Слишком сладко
Шрифт:
Судя по его поведению, он знает, что я непредсказуем. По крайней мере, я был таким, пока был с Кайей. Никто не мог встать со мной лицом к лицу и сказать, что он победил.
Тогда я сломал слишком много костей.
И сейчас я собираюсь увеличить их число. Мия сломала ему нос, но я намерен сломать его гребаный позвоночник.
— Чувак, прости. Это был просто розыгрыш, ясно? Просто ради смеха, понимаешь? Как…
— Просто для смеха… Смеялась ли Мия, когда ты заставил ее встать перед тобой на колени на вечеринке в
Моя сдержанность умирает печальной смертью уже через два предложения. Я вскакиваю на ноги, и мои старшие братья делают то же самое, готовые либо схватить меня, либо помочь мне. Двое точно помогут. По поводу Шона вердикт еще не вынесен. Он может быть самым спокойным из Хейсов, но у него есть непредсказуемая сторона.
Никто из них не реагирует, когда я хватаю Брэндона за воротник и толкаю его к стене. От звука, с которым его голова отскакивает от кирпичной кладки, у меня сводит желудок. Он опасно близок к звуку удара керамической крышки бака для воды о голову Джесси.
— Смеялась ли она, когда ее домогались? Когда ей пришлось ударить какого-то ублюдка коленом по яйцам, чтобы он ее отпустил? — спрашиваю я, глядя ему в лицо. — Смеялась. Ли. Она? Смеялась?
— Нет. — Он прочищает застрявший в горле ком страха. — Нет, не смеялась. Никто не должен был прикасаться к ней, пока она сама не разрешит.
Я снова отпихиваю его назад. Это чертовски неестественно, что я не вырубил его без сознания, что я контролирую себя, хотя успокаивающая магия Мии находится двумя этажами выше.
Но мысль о ней тоже работает. В какой-то степени.
Мой локоть отходит назад, и кулак врезается в уже сломанный нос Брэндона.
Я не был бы собой, если бы не нанес хотя бы один удар.
Его голова снова ударяется о стену, и я отхожу в сторону, пока его кровь не испачкала мою футболку.
— Ты отменишь это. — Я делаю паузу, разминая шею. — Ты отменишь охоту, заберешь приз и скажешь всем, чтобы они и пальцем ее не трогали. Ты извинишься на коленях и поклянешься на своем члене, что разберешься со всеми, кто скажет ей хоть одно нецензурное слово. В том числе и с твоей психованной подружкой. Понял?
Он кивает несколько раз, вверх-вниз, как кукла.
— Да. Понял. Я все отменю, но… Я не знаю, о какой девушке ты говоришь, чувак. У меня нет девушки.
— Лучше бы у тебя ее никогда не было, — бормочет Тео, устраиваясь на диване рядом с Логаном.
— Блэр, — говорю я. — Разберись с ней. И если я когда-нибудь узнаю, что ты играешь в игры, ставя на кон безопасность другой девушки, ты подавишься своим членом.
— Никогда, клянусь. Теперь я знаю, что может случиться… — он замолчал, его глаза наполнились свежими слезами. — Черт, чувак. Прости меня. Я не думал, что все так закончится. Это была просто игра.
— Девушек насилуют и за гораздо
Он прав, не доверяя мне. Я не уверена, что с меня хватит.
— Их насилуют за чертову халяву, парень, — продолжает он. — Ты богат и, видимо, ничего не понимаешь, если не можешь поставить себя на место того, у кого нет денег. Тебя бы стошнило, если бы ты увидел, какое дерьмо я творил на протяжении многих лет. Ты понятия не имеешь, на что люди идут ради денег.
— Мне жаль. Правда, мне жаль, — задыхается Брэндон, встречая мой взгляд и вытирая лицо рукавом. — Ты же знаешь, я бы никогда не сделал такой глупости, если бы знал, что Мия твоя.
— Какая разница, чья она?! — огрызаюсь я. — Повзрослей, мать твою. У тебя есть сестра! Поставь ее на место Мии на секунду. Это все еще была бы игра, если бы сегодня в туалете была Кэти?
— Нет, конечно, нет. Черт, чувак… это так сюрреалистично. Тот ролик, который ты показал, будет преследовать меня во сне.
— Надеюсь, он сожрет тебя заживо. В том, что пережила Мия, есть и твоя вина. Не ошибись, парень. Если кто-нибудь еще раз к ней прикоснется, то будет чертовски жестоко расплачиваться. А теперь убирайся из моего дома.
— Я позабочусь об этом. Обещаю. Я все отменю.
Кольт берет его за плечо и направляет к двери. Как только она захлопывается за ним, Святая Троица объединяется и, взявшись за руки, загораживает дверной проем.
— Послушай, нам очень жаль, Нико, — говорит Коди так, будто едва держит себя в руках. — Мы были с ней, она всегда была с нами, но когда Грейсон рассказал нам о призе, мы набросились на Брэндона и…
— Я знаю, — хмыкаю я, массируя виски.
— Нет, не знаешь. Мы облажались. Мы должны были быть внимательнее, мы должны были… — Кольт прерывает себя. — Мы не будем просить тебя позволить нам снова взять ее с собой.
— Нет, не будете. Я, черт возьми, не ее хозяин, так что вы меня не просите. Вы спросите Мию. И лучше тебе это сделать. Ей нужны эти вечера, Кольт. Мне нужно, чтобы она отрывалась и веселилась, чтобы потом не жалеть о том, что не сделала этого. — Я опускаюсь на диван, принимая стакан виски от Тео. — Я не виню вас за то, что произошло сегодня. Вы ведь заботились о ней, когда набросились на Брэндона, не так ли?
Они все кивают, каждый берет стакан у Тео, который играет бармена, молча подливая напитки.
— Я не просил Джонни присматривать за Мией, потому что не доверяю вам, что вы все сделаете правильно, — говорю я, делая большой глоток. — Я просто… Я работаю над своим дерьмом, пытаюсь усмирить эту контролирующую сторону. На это нужно время.
Коди выпускает весь воздух из легких, а затем стискивает зубы, словно пытаясь взять себя в руки.
— Она влюблена в тебя, понимаешь? И она боится, что ты ее бросишь.