Слеза рода

Васильев Андрей

– Можно, – кивнул я, кладя телефон на стол. – Итак – ты возвращаешься в Москву.

– Мы, – чуть устало снова поправила меня девушка.

– Ну да. Со временем уже определилась?

– Утром, – неуверенно произнесла девушка. – Наверное. По крайней мере, меня бы это устроило. Но вообще надо у Константина спросить, подобные вопросы в его компетенции. Хочешь еще салата?

Если честно, я немного опасался того, что после ужина начнутся разговоры на тему «к тебе или ко мне», поскольку очень уж происходящее напоминало мне тот самый спектакль, который мужчины и женщины разыгрывают друг перед другом с начала времен, но нет, обошлось. После десерта Марину мигом потянуло в сон, и минут через двадцать

она, извинившись, покинула столовую, направившись в свою комнату, чем, признаться, меня немало порадовала. Думаю, папаша Белозеров, при всей его лояльности и дружелюбии, все же не очень одобрит связь дочери с обычным наемником вроде меня. Можно сколько угодно шутить по поводу того, что принцессы иногда выходят замуж за свинопасов, но шутки и останутся таковыми. Большие деньги любят браки с большими же деньгами, так сказать династические. Не стремятся их обладатели пускать в свой круг невесть кого, и плевать на то, что отпрыски истерят и катаются по полу. За кого сказано, с тем отбрачуются, а после хоть трава не расти.

Сам, кстати, один раз потенциальный мезальянсный брак расстраивал, хоть это и не по моему профилю работа. Просто очень попросили, а после еще и по тройному тарифу заказ оплатили. Не отказываться же от легких денег? Убивать никого не надо, по канализациям или болотам шастать тоже, не работа, а прелесть что такое.

– Угомонилась вроде, – в столовую, где я попивал отменный травяной чаек, вошел Константин, – укатали Сивку крутые горки. Но оно неудивительно, целый день сегодня по городу моталась, то туда, то сюда. Слава богу, завтра в Москву, сдам ее там с рук на руки шефу и вздохну спокойно.

– Ну да, хлопотный объект для наблюдения, – согласился с ним я. – Сочувствую.

– Да сейчас еще ничего, – усмехнулся телохранитель. – Я поговорил с парой ребят, что еще до нас в охране Белозерова работали и под увольнение не попали, так они рассказывали, что теперь и тогда – земля и небо. Раньше, дескать, такое могла учудить, что ни в какие рамки не лезло и требовало после больших денежных компенсаций. Хотя, конечно, странностей все равно хватает, парочку сам наблюдал.

– Например? – заинтересовался я.

– Имя «Александр» на нюх не переносит, – охотно ответил Константин, усаживаясь в кресло, расположенное у стены. – Абсолютно. Я хотел одного парня к нам устроить, отличный специалист, особенно в том, что касается прослушки. Хоть поставить, хоть найти – ас. Но Сашей зовут, вот какая беда. Но не повезло, Марина как раз мимо шла, имя услышала, психанула, как результат – отказ.

– Забавно. А что еще? Если не секрет.

– Вообще-то все секрет, поскольку тайны принципалов не тема для обсуждений, но шеф сказал, что с тобой кое о чем беседовать можно, – пояснил охранник. – И даже нужно, чтобы ты в курсе был, чего ожидать. Да и не того ранга эта информация, что ты с ней сделать сможешь?

– Резонно, – согласился я.

– Так вот, этой весной, когда мы Марину из Швейцарии привезли, в Шереметьево казус вышел. В зале она малышку увидала, лет шести или около того. Самая обычная девчушка – светленькая, с косичками, в курточке черной, в сапожках розовых, одной рукой за маму держалась, в другой у нее эта штука была… Как ее… Ну, крутят ее еще вот так?

– Спиннер, что ли? – предположил я, глянув на жест, который с помощью пальцев изобразил Константин.

– Именно. Так вот как она ее увидала, такое началось! С лица сбледнула, заорала так, что народ шарахнулся в разные стороны, а после в ближайший туалет побежала и там в кабинке закрылась. С чего решила, что именно в ней безопасно – понятия не имею. Еле-еле мы ее оттуда вывести смогли, чуть ли не силком тащили. Так она потом из дома недели две носа не казала, представляешь? Потом, правда, оттаяла потихоньку. Хотя

лучше бы этого не случалось, тогда бы мы тут сейчас не торчали. Очень заморочная командировка получилась, доложу тебе. Опять же, одна группа так из подземелий этих до сих пор не вышла. Все вернулись, а эти нет. Ну как случилось что? И ведь не проверишь никак.

И не вернутся. Но говорить тебе я про это не стану. Во-первых, вестников несчастий не любят, во-вторых, тогда ко мне сильно много вопросов сразу может возникнуть, а в-третьих, если даже Марина предпочла промолчать на этот счет, так мне язык развязывать точно не след.

– Под горами есть такие ходы, по которым можно очень долго бродить, – расплывчато ответил ему я. – Туда даже матерые спецы-спелеологи не суются, потому что непонятно, куда они ведут и где заканчиваются.

– Не в первый раз такое слышу, – устало подтвердил охранник. – Когда поисковые группы формировали, местные знатоки гор из тех, кто поопытнее, сразу предупреждали – туда пойдем, а туда нет, сколько ни платите. Дескать, на кой нам эти деньги, если все равно ими воспользоваться не получится в результате?

– Я бы то же самое сказал. Да и потом – хуже нет, чем под землей искать новичка, его действия просчитать невозможно. Опытный человек понимает, что и как делать, если заблудился, а тот, кто туда попал впервые, мечется, как чайка над морем. Добро, если речь идет о подмосковных пещерах, они хоть и немаленькие, но все же исследованы более-менее. И выходов много, причем в относительно обжитых местах. А тут подземелья на тысячу километров тянутся из края в край, поди сыщи там одного человека. И выйти он может в тайге, где хоть кричи, хоть не кричи.

– Все хорошо, что хорошо кончается, – подытожил охранник. – Так ты что, завтра с нами летишь? Или останешься здесь?

– А у меня есть выбор? – немного иронично осведомился я.

– Неволить никто не станет, – не поддержал мой тон Константин. – Ты у патрона не на жалованье и не его крепостной. Да к тому же, подозреваю, что если ты останешься, то и нам тут дальше куковать придется. Не полетит она одна.

– Значит, с вами. Да и смысл кочевряжиться? Мне в Москву надо, а на частном самолете перемещаться в любом случае приятнее, чем на регулярном рейсе. Во сколько вылет?

– Днем, – размыто ответил охранник. – Тут не столица, рейсов поменьше, но и аэропорт один. Вернее, их два, но функционирует только «Кольцово», так что пока получим разрешение на вылет, пока то, пока се… Но к вечеру точно в Москве будем.

Как он сказал, так и вышло. В аэропорт мы выехали ближе к полудню, где успели и кофе в бизнес-зале напиться от души, и обсудить, что, пока суд да дело, не сгонять ли на смотровую площадку, откуда, по слухам, открывается прекрасный вид, а под конец лично я даже покемарить немного успел. А что? Лег не рано, причем только уснул, как Маринка приперлась, в точности, как накануне. Бухнулась на мою кровать, прижалась к спине и давай похрапывать, что-то неразборчивое при этом бормоча. В какой-то момент даже обидно стало – я для нее что-то вроде плюшевого мишки, выходит. Мягкий, теплый, предназначенный исключительно для обнимашек, чтобы ночью не страшно было. Ну, такое, если честно. Не прямо вот унизительно, но все же…

В результате во Внуково мы прибыли часам к шести, и, когда шасси самолета коснулось взлетной полосы, я непроизвольно с облегчением выдохнул. Не скажу, что за время вояжа на Урал я прямо сильно тосковал по московскому шуму и чаду, ожидая, когда снова в него вернусь. Нет, подобный романтизм не из моей сказки. И тем не менее сейчас очень рад, поскольку очень уж вояж вышел непростой, несколько раз по самому краю ходить пришлось. До того у меня тоже всякое случалось, но чтобы вот так, чтобы через день от смерти уворачиваться, – не припомню.