Слепой прыжок
Шрифт:
— Кай рванул ночью к морю. Его квадрик у моря, а биосканер не видит живого. Ревель полетел разбираться, — и, словно в качестве иллюстрации к словам Макса, за окном проревели шифты эсминца, набиравшего высоту. Ревель уходил к побережью, искать то, что осталось от Кая Арро, молодого и в чем-то глупого, но очень доброго человека. Человека, никогда не побывавшего на родине человечества, но увидевшего море, которого так жаждал. Макс и Отто не знали этого, но два отставных боевика разных стран смотрели на улетающий эсминец, и в головах у обоих были одинаковые мысли про глупость человеческую.
Через пару минут у обоих военных одновременно ожили коммуникаторы — Ревель вызывал их в конференц-режиме.
— Говори, Ревель.
— Я нашел тело Кая Арро в полосе прибоя. Около насосно-компрессорной станции, сто три метра на юго-юго-запад по побережью. Кай Арро мертв, причина не установлена, — а через секунду Ревеля перебил звук тревоги, пришедший на терминал. «Голосил» один из охранных киберов, получивший повреждения.
Макс дернул головой в сторону терминала, потом вернул взгляд на коммуникатор.
— Ревель, ставь там маяк. И быстро назад, кажется, тварь начала отстрел киберов охраны.
— Есть, капитан.
— Отто, общую тревогу по базе! Ревель, конец связи!
— Есть, — слились в один два ответа — человека и компьютера.
Макс передернул затвор на винтовке, убедился, что патрон в стволе, после чего повесил ИВС обратно за спину. Отто, стоявший рядом, тем временем ввел в терминал сигнал общей тревоги. На базе форматировщиков проснулась сирена, разорвав тишину ночного покоя остальных. На звук ее проснулись все, даже крепко спящий в послеоперационной палате Урмас Дирк. Заславский этого не знал, но, тем не менее, включил коммуникатор в режим базовой общей трансляции и громко и отчетливо произнес:
— Внимание персоналу, внимание всему персоналу. Общая тревога. Сбор около выхода через пять минут. Оружие и броню по максимуму с собой, терминалы с собой. Это общая тревога, повторяю, общая тревога. Через пять минут каждый должен находиться на первом уровне, в холле у выхода. Через пять минут жду всех в холле около выхода, — закончив тираду, Макс вырубил связь.
— Макс, что ты делаешь? Зачем?
— Затем, Отто, что мне надоел этот бардак. Мы сейчас все и дружно поднимемся на «Ревель», потом выйдем на орбиту и дойдем до ретранслятора дальней связи.
— Зачем, Макс? Что у тебя в голове? Зачем нам сейчас дальняя связь?
— Чтобы вызвать сюда подкрепление и остановить транспорт с колонистами на орбите. Ждать, пока этот pidaras нас перещелкает тут по одному, я больше не собираюсь, а нас с тобой двоих слишком мало для полноформатной облавы.
— Макс, нас с тобой снимут и будут правы, — свежепроснувшегося Отто будто бы ничто другое и не волновало.
— Зато люди будут живы! И не только наш с тобой состав, а еще и колонисты! Все, Отто, хватит. Эвакуация. И пусть потом СБ разбирается, blyad, я не собираюсь из форматировщика превращаться в могильщика! Надоело!!! Здесь не Вторая Колониальная, и это не боевые потери, понимаешь?! — Макс был уже на грани. Его нервы и правда не выдерживали такой откровенной полицейской рутины, не был Заславский в душе ни полицейским, ни вообще охотником. Его задачи всю жизнь сводились к боевым столкновениям или разведдиверсионным операциям, а не к загонному мастерству.
— Есть, командир. Принято, командир! — Отто вытянулся по струнке и щелкнул каблуками.
— Все, старик, погнали, — и Заславский рванул к выходу.
В холле собрались все, кроме Елены. Вернее, всех тех осталось — Леон да Урмас, а Макс и Отто пришли вместе.
— Капитан, можно вопрос? — Леон искренне хотел знать, что происходит.
— Леон, я тебе и так отвечу. Эвакуация. Убит Кай Арро, хоть он и сам дурак — полез к морю. У твари теперь есть оружие. Она начала отстрел охранных киберов. Мы убираемся на орбиту к станции ДС, оттуда начинаем уже голосить, как потерпевшие.
— Ну ни хера себе! Капитан, да что ж это такое? — вмешался Урмас, забив на субординацию. — То есть этот скот тут гулять останется, а мы, как трусливые зайчики, на орбиту свалим? Может, тогда сразу на Землю вернемся?
— Урмас, blyad, встал назад и заглох! От станции мы запросим подкрепление для нормальной, yobany wrote, охоты на эту гадину! И транспорт с колонистами отвернем, пока не зачистим планету! Все, blyad, понятно? Встал назад и заткнулся nahuy! — Макс рявкнул это таким голосом, что ни у кого не осталось сомнений — это не форматировщик. Это майор Заславский, «Серебряная Чайка», чтоб ему пусто…
В холл вбежала Елена Реньи, сонная и растрепанная, но в броне и с лазерником в руке. В другой биолог держала терминал, согласно полученному приказу. Заславский убедился, что все в сборе, и запросил эсминец о точке нахождения. Услышав в ответ, что уже на полосе, люком ко входу, Макс потребовал включить биосканеры, как только откроется дверь базы. Получил подтверждение и жестами приказал Отто открыть выход.
— Так, бегом на борт, все, по команде, Урмас! — И здоровяк, недавно с больничной койки, рысью бросился наружу.
— Елена! — И биолог, не сказав ни слова, да и вообще не издав ни единого звука, бросилась следом.
— Леон! — Техник тоже оказался исполнительным парнем, впрочем, в нем никто и не сомневался.
— Отто, пошел! — Лемке кивнул и выскочил.
Макс убедился, что все уже на трапе, а Урмас и Елена уже в кессоне, и выскочил наружу. Обернулся, заблокировал дверь базы и в два прыжка оказался на трапе. Лемке как раз добегал до кессона.
— Ревель, — проревел Макс в коммуникатор, — взлет, трап не поднимать! Набрать двести метров! — И послушный корабль, тяжело взревев шифтами, начал набирать высоту.
Заславский дождался, когда подъем прекратится, и поднялся по трапу в кессонный тамбур, а, как только он оказался внутри, Ревель поднял трап и закрыл люк, доложив Максу, что биосканеры видят только тех, кто на борту. Заславский удовлетворенно хрюкнул и, совершенно бесцеремонно раздвинув остальных, пошел в рубку, на ходу скомандовав эсминцу «нежно набирая, выйти на орбиту, гравикомпенсаторы на полную». В планы Макса не входило нагружать больные сосуды Урмаса, только что вытащенного с того света.