Слепцы
Шрифт:
– Чисто!
Из туннеля один за другим, словно бы отрываясь от цельной глыбы мрака, показались рослые, широкоплечие люди. Все в плащах и касках, у всех в руках оружие. Лица наполовину скрыты масками респираторов.
«Это не спасатели, – понял Прохор, – это солдаты».
На перрон взобрался один из пришельцев. Игрушечная платформа станции не стала для военного преградой. Он, как показалось Прохору, даже ногу в колене не согнул. Просто шагнул вперед – и оказался перед ними. На вид человеку было лет сорок пять. Его решительное суровое лицо, его мощный волевой подбородок и цепкие проницательные глаза, следящие
Медленно, не торопясь, военный отстегнул респиратор. Демонстрируя мирные намерения, положил на гранитные плиты автомат Калашникова. Еще раз оглядел притихшее племя и произнес с улыбкой, смотревшейся на его суровом, изрезанном морщинами и шрамами лице как нечто инородное:
– Мы пришли с миром!
Эти же слова эхом повторили остальные солдаты.
И почему-то, Проха сам затруднился бы сказать, почему, ему стало спокойнее на душе. Страх прошел. Дрожь улеглась.
– Добро пожаловать! – первым произнес он и изо всех сил постарался улыбнуться в ответ.
Уже минут десять следила Даша за товарищами и пришельцами.
Пока создавалось впечатление, что предосторожности Кондрата Филипповича напрасны. Пришельцы вошли в зал Апсны, весело смеясь, улыбаясь, повторяя снова и снова:
– Мы пришли с миром!
«Миротворцы, что ли?» – подумала Кружевницына.
Сколько явилось пришельцев, было ли у них оружие, – этого пока Дарья не знала. Из-за слепящих фонарей девушка почти ничего не видела: глаза невыносимо слезились. Ориентироваться приходилось на слух.
Беглецов товарищи сдали с потрохами. Сначала Сева начал кричать:
– Возвращайтесь, дураки! Э-ге-гей, вы где?! Вылезайте!
Потом к нему присоединились и другие. Пришельцы с первых секунд могли сделать вывод: вокруг них не все местные жители.
«Сева, сталактит тебе в жопу! Чем бы ни кончилась эта история, – сжала кулаки Дарья, – исправительные работы по чистке сортира ему обеспечены. Головой думать надо, а не задницей».
Постепенно глаза ее привыкли к свету, и Даша осторожно подняла голову. Глазам ее предстала идиллическая картина: посреди зала сидели пятеро пришельцев, вокруг них собралось все племя. На головах незнакомцев красовались зеленые стальные каски, на ногах сапоги. Прорезиненные плащи они сняли и сложили рядом, оставшись в поношенном камуфляже.
«С одеждой у них беда, – отметила Дарья. – Плащи и респираторы – это от радиации защита и от газов, как пить дать. Да-а… Хреново же там, наверху».
Даша с опаской посмотрела на потолок пещеры. В том, что на поверхности случилась катастрофа, масштабы которой им сложно даже представить, у Дарьи оставалось все меньше сомнений.
За спинами пришельцев, когда они только вошли в пещеру, возвышались внушительных размеров вещевые мешки. Сейчас рюкзаки стояли на полу. Об их содержимом Даша могла только гадать.
У каждого солдата на поясе висели лопатка, фляга, ножны и кобура. У двоих пришельцев девушка увидела в руках короткие винтовки, еще у двоих удобные компактные пистолеты-пулеметы с глушителями, у пятого – автомат Калашникова. Форма автоматчика отличалась. Видимо, это был командир. Догадку подтверждало то, что остальные военные обращались к нему с уважением.
С пещерными жителями общался в основном офицер, но и остальные тоже не молчали. Пришельцы шутили, смеялись, улыбались. Под сводами гремели их резкие, грубые, но веселые голоса.
«На спасателей не похожи, – отметила Дарья, – но и угрозы от них не исходит. Вроде бы».
Она шикнула сама на себя и стала внимательно вслушиваться в разговоры.
– Что-что ты спросил? Кто мы? – говорил командир, только что представившийся старшиной Игнатьевым. – Саперы мы. Инженерные войска.
– Русские? – уточнил Боря, один из пещерных.
– Русские, русские, – кивнул старшина. – Были присланы в Абхазию для участия в работах по разминирования. Эхо войны… Другой, прежней [15] . Засели, короче, тут неподалеку, в бункере военной части. Пять лет держались, да вот нужда погнала…
15
Имеется в виду грузино-абхазский конфликт 1992–1993 годов.
– А что случилось снаружи пять лет назад? – задал кто-то вопрос, интересовавший всех, включая Дашу. Девушка вся превратилась в слух.
– А вы чё, не знаете? – выпучили глаза саперы. – У-у… Война случилась.
– Что-что? – переспросила Дашина «подружка» Вика.
– Пипец случился! Полный, всем! – рявкнул Игнатьев. – Короче, не знаю, как вы умудрились не заметить. Война. Война была. Не грузино-абхазская, бери выше. Мировая война. Третья. Ну, ядерная, короче.
После этих слов все пещерные, стоявшие, сидевшие и лежавшие вокруг пришельцев, затихли. Умолкли даже такие болтуны, как Сева и Вика. Простые грубые слова командира саперов подтверждали худшие опасения пещерного племени. Даше и самой стало не по себе. Комок подступил к горлу. Голова отяжелела, в глазах помутилось. Она закусила губу, чтобы не издать ни единого звука.
Старшина между тем продолжал говорить как ни в чем не бывало:
– И все сдохли. Ну, кроме нас и вас. Еще в Сочи кто-то выжил, мы ловили их радиосигналы, но нам сочинцы без интереса. Туда все равно не дойти. И еще одну радиоточку удалось запеленговать. Но это… – тут Игнатьев запнулся, словно вспомнив что-то, помолчал и добавил скороговоркой: – Но это фигня. Не об этом сейчас разговор.
От Даши не укрылось то, как резко изменилось поведение командира пришельцев.
– Нам сочинцы без интереса, – повторила девушка. Она почувствовала, как сами напрягаются ее мышцы, как сжимаются кулаки.
«А к нам, интересно, какой у вас интерес? Пять лет, значит, сидели в бункере, и вдруг вышли. И сразу к нам, сюда? Не. Я не вчера родилась. Так не бывает. Что вам надо? Что вы хотите?»
– Короче. Нас интересует, где находится проход в соседние пещерные системы, – продолжал говорить старшина, вынимая из кармана куртки какую-то карту. – План ваших пещер у нас есть.
К сожалению, карта хреновая, чисто для туристов. Без самого интересного.
Люди с удивлением переглянулись. Им знать такие хитрости было неоткуда. Они и в известных, обжитых пещерах путались первое время. На помощь пришельцам снова пришел Сева.