив ладонь к губам — Юки обратил свой взгляд в её сторону, слегка нахмурившись. Улыбнувшись одними глазами, девушка успокоила малыша: тот поспешил дальше разглядывать стенд, приподняв уголок губ в скромной улыбке. Тут же всплыла одна очень большая проблема, которую Ино поспешила озвучить немного хриплым от волнения и дрожи в коленках шёпотом: - Что делать с Юки? Ведь она ногу сломала…
Сай пожал плечами, посмотрев в сторону мальчика. Он не отвлекался от своего занятия, пройдя немного дальше по коридору тихими шажками, и даже не посмотрел в сторону Сая. Благо, он не заметил жалостливый и такой сочувствующий взгляд мужчины — это бы напугало Юки, а может, и расстроило. Тяжело вздохнув, мужчина пожал плечами, задумавшись. Столько новостей за весь день… как плохих, так и хороших. Сакура сильно пострадала в автомобильной аварии, а её, оказывается, Саске взялся оперировать, который, скорее всего, по чистой случайности (а может, потому что судьба решила так расположить карты) работает именно в этой больнице. Чёрт возьми, и всё было бы хорошо, если бы… не маленький мальчик, который ожидал новостей от Ино и Сая, то и дело поглядывая в их сторону уже с неким подозрением. Дети никогда не смотрят просто так — в силу искренности своих эмоций и чувств относительно своей любимой мамы, Юки не знал, что и думать, глядя на блондинку и брюнета: они теперь не внушали ему особого доверия, стоя там, где-то почти в конце больничного коридора.
– Сказать как есть. Ну а что ещё делать?
– вздёрнул бровь Сай, заметив, что Ино явно не особенно хочет соглашаться с его предложением.
– Он ведь всё равно увидит, в каком она состоянии, остаётся только надеяться на золотые учиховские ручонки. И да, думаю, он узнал её. Столько времени быть вместе, да ещё и ребёнок…
Он не стал договаривать — и без слов всё было понятно.
– Зато теперь доучился. Небось с женой и детьми уже… я сейчас не буду ему говорить что-то… пойдём. Только ты говори, я не смогу. Ты мужик, давай, - подначивала его Ино, пытаясь хоть как-то настроить мужа на то, что он будет говорить Юки. Это было не так уж и легко, учитывая, что мальчику всего лишь четыре годика.
– Так и быть, - он пожал плечами, вздохнув, и медленным шагом направился в сторону Юки вместе с Ино. Та тяжело вздохнула, вторя брюнету, и опустила глаза — как-то виновато даже, как будто понимала, что Юки не сможет им довериться и простить за то, что сразу не сказали правды.
Когда
– Где мама? Вы узнали?
– поинтересовался мальчик, хлопнув ресницами и переведя взгляд с Ино на брюнета и обратно.
– Да, узнали… - тихо проговорила девушка, переглянувшись с Саем вновь.
Она прекрасно понимала, какая гробовая тишина сейчас наступит, после того как Сай скажет всё, что нужно было высказать раньше. Это было тяжело… для Ино это было тяжело, и она даже не могла вообразить, как это будет невыносимо для Юки. Для маленького мальчика четырёх лет, который души не чаял в своей маме. Несмотря на то что он рос без отца, он понимал, что был единственным мужчиной в семье. Казалось, в Юки были заложены все мужские качества с самого рождения: упорство, смелость, способность добиваться своего во что бы то ни стало и стремление к защите любимой женщины.
– И где она?
– улыбнулся мальчуган, посмотрев на Ино: - Ой, подождите, я сейчас разденусь…
Он принялся стаскивать с себя шапку и куртку немного неловкими движениями, а парень с девушкой только наблюдали за этим, не в силах ни помочь, ни сказать что бы то ни было. Он старательно стаскивал с себя верхнюю одежду, а положив её на стул, стоящий рядом, тут же доверчиво посмотрел на них, взяв рисунок в маленькие ручки. Казалось, что они так и не смогут сказать ему ничего, глядя в горящие надеждой большие чёрные глаза, унаследованные от отца… но чёрт возьми, как же нужно было это сделать! И как невыносимо одновременно только думать о том, что он станет сидеть возле перебинтованного тела матери, держа её за холодеющую руку.
– Юки, понимаешь… - Сай присел напротив мальчика на корточки, не зная, как начать, и повернул голову в сторону блондинки. Та пожала плечами, будто вообще не участвовала в этом, и взяла куртку мальчика в руки, повесив её на сгиб локтя, задумавшись. Нижняя губа тут же была виновато закушена, а сердце колотилось с такой яростью, что едва не билось о рёбра. Взглядом она сказала Саю: «Давай, начинай», и это его ничуть не приободрило. Юки обеспокоенно посмотрел сначала на неё, после — на Сая, и сразу как будто и погрустнел, заволновавшись. Губы мальчика немного приоткрылись, а довольная и радостная улыбка словно стёрлась сама собой. А может, это скорбь и горечь своей трухлявой невидимой рукой поспешила убрать её с лица ребёнка.
– Понимаешь, мама не только подвернула ногу. Она ушиблась, но это ничего страшного. Её переведут в палату — и ты сможешь её обязательно увидеть. Всё будет хорошо, просто она…
Он так и не смог договорить до конца — слишком сложно и так непонятно для маленького мальчика. Он с надеждой смотрел в чёрные глаза Сая, не опуская свои, и тихо вздохнул, крепче прижав к себе яркий рисунок. Казалось, даже яркая гуашь на нём постепенно стал пустеть, когда Юки немного отстранился от крепких мужских рук и посмотрел на лист бумаги. Что такое?.. неужто это краска внезапно потекла, чтобы поддержать мальчика в его внутренних страданиях? Нет — просто первая слезинка скатилась по чистой щеке и упала прямо на красный тюльпан, покатившись вместе с гуашью. Ему не хотелось слушать дальше — он и так знал, что они ему врали с самого начала. Зачем взрослые всё время врут? Почему они никогда не могут сказать как есть? Но разве от того, что они сказали бы как есть, ему стало бы лучше? Ничуть, и Юки это знал… длинные ресницы мальчика опустились, и он снова тяжело вздохнул, не зная, что и ответить. Ну что, теперь эти взрослые довольны? Теперь им нравится видеть расстроенного ребёнка перед собой, опустившего черноволосую головку и готовящегося заплакать? Теперь они наверняка счастливы.