Слепцы
Шрифт:
Всё так странно, думала успокоительница на ходу. Залы остались такими же, как и в её воспоминаниях, но люди изменились. Когда Иланте была здесь много лет назад, Шевенн находился в расцвете сил: чем-то похожий на ястреба, горделивый, свирепо правящий собственным разумом, он невероятно отличался от стада псайкеров с выжженными мозгами, которых загнали в Башню вместе с ним.
Туджик… Туджик прибыл сюда почти в коматозном состоянии. Он откликался на осторожное телепатическое зондирование более умелых астропатов, но не был способен на что-то более сложное, чем вплетение своего голоса в самые нижние регистры хора. А теперь он стал вероятным наследником Отранто!
И
Торма задумалась о своих прежних коллегах. Неважно, насколько сильными они были, насколько умелыми, с какой верой или отвагой направляли свои сознания в пандемониум, терзающий душу, призвание рано или поздно губило их. Мозги выгорали, истерзанные сердца отказывали, или же разумы просто изнашивались до такой степени, что псайкеры уплывали в серый паралич, который успокоители называли «пепельным сном». Иногда, с дрожью подумала Иланте, происходило, возможно, нечто более темное, и астропаты падали наземь в собственные вышибленные мозги, с дырой в черепе от пули витифера.
В редкой для себя меланхолии Торма пробиралась по извилистым галереям. Соглядатаи на минуту пропали из виду, и единственными признаками жизни в Башне были приглушенные шаги за каким-то дальним углом. В этом безмолвии, казалось, было нечто более мучительное, чем в шуме работающих доков или непрерывных страдальческих звуках на борту Черного Корабля.
Неужели она слабеет? Молодая Иланте не позволила бы подобному настрою нарушить её умиротворенность, но ведь молодая Иланте могла работать даже на Черном Корабле. Торме хватало сил, чтобы помогать в содержании несчастных потерянных душ, которых ждали топки Золотого Трона, и испытанное не сломило её. Был ли очевидный факт, что она больше не может справляться с такой работой, признаком того, что полезность самой успокоительницы подходит к концу? Близилось ли время, когда она не сумеет исполнять даже прежние функции среди астропатов и их хоров? Иланте служила псайкерам с четырнадцатого дня рождения. Что же может произойти такого, после чего она окажется не в силах служить им?
Торма поняла, что скучает по Черному Кораблю: дыму благовоний в носовой часовне, знакомым горгульям в начале каждого коридора, стражам Инквизиции под черными капюшонами, голосу Галана Ведриэра, зовущего её по имени…
Нет. Она повернулась спиной к прошлому и сама разберется с последствиями.
Позади раздались шаги, и Иланте, остававшаяся начеку, быстро обернулась через плечо. Увидев, кто подходит к ней, Торма сбавила шаг: это оказался обычный курьер, крупный мужчина в плохо сидящей на нем форме вестника. В его руке на мгновение мелькнул значок Арбитрес, тут же скрывшийся в ладони. Качнув головой, курьер призвал её к молчанию, передал какую-то бумажку и в следующее мгновение исчез в тенях; его приглушенные шаги стихли в галереях.
«Иланте, – гласило послание, – вас вывели за ворота для виду, и я нуждаюсь в ваших знаниях. Убийце Отранто слишком хорошо известен Бастион. Приходите к дромону Арбитрес, состыкованному с башенкой над ангаром в Главном доке – побеседуем там. Никому не говорите об этом. КАЛЬПУРНИЯ».
Официальной печати не было, но прямо под текстом имелся выдавленный символ перчатки-и-лавров, который Торма видела на знаках различия Ширы. Штамп лежал косо, и сообщение, судя по росчеркам
Успокоительница не уничтожила записку, но сложила её между пальцами, так, чтобы можно было изорвать и растереть при необходимости. Держа бумажку, Иланте развернулась и быстро зашагала к докам. Она тщательно контролировала эмоции, связанные с гибелью Отранто, но Мастер многое значил в жизни Тормы, и мысль о том, что его убийцу удастся раскрыть, подгоняла женщину.
Глава девятая
– Все на местах, – сообщила Реде Кальпурнии, сидящей напротив неё. – Иланте заметила двоих, второй уровень держится позади. Также используем дрон под удаленным управлением мирского техника-арбитра из нашей обители. Вот, поешьте, – Лазка поставила на стол между ними блюдо с намасленными хлебными шариками и тяжелыми серыми брусками питательной массы. – Мы тут склоняемся к мысли, что, если станция пытается тебя достать, лучше бороться с этим на сытый желудок.
Они находились в вытянутом, захламленном офисе Реде, где все столы и диванчики были привычно завалены бумагами и планшетами.
– Этот дрон мы получили от Механикус? Сколько времени его дух служит нам, а не им? – Шира поковыряла серые бруски. Головная боль отступала, но при мысли о еде живот всё ещё скручивался узлом.
– Отличный вопрос, – заметила детектив, – но думаю, что ему можно доверять. Я была на церемонии, где техножрецы отреклись от устройства и передали его Арбитрес.
Кальпурния кивнула, приглашая Лазку продолжать.
– Значит, за ней наблюдает дрон, и ещё я направила туда полдюжины арбитраторов под предлогом внезапной проверки верхних галерей. С Иланте они не пересекутся, но смогут быстро добраться до неё, если остальные что-то заметят.
– Операцией командует…? – Шира отщипнула кусочек хлеба. От масла шел приятный запах.
– Проктор Ланьи, она же оператор дрона. Получила от меня делегацию второго уровня. Способная женщина, – Реде тоже подхватила хлебец и откусила половину. – Пока мы обсуждаем нашу столь уважаемую цель, позвольте обратить ваше внимание сюда…
Движением руки Лазка вызвала на экран-гобелен поток изображений и отрывков текста.
– Итак, успокоители, – начала детектив-соглядатай, – служители, хранители, толкователи. Они должны знать астропатов достаточно хорошо, чтобы не только успокаивать их после трансов, но и истолковывать послания, а также при помощи слов возвращать их в тела после пребывания, вы понимаете, вовне.
При этом Реде легкомысленно помахивала рукой, но на последнем слове утратила показную беспечность и осенила себя аквилой.
– Хорошие успокоители нужны всем. Связи, которые устанавливаются между ними и астропатами, с которыми они работают, – неважно, как долго, – могут быть весьма крепкими.
– Им разрешены близкие отношения? – Кальпурния осторожно куснула хлеб.
– Нет, – ответила Лазка. – Не такие, о которых вы, очевидно, подумали. Это не романтические связи. Они не связаны с вопросами службы, религии и тем более чувственности. Метаболизм ведьмаков значительно изменяется после того, что происходит с ними на Терре. Судя по тому, что я сумела выяснить, они практически бесполы. Подтвердить это сложно: в разговорах о том, через что в действительности проходят астропаты, встречаются запретные темы.