Слезы Плутона
Шрифт:
– Хватит тут отсиживаться, давайте поддержим наших, пока они не отступили в командный пункт, – сказал Роберт. Он собрал группу немногих оставшихся с ним бойцов. Билл также начал собираться, но Роберт его остановил и, отведя в сторону, дал ему особые указания: – Нет, Билли, ты останешься с Дейвом и двумя охранниками, Дейв единственный, кто разбирается в системах управления бункера. Будь осторожен.
Билл и двое охранников остались в комнате управления. Роберт с Дженнифер и несколькими штурмовиками направились на выход.
Адмирал третьей эскадры открытого космоса Континентального союза Земли Дайал Сингх стоял на мостике флагманского линкора «Норвегия», на земной лад названного в честь одного из диоцезов Континентального союза Земли. После создания Континентального союза страны отказались от границ,
Когда адмирал Сингх первый раз вступил на палубу корабля, которым некогда командовал его отец, его постигло глубокое недоумение. При первом осмотре и инвентаризации оборудования и припасов он позвонил в адмиралтейство и задал справедливые вопросы: «Почему корабль, которым командовал еще мой отец, совсем не изменился? В чем заключалось переоборудование? Я не приложу ума, что же все-таки сделано за семь лет, пока корабль находился на верфи?» Адмиралтейство ответило со свойственной ему доброжелательностью, прислав скудный список проведенных за семь лет ремонтных работ. Также адмиралу дали понять, что, если корабль его не устраивает, он может полететь домой и подождать нового линкора, выпуск которого планируется в ближайшее десятилетие, и что на его месте может оказаться другой командующий, к примеру, не менее талантливый и именитый адмирал Рафаэль Милано. Рафаэль был его основным конкурентом, род Милано противопоставлял себя Сингхам, в свое время отец Дайалы был конкурентом отца Рафаэля и так далее. Почти весь генеральский и адмиральский состав – это представители известных служилых семей, поэтому такая конкуренция была нормой. Более того, подобные семейные династии существовали во всех сферах деятельности. Были семьи предпринимателей, врачей, ученых, торговцев и так далее.
«Старая планета», «Колыбель человечества», «Древняя Земля» – так называли ее новые поколения колонистов, родившиеся уже вне ее пределов, считающие Землю миром древним, далеким и недосягаемым. По большей части люди в колониях относились к ней отрицательно, не без оснований полагая, что она эпицентр разложения, коррупции и бюрократизма. Они не желали работать на жителей планеты, на которой никогда не бывали. В случае мятежа или нерегулярных поставок Высокий совет Земли присылал в колонии карательный флот. После Первой колониальной войны, когда независимость завоевали несколько колоний, положение Земли стало очень шатким. На оставшихся у Земли колониях ввели особые меры и создали военные гарнизоны, ведь на кону стоял статус метрополии, Земля могла лишиться того, что у нее осталось. Как некстати было образование Каллистийской Республики, чье развитие шло стремительными темпами. Высокий совет прилагал много усилий с целью приостановить создание равного по силе конкурента. Одним из решений стало экономическое давление, ключевую роль в этой стратегии сыграла корпорация «Миллениум Адванс», имеющая в своем распоряжении самый богатый источник ресурсов в системе – лакримис. За огромные деньги на Плутоне была создана мощнейшая система обороны, способная остановить целый флот. Впрочем, идеальной системой управляли менее идеальные люди, такие как Ксавьер Рувье. Советники уже приговорили его к казни за предательство и незаконное сотрудничество с враждебным правительством. Один из таких советников был послан Высоким советом вместе с эскадрой в качестве наблюдателя. В случае победы он должен был также проследить за исполнением вынесенного приговора и временно стать правителем Персефоны с согласия земных представителей корпорации «Миллениум Адванс». Советник Христиан Лимбург-Верт стоял возле адмирала и окидывал взглядом республиканский флот.
– Разве не должны были эти мятежники, точнее, повстанцы, уже привести в действие систему обороны? Вы отдали им приказ? – спросил Лимбург-Верт. Наделенный полномочиями военного советника, он носил специально созданный для такой должности мундир, поверх которого была надета тога алого цвета, являющегося символом войны.
– Уже должны были, советник, – ответил Дайал, – мы посылаем им сигнал к атаке, но не получаем ответа.
– Почему они не отвечают? В чем дело, адмирал?! Вы обещали совету быструю победу! – Христиан выкрикнул это так громко, что его услышал каждый офицер мостика. Однако никто не подал виду.
Глядя на недовольное лицо советника, Дайала сжал кулаки. С каким удовольствием он сейчас разбил бы его физиономию!
– Я не в курсе, советник, вы ведь помните, что связь потеряна? Соответственно, мне ничего не известно, – несмотря на бурю чувств, адмирал не выдавал своих эмоций.
– Что же мы будем делать?
– Мне кажется, дело идет к сражению… советник. Надеюсь, вам понравится и вы поделитесь полученными впечатлениями с другими советниками.
– Думаете, сможете одолеть их флот? Вы видели эти два крейсера? Немедленно отступайте к ближайшему спутнику!
По мнению адмирала, советник перешел все границы.
– Если бы мы не могли их одолеть, то не посылали бы сюда эскадру. Я хочу напомнить вам, советник, что вы являетесь наблюдателем и не имеете полномочий командовать на моем мостике.
– Будьте уверены, адмирал, о вашей несговорчивости узнает Высокий совет, – пообещал советник.
– Это будет честь для меня, выступить перед Высоким Советом. Я непременно опишу вашу некомпетентность. – Не дав советнику ответить, адмирал приступил к своим обязанностям, готовя имеющиеся в его распоряжении силы к предстоящему столкновению. Основным его преимуществом было количество боевых единиц. Третья эскадра имела три линкора и большое число эсминцев, в целом превышая по размерам флот республики в полтора раза. Это преимущество – единственный шанс на победу. Три линкора, составляющие костяк эскадры, были «морально устаревшими», в техническом оснащении они сильно уступали двум республиканским крейсерам.
– Я рад, советник, тому, что, если мы погибнем, нас все равно назовут героями, – сказал адмирал. Те офицеры, до которых донеслись эти слова, с уважением посмотрели на него. Отступление считалось позором, поражением, и бойцы космического флота Земли, как и бойцы ее наземных войск, сражались самоотверженно, завоевав таким образом репутацию бесстрашных воинов. Республиканская пропаганда пыталась очернить эту репутацию, называя бесстрашие земных солдат мифом, и напоминала, как был развеян миф о том, что континентальный флот не терпит поражений. Сегодня Дайал Сингх продемонстрирует республиканцам, как сражаются люди с великой Терры.
Экспедиции в поисках ресурсов были частым явлением на Плутоне. Для обнаружения богатых источников лакримиса «Миллениум Адванс» нанимала лучших специалистов, оснащая их дорогой техникой. Так было и сейчас. Несмотря на ситуацию, сложившуюся на Персефоне, Шпиль до сих пор отправлял ученых в ледяные пустыни, окружающие станцию подобно океану.
Одним из таких исследователей был Бьорн Улов Нансен. Будучи отдаленным потомком одного из самых знаменитых путешественников, Бьорн, по примеру своих родителей, дедов и прадедов, считал своим долгом поддерживать дело своей семьи и сильно в этом преуспел. Бьорну удалось стать самым знаменитым исследователем в Солнечной системе. Не было такой планеты или спутника, где бы он ни побывал. За большие деньги его нанимали правительства колоний и самые могущественные корпорации. Сейчас он работал на «Миллениум Адванс», правление которой исправно платило ему, даже несмотря на начавшуюся войну, которая, впрочем, никак его не пугала. За весь период своих путешествий Бьорн успел пережить многое. Видел он и могущество непреодолимых сил природы, и метеоритные дожди, и восстания колоний, и подавления восстаний.
Но ни разу в жизни Бьорн не видел того, что предстало его взору сегодня. Десятки кораблей медленно плыли в небе на фоне бесконечного космоса. Свет, отражаемый от ледяной поверхности Плутона, освещал их, подобно прожекторам. Все члены экспедиции, включая самого Бьорна, вышли из своих вездеходов и уставились на два огромных флота.
– Те, что подальше, с Земли, Бьорн! – крикнул один из его товарищей.
Бьорн и сам знал это, так как родился именно на Земле и неоднократно был гостем на кораблях Континентального союза. Изучение флота – одно из его многочисленных хобби. Особый интерес сейчас для него представляли два огромных республиканских крейсера, летящих, казалось, очень близко друг к другу. Бьорн достал из вездехода бинокль и камеру. Камера запечатлела все происходящее, а с помощью бинокля он смог разглядеть детали кораблей.