Слишком много колдунов

Жигмытов Цокто

Бризено, который до этого момента сидел словно не дыша, засуетился, поправил пенсне на длинном бугристом носу и начал читать, запинаясь на каждом слове.

— Согласно оперативному постановлению королевской прокуратуры по делу номер... — здесь заместитель директора поднял голову на Терье.

— Дело вненомерное, — значительно сказал тот. — Ввиду особой важности.

Глаза Бризено расширились, он покрепче схватился за папку и продолжил:

—…делу номер эээ… в общем, считать руководство кафедры археософии Института истории временно исполняющими свои обязанности с января этого года, без права единоличной подписи. Все приказы, запросы, распоряжения и прочие исходящие данных подписантов за этот год теряют силу и подлежат проверке, которая будет осуществляться специальной совместной комиссией, образованной из служащих четвертого квинтета королевской прокуратуры и счетоводческого отдела Академии.

— Вот так, — сказал Терье, кивнув.

— Что происходит? — напрямик спросил Питер у Бризено.

Заместитель директора c ненавистью посмотрел на него.

— Я откуда знаю.

— Знаете, знаете, — произнёс младший прокурор. — И мы тоже узнаем.

Питер помолчал, чувствуя, как свинцовый холод заполняет его живот; затем, давясь от стыда, произнёс:

— А при чем здесь я? Собственно, я ведь заместитель, и подпись у меня... не первичная.

Уши его полыхали. Было отвратительно и мерзко.

Ещё хуже было то, что Терье улыбнулся — понимающе.

— Видите ли, господин Кафор, — сказал он. — Вы теперь не только заместитель, но и заведующий. Господин Виннэ вот уже почти час как отказался от кафедры.

— У него удар, — сказал Бризено бесцветным голосом. — Сердце. Так что вы теперь временно исполняющий обязанности.

— Ну временно или кратковременно, это будет зависеть, — сказал младший прокурор значительно.

— И от чего же? — спросил Питер.

— Ну, к примеру, вот, — Терье поднял к глазам лист бумаги. — Экспедиция в провинцию Лангедок, окрестности города Каркассон, захоронение древних. Отчёта, кстати, до сих пор нет.

— Древние? — насторожился Бризено.

— Это была не экспедиция, — угрюмо сказал Питер. — Я был в отпуске, а ездил за свой счёт.

Младший прокурор его реплику проигнорировал.

— Пока что выходит, что ваша экспедиция была безрезультатной, — сказал он. Слово «экспедиция» он выделил. — Кроме того, свидетели утверждают, что вы использовали уникальную эвакуаторскую самоходную повозку, она же — мобиль, для банальной транспортировки некоего груза. Вы знаете, какой счёт выставит Служба эвакуации вашей Академии за использование этого мобиля? А какой процент возьмёт Торговая и финансовая гильдия за обеспечение сделки? А сколько запросит Судейская коллегия, если дело дойдёт до неё?

— Нет, не знаю, — коротко ответил Питер. Заместитель директора по финансам сделал ему страшные глаза, затем тут же сказал, обращаясь к Терье:

— Так, получается, что-то же он нашёл? Раз что-то вёз.

— Вот с этого мы и начнём наше расследование, — сказал младший прокурор Терье. — Как бы не оказалось, что целью этой экспедиции и был оплаченный Академией счёт эвакуаторов за транспортировку.

Питер ещё раз хотел сказать, что это была не экспедиция, но не стал.

Господин Бризено снова, но уже с ужасом, посмотрел на Питера; было совершенно очевидно, что даже он, опытный руководитель, не ожидал от молодого учёного такого коварства.

Питер сказал ровно:

— Это бред, всё, что вы сказали. Отчёт об изыскательском отпуске будет завтра, и там будет всё написано, почему, как и что.

— Ну вот видите, — немедленно сказал Бризено с примиряющими интонациями. — Отчёт будет, он напишет.

— Бред, значит, — сказал Терье. — А будет ли в нём указано, что вы оказали активное противодействие властям Тулузы в лице декана Розье? Подстрекали горожан к свержению местной власти и призывали к оружию. С целью организовать свою гильдию или академию.

Наступила короткая тишина; лишь молчаливый прокурорский квинтет шуршал бумагами. Бризено с потрясённым видом качал головой. Это невозможно, шептал он почти беззвучно — но так, чтобы Терье его слышал.

— Нет, не будет, — ответил Питер. — К результатам отпуска это не относится. И ни к чему мы не подстрекали.

Розье, сволочь, пакостник.

Младший прокурор Терье кивнул.

— К сожалению, — сказал он, при этом в голосе его не было и намёка на сожаление, — мы не можем ждать вашего отчёта. Поэтому будет протокол.

— То есть? — не понял Питер.

— Вы прямо сейчас покажете ваш саркофаг и ответите на все вопросы. Мои вопросы.

Питер пожал плечами. Очень хотелось выглядеть уверенным, спокойным и непрошибаемым. Чтоб сразу было ясно, что бояться ему нечего, что отвечает он прокурору лишь из вежливости и уважения к государственным службам, а вовсе не из страха и даже не из опасения.

— А господин Бризено выступит в роли эксперта, — сказал младший прокурор Терье, поднимаясь. — Чтобы не было тайн и неясностей.

— А саркофаг не у меня, — выдержав паузу и стараясь не звучать злорадно, сказал Питер. — Он у эвакуаторов на складе. В уникальном самоходном мобиле.

Прокурорский квинтет в разных концах комнаты отчётливо замер, а тот, что сидел на месте Питера, тот самый, что просто делал своё дело, вдруг произнёс скрипучим голосом:

— То есть как это?

Питер вздрогнул от неожиданности, отругал себя. Терье некоторое время безо всякого выражения смотрел в потолок, затем словно проснулся, потёр двумя пальцами кончик носа и заговорил тихо-тихо:

— Получается, что результат дорогостоящей экспедиции Королевской Академии наук находится не в самой Академии, а где-то ещё. Молчать! — прошипел он, видя, что Питер хочет возразить. — И руководитель экспедиции, разумеется, теперь доступа к нему не имеет, о чем радостно сообщает. Что же это за учёные такие у вас?

Бризено молчал, молчал и Питер, совершенно справедливо полагая вопрос риторическим. Терье наклонился к бумагам на столе.

— Месье Кафор, двадцать четыре года, «…заместитель заведующего кафедрой, имеет право вторичной подписи с января месяца»; среди прочего ему полагается «доцентская ставка, надбавка за степень», а в прошлом месяце ещё и «отпускные» и, самое интересное, «без-воз-мездная ссуда на научную работу».