Слезы из черного золота
Шрифт:
В течение часа взвод продолжал поиски, как на территории базы, так и в опустевших домах. Наконец, вернувшись в здание администрации, Юрий тщательным, образом осмотрел весь дом и на автоматическом узле связи отыскал небольшую дверь. Вскоре там была вся группа и, заложив небольшой заряд, спецназовцы взорвали эту преграду.
За ней открылась лестница, ведущая вниз. Первым отправился Юрий, следом остальные бойцы. Вскоре они оказались в небольшом длинном подземном коридоре со множеством бронированных дверей с маленькими
– Смотрите! – крикнул сержант, показывая на первую к входу дверь.
В окне появилось изможденное лицо мужчины, пытающееся что-то сказать. Филатов лихорадочно осмотрелся и на стенке заметил огромное кольцо с тремя ключами, висящее на железном крюке.
– Вот сволочи, – произнес он, – так драпали, что даже ключи забыли.
Он снял связку и отдал два ключа солдатам.
– Открывайте, мужики, открывайте! – радостно приказал он, бросаясь к камере, освобождая первого узника страшного подземелья.
Люди, многие из которых годами не видели света, с трудом выходили из камер. На их изможденные лица нельзя было смотреть без боли, но видя их светящиеся глаза, бойцы радовались не меньше, чем освобожденные.
Среди них были и военнослужащие, и журналисты, и члены комиссии из ОБСЕ и другие, кто бесследно пропал в Чечне еще в девяностые годы. Этот подвал был перевалочным пунктом, откуда людей переправляли дальше: кого в рабство, кого на казнь, кого в могилу.
– Мужики, смотрите, тут девушка! – крикнул один из бойцов.
На бетонном полу каменного мешка лежала Елена Минина. Несколько часов назад она, потеряв все надежды на спасение, упала в обморок. Ее тело лежало неподвижно, и со стороны казалось, что девушка мертва.
Юрий бросился к ней и прислонился ухом к груди.
– Жива! – крикнул он. – Жива! На воздух ее! На воздух!
Филатов взял девушку на руки и бросился вон из подземелья. И пока бойцы, оставаясь в подвале, помогали выбраться и прийти в себя остальным пленникам, офицеры милиции незаметно поднялись следом за Юрием.
Он выбежал на освещенную фонарями площадку перед зданием и положил на траву Елену, пытаясь привести ее в чувство.
– Нашатырь нужен, – раздался звонкий голос офицера.
Филатов обернулся. Оба милиционера вышли из здания и, сделав несколько шагов остановились. Один из них достал пистолет и, навинтив на него глушитель, направил на Филатова.
– Извини, парень, у нас нет времени, нам пора.
– Да вы что, ребята? – удивленно спросил Юрий, невольно вжимая голову в плечи.
В ту же секунду раздалась автоматная очередь и офицер, наставивший пистолет на Филатова, рухнул как подкошенный. Второй попытался достать пистолет, но его постигла та же участь. Из дома вышел сержант Гелига.
– Ну что, тезка, – улыбнулся он, – с вас причитается.
– Спасибо, Юра, – покачал головой Филатов.
– Мне эти двое сразу не понравились, – сказал сержант. – А сейчас, смотрю, вы вышли и они следом. Думаю, дай подстрахую... Как думаете, это диверсанты?
– Нет, – покачал головой Филатов, подходя к убитым, – это самые что ни на есть менты. И цель они выбрали правильную, и время подходящее. Сейчас должна начаться операция, вот они и смылись бы. А может, еще и вас постелили б заодно. Потом все равно потери спишут...
– Ну, это вряд ли, – для убедительности сержант показал фигуру из трех пальцев, и тут же, словно в ответ на его слова, где-то в горах раздались взрывы. Начиналась завершающая стадия войсковой операции федеральных сил.
Удары авиации и артиллерийский огонь дождем обрушились на выявленные разведкой позиции боевиков, занимаемые ими на высотах вблизи базы. После артподготовки в район двинулись основные силы, которые, сбросив остатки противника, блокировали проходы в ущелье. Далее войска завладели западными участками ущелья.
Вычислив, что остатки боевиков уходят на юг, вертолеты, не опасаясь противодействия ПВО, сбросили десант, опередив бандитов, и совместно с пограничниками блокировали ущелье. Они закончили уничтожение оставшихся террористов. Никто из тех, кто не сложил добровольно оружия, не остался в живых.
Вскоре вертолеты прилетели на брошенную бандитами базу, и уже утром следующего дня Юрий с Еленой завтракали в номере грозненской гостиницы «Весна».
Глава 13
Известие об окончании операции не обрадовало подполковника Синькова. Гибель начальника штаба, верного боевого товарища, окончательно выбила комбата из сил. Он по-прежнему находился в палаточном лагере в штабе федеральных сил. Его непосредственный начальник полковник Липатников взял его на несколько дней «под личную опеку», вернее, посадил под домашний «арест». Сделал он это с той лишь целью, что понимал: Талипов не оставит Синькова, не простит оскорбления, даже несмотря на то, что сейчас его положение резко ухудшилось. Кроме того, в случае начала судебного разбирательства Синьков был бы важным свидетелем, который мог дать оценку произошедшим событиям как грамотный командир и отличный боевой офицер.
Зайдя в палатку к Синькову, полковник в очередной раз решил поделиться с комбатом своими соображениями. Он застал подполковника в привычном виде: неподвижно лежавшего на кровати со скрещенными на груди руками.
– Ну что, Синьков, так и будешь лежать? – спросил он, присаживаясь рядом. – Ты хоть бы вставал, когда командир заходит. Совсем одичал в горах, партизан хренов!
– Слушай, Васильич, че ты хочешь? – грубо спросил комбат, медленно повернув голову к полковнику.
– Шкуру я спасти твою хочу. Шкуру и душу.