Слезы печали

Карр Филиппа

— О да. С ним легко разговаривать.

— Он просто очарователен. И, я бы сказала, весьма неравнодушен к женщинам.

— Наверное, именно поэтому он нам и нравится. Естественно, когда нам нравится тот, кому нравимся мы.

— Ценное замечание, — саркастически бросила она и, прищурившись, посмотрела на меня. — Меня не удивило бы… — начала она и замолчала.

— И что же тебя не удивило бы?

— Если бы выяснилось, что эта встреча организована умышленно.

— Умышленно? Что ты имеешь в виду?

—

Не строй из себя невинное дитя, Арабелла. Эдвин — завидный жених… весьма завидный. Но и ты не из последних невест. Дочь генерала, который является другом и соратником короля. Ты понимаешь, о чем я говорю. Мы живем в изгнании, и здесь сложно устроить удачный брак. Так что когда подворачивается выгодная возможность, то ею пользуются.

— Не говори глупости. Я пока еще не собираюсь замуж. Кроме того…

— Кроме того, что?

— Для этого требуется согласие обеих сторон, не так ли?

— Глядя на тебя, я бы сказала, что, если тебе сделают предложение, ты не будешь отбиваться.

— Я его почти не знаю…

— А он тебя? Мне кажется, Эдвин весьма уступчив и у него легкий характер. Вряд ли он будет сопротивляться столь очевидному решению вопроса. Не сердись, Арабелла. Подумай только, как тебе повезло: твое будущее заботливо спланировано.

— Это твои обычные выдумки. Я считаю, что количество лжи, произнесенное тобой в стенах этого дома, просто… возмутительно. Вероятно, мне не следовало поддаваться на уговоры и брать тебя с собой.

— Подумай, какого удовольствия ты бы лишилась.

— И сними с головы эту шляпу. Она выглядит просто смехотворно.

— Подожди до тех пор, пока я не надену ее в тот самый вечер. Знаешь, что тогда произойдет?

— Пророчествовать не дано даже тебе, — ответила я.

— Подожди — и увидишь, — улыбаясь, ответила она.

Я долго не могла уснуть, раздумывая над тем, что сказала мне Харриет. Неужели это правда? Следовало признать, что такая вероятность очень велика. Мне было семнадцать лет, и из-за того, что мы находимся в изгнании, было мало надежды на то, что я встречу подходящего жениха. Интересно, действительно ли мои родители обсуждали возможность моего брака с Эверсли? Положение было таково, что обе семьи не могли не радоваться подобному союзу, а я думаю, что все родители были сильно озабочены будущим своих детей.

Неужели Эдвина специально подобрали для меня? Признаться, это предположение меня не ужаснуло, хотя я бы предпочла, чтобы он бросился в мои объятия в романтическом порыве.

Никогда в жизни я не видела более красивого, смелого, обаятельного молодого человека. Но, собственно говоря, каких вообще молодых людей я видела? Единственный, с кем я могла сравнить Эдвина, был актер Жабо, и уж он-то, конечно, был совсем другим. Мне совершенно не нравился Жабо, и я не понимала, как Харриет и Флоретт могли соперничать из-за него. В Эдвине было все, что способно привлечь романтически настроенную девушку, а я была именно такой девушкой.

Что за великолепное приключение! Я была влюблена в Эдвина, и именно его родители предназначили мне в мужья.

На следующий день прибыли новые гости, которые с восторгом приняли известие о готовящемся спектакле. Были распределены роли. Харриет стала Джульеттой, Эдвин — Ромео. Я получила роль леди Капулетти и при этом заявила, что просто нелепо мне изображать мать Харриет.

— Это будет хорошим испытанием твоего актерского таланта, — сурово сказала Харриет.

Чарльз Конди был назначен играть Фра Лоренцо.

— Это для него в самый раз, — смеялась Харриет.

Мне кажется, я еще никогда не видела ее столь возбужденной. Она находилась в центре внимания.

В дело включились все. Слуги рвались помогать нам. Одна из служанок оказалась прекрасной портнихой и целыми днями шила театральные костюмы. Харриет была в своей родной стихии. Она сияла; она продолжала хорошеть, если такое еще было возможно. Все советовались с нею. Я назвала ее королевой Вийе-Туррона.

Она проводила много времени с Эдвином — репетируя, как она объяснила.

— Он довольно способный актер, — говорила она, — я сделаю из него настоящего Ромео.

Некоторое внимание Харриет уделяла и Чарльзу Конди, помогая ему готовить роль. Я немного беспокоилась за Карлотту, поскольку складывалось впечатление, что она отстранена от всех дел.

Когда мы остались наедине с Харриет, я попыталась поговорить с ней.

— Не думаю, что Карлотте доставляет большое удовольствие наблюдать за тем, что происходит между тобой и Конди, — начала я.

— А что происходит?

— Ты что, не видишь, что он все больше увлекается тобой?

Она пожала плечами.

— Разве я в этом виновата?

— Да, — коротко ответила я. Она расхохоталась.

— Дорогая моя Арабелла, это должно волновать только Карлотту, разве не так?

— Карлотта не из тех девушек, которые будут умышленно завлекать мужчину.

— Что ж, если она его потеряет, это послужит ей уроком.

— Послушай, ведь мужчины не призы, за которые нужно бороться. Я уже не говорю о правилах хорошего тона… вряд ли это понятие вообще может соответствовать твоему поведению, правда?

— Насчет призов ты ошибаешься, — сказала Харриет. — Некоторые получают эти призы, даже пальцем не шевельнув, а другим приходится для этого поработать. Карлотта может потерять свой приз, так как и не пытается удержать его.

— Значит, ты собираешься завоевать Чарльза Конди?

— Ты же знаешь, что я всегда сражаюсь за главный приз, а Чарльза вряд ли можно считать таковым.

— Тогда почему бы тебе не оставить его Карлотте?

— Возможно, я так и сделаю.