Сломанная орбита
Шрифт:
Внезапно скрывавшаяся за изгибом коридора пара инопланетян пришла в движение.
— Осторожней! — запоздало выкрикнул Руслана, глядя на экран своего КПК.
Булавин быстро обернулся. Его глазам открылись две невысокие, худые фигуры, с ног до головы затянутые в тускло блестящие в электрическом свете чёрные одежды. На их головы были накинуты капюшоны, под которыми смутно угадывались очертания скрывающих их лица гладких, чёрных масок. Одна из фигур вскинула руку, и с её ладони сорвался ослепительный голубой всполох. Он прокатился по коридору подобно причудливой энергетической волне, и накрыл бегущих прочь людей.
Спецназовцы,
Через несколько минут в дальнем конце коридора показалась еще одна фигура в чёрном. За нею по пятам шло пять высоких, массивных ящеров. Они были в полтора раза выше своих хозяев, и настолько же шире в плечах.
— Мезк эйт[1]! — отрывисто приказала фигура в чёрном, указав ящерам на бессознательные тела военных.
[1] — Взять их!
ЧАСТЬ II. Чужое небо. 08
Однажды ошибясь, При выборе дороги, Они упрямо шли, Глядя на компас свой. И был их труд велик, Шаги их были строги, Но уводил их прочь, От цели каждый шаг! Валерий Яковлевич Брюсов
Планета Лосманос
Имперский Амфитеатор,
камеры пленников
91 декарис 54 декория
3 декэдиса 124 декуна[1]
Булавин застонал и медленно приоткрыл глаза. В голове пульсировала боль, кровь глухо стучала в ушах. Над ним нависал низкий, металлический потолок. Скосив глаза вбок, Молот сфокусировал взгляд на лежащих рядом товарищах. Они были без сознания. Булавин вновь устало прикрыл веки.
Мало-помалу боль начала утихать, а через пару минут полковник почувствовал, что уже вполне может сесть, что он тут же и проделал, опёршись спиною о холодную, гладкую стену. Оружие, разгрузка и подсумки пропали. Булавин протянул руку и потрепал по плечу лежащего рядом Медведя. Майор застонал и приоткрыл глаза.
— Ты как? — спросил Молот.
— Кажись, помираю, — вяло прошептал Потапов и закашлялся.
Вскоре зашевелились и остальные бойцы. Они слабо стонали, борясь с окутывающей тела слабостью и пульсирующей в головах болью.
Андрей окинул взглядом их темницу. Три стены были сделаны из сплошного, без единого стыка, светло-фиолетового металла, покрытого выдавленными в металле замысловатыми фигурами, напоминающими причудливо переплетающиеся квадраты и круги. Четвертая стена представляла собой «решетку» из вертикальных прутьев толщиной с руку полковника. Прутья располагались так часто, что Булавин не смог бы просунуть между ними и пальца.
Сделав усилие, Молот приподнялся и на нетвердых ногах зашагал к решетке. При этом у него возникло такое ощущение, словно он идет не по земле, а находится под водой — тело словно потеряло в весе и каждый шаг походил на медленный, растянутый во времени прыжок. Казалось, стоит поджать под себя ноги, и он зависнет в воздухе.
Привалившись
Обернувшись к команде, полковник обнаружил, что все его бойцы, наконец, пришли в себя.
— Бошка болит, — крепко зажмурившись, пробубнил Сверчок, сжимая ладонями виски.
— Скоро пройдет, — пообещал Булавин.
С каждой секундой он чувствовал себя всё лучше и лучше. Чем бы их ни оглушили, действие этого средства явно подходило к концу.
— Где мы? — спросил Пилюля, деловито оглядываясь по сторонам.
— Что случилось? — простонала Руся.
Горилыч лишь цветисто выругался.
— Мне кажется… — проворчал со своего места Сверчок.
Но что именно ему казалось, отряду узнать было не суждено. Внезапно коридор за пределами камеры наполнил шорох десятков ног. Молот вновь приник глазом к щели между прутьями и тут же проворно отскочил назад.
Решетка скользнула в сторону, уйдя в предназначенный для неё паз в стене. На пороге их маленькой камеры стояло пять ящеров, за спинами которых маячила уже знакомая фигура в черном.
На этот раз Молот получил возможность её разглядеть. На «чёрном человеке» был одет обтягивающий кожаный наряд, причем полковник не видел ни единого стыка между курткой, штанами, обувью или перчатками. Костюм казался совершенно цельным, и было абсолютно непонятно, как «чёрный человек» его в таком случае натягивает. Голову существа скрывал капюшон, а лицо было спрятано под гладкой чёрной маской, в которой виднелась узкая горизонтальная смотровая щель, затянутая темным, непрозрачным снаружи «стеклом». Запястья гуманоида украшали плотно прилегающие к рукам широкие браслеты из какого-то темного металла, в каждый из которых было вставлено по три тускло-серых камня. На среднем пальце его правой руки виднелся массивный перстень с темно-красным камнем из такого же металла. От кольца к браслету тянулись тонкие металлические нити, которые сплетались на ладони в замысловатое «гнездо», в которое был вставлен такой же тускло-серый камень, как на браслетах. Такое же «гнездо» Молот заметил и на левой ладони «чёрного человека».
— Выходите! — послышался глухой голос из-под маски.
Булавин изумленно уставился на незнакомца.
— Я тебя понимаю! — невольно вырвалось у него.
— Так пожелал император Кадживейт, — всё тем же безэмоциональным, бесстрастным голосом ответил «чёрный человек».
Люди удивленно переглянулись. «Чёрный человек» сделал едва заметный жест рукой, и ящеры нетерпеливо шагнули вперед.
— Выходите! — повторил страж.
Булавин не видел его глаз за темным «стеклом» маски, но он не сомневался, что гуманоид смотрит на них.
Медведь недовольно заворчал, но Молот предупреждающе поднял ладонь — не стоило очертя голову бросаться на врагов, толком не разобравшись, что происходит.
— Придержи кулаки. Есть время для разведки, а есть для разведки боем, и сейчас явно не этот случай… — пробормотал себе под нос полковник и, обернувшись к своим людям, бросил через плечо. — Выходим! Посмотрим, куда мы попали…
И под бдительным взглядом командовавшего ящерами «чёрного человека» отряд Булавина выбрался в коридор.