Слезы Плутона
Шрифт:
– Это все замечательно, но я хотел бы знать, что же все-таки случилось после потери связи?
– После того как была потеряна связь, я понял, что подтвердились мои худшие опасения – вас там ждали. Честно говоря, я уже не надеялся увидеть тебя живым и не рассчитывал на запуск ракет. Поэтому решил действовать, пока у республиканцев нет мощного прикрытия с воздуха и возможности послать подкрепление. Помнишь, я отправил часть наших сил на захват нижних уровней в центре станции?
– Да, с ними была потеряна связь еще раньше, чем со мной.
– Так вот, на связь они все-таки вышли. И оказалось, что в центральных районах осталось не так много войск. Как вы и докладывали, там сосредоточились отряды полиции, но в большинстве своем они перешли на нашу сторону. А вот в дальних секторах все было не так уж просто. Республиканцы скопили там чуть ли не все свои силы и начали полномасштабную атаку на нижние уровни с целью уничтожить нас.
– Как вам удалось отбиться? – спросил Роберт. Насколько он знал, на подконтрольных Сопротивлению территориях оставалась лишь пара отрядов повстанцев.
– Пришлось пропустить их. Однако, захватив эти районы, они существенно ослабили свои силы наверху. Я отправил приказ на верхние уровни, для имевшихся у нас сил, поднять восстание. И это сработало. Не зря мы создавали дополнительные склады с оружием на имевшихся у нас сверху территориях. А мы зажали их на нижних уровнях. Те отряды, которые проводили захват центра, выделили нам часть своих сил. И те атаковали республиканцев с фланга, а восставшим на верхних уровнях удалось прорваться сквозь имевшийся там вражеский резерв и ударить сверху.
– Каллистийцы так и не нашли базу повстанцев? – Роберт вдруг подумал о Хайди.
– Нет, они были рядом, но сюда так и не успели попасть. Все же наша база была хорошо спрятана. В случае чего я готов был подорвать тоннели, но до этого не дошло.
– Вы полностью уничтожили силы республиканцев?
– Многие сдались в плен. С оставшимися мы бились несколько часов. Мы отрезали их от снабжения, вся их техника осталась на верхних уровнях, большая ее часть была нами захвачена или уничтожена. После этого я сразу отправил людей на мегазавод. К счастью, к тому времени практически вся станция была захвачена, и мне удалось послать отряды вам на помощь, ведь на вас наступали силы спецназа. А ты их неплохо потрепал, этих амальтейцев!
– Кстати, о спецназе, вам удалось захватить Бушар?
Фернандо отрицательно покачал головой. Указав на кресло, он торжественно заявил:
– Вот отсюда госпожа Бушар управляла своими силами! Это был ее кабинет.
Роберт хорошо помнил это место. Потайная дверь сейчас уже спрятана. Роберт был уверен, что она все еще функционировала.
– Так куда делась Бушар?
– Я не знаю. К тому моменту, как Шпиль был захвачен, ее уже здесь не было. Мы допросим Ксавьера, может, он что-то знает. Мне кажется, у нее был подготовлен транспорт к такому случаю. Как назло, и адмиралу Мариусу удалось уйти. «Рюбецаль» не был уничтожен. – Фернандо вскинул брови. – Представляешь, весь бой удалось заснять Бьорну Нансену, тому самому исследователю! Вот проныра! Посмотрим потом на большом экране!
Оба рассмеялись. Переполнявшая их радость, казалось, была неисчерпаема. У них возникло ощущение, что с этого момента все должно пойти как нельзя лучше.
– Где Хайди? – спросил Роберт. Ему захотелось просто отдохнуть, побыв наедине с женой, которую так долго не видел.
– С ней все в порядке, она в Шпиле, давай я прикажу, чтобы тебя отвели к ней. Отдых тебе не помешает. Но слишком сильно не расслабляйся! Скоро представлю тебя Сенату, будешь выступать с речью! Мы заявим о нашей победе на всю систему, Роб.
– Ты тоже не расслабляйся, первый консул, мы ведем войну с двумя планетами!
В пяти часах полета от Плутона летел роскошный частный корабль. Нагнав более крупное судно, он запросил разрешение на стыковку, и через несколько минут высадил летевших на нем пассажиров. Вышедшие с его борта амальтейцы вытянулись в ожидании своего командира.
Первым, кого увидела Беатрис, ступив на палубу флагмана, был адъютант адмирала Мариуса. Этого следовало ожидать, ведь адмирал, конечно же, захочет высказать все, что он думает, после такого поражения. Или же захочет посоветоваться о том, что же сказать канцлеру. Так или иначе, Беатрис не позволит Мариусу потянуть ее за собой. И хотя основной груз ответственности лежал именно на ней из-за провала ее собственного плана, за потерю всего флота и наземных войск отвечать будет он.
Беатрис улетела сразу после того, как ей доложили о применении планетарной системы обороны. Глупо было оставаться и ждать, когда тебя захватят. Адмирал послал все свои войска на уничтожение главной базы Сопротивления, но базу захватить не удалось.
Что же касалось командного пункта на мегазаводе, то провал Дейва Винге, как и неспособность ее спецназа уничтожить бывших рабочих, вооруженных крадеными винтовками, Беатрис не считала своей неудачей. Наоборот, она сделала все возможное, организовав беспроигрышную операцию. В таком деле организатор всегда зависит от своих подчиненных.
– Рад, что вам удалось спастись, – сказал адмирал Мариус, как только Беатрис перешла порог его кабинета.
Убранство кабинета на этот раз выглядело не так привлекательно, как в ее предыдущий визит. Столкновение с земным линкором отразилось на всех системах корабля. Хотя адмирал и распорядился о проведении срочных ремонтных работ, ближайшие несколько месяцев «Рюбецаль» проведет на одной из каллистийских верфей. По флоту нанесен существенный удар, вторая экспедиционная флотилия полностью уничтожена. Однако и флот Континентального союза понес большие потери, утратив все свои корабли, включая три линкора, одним из которых была легендарная «Норвегия».
Мысли обо всем этом, впрочем, отвлекли Беатрис от самого адмирала Мариуса. Его карьера скорее всего будет закончена, но держался он достойно.
– Я с самого начала была готова к экстренной эвакуации, адмирал. А вот то, что вам удалось уйти от ракет вместе с несколькими кораблями, вызывает восхищение. Ваше мужество действительно достойно уважения, – Беатрис ободряюще улыбнулась.
В действительности ей было жаль его. Она знала о его боевой славе еще в то время, когда была ребенком. Ей не хотелось прибегать к крайним мерам, топя его вместе с его флотом, и она была бы очень рада, если бы канцлер сменил гнев на милость. Однако канцлер ни за что не простит такого поражения ни одному из участников операции, и единственный способ устоять в данной ситуации – найти крайнего.