Сломанное поколение

Рул Анастасия

Вампир шевельнул крыльями за спиной, чуть помолчал и спросил:

– Тебя проводить?
– снова предложил он.

– Не надо. Ты внимание привлекаешь. Я же в стане врага, мне нужно быть незаметной.

– Мне самому уже пора уходить, - подумав, сообщил Нэш.
– Брат ждет, у него для меня дела накопились Лини, жаль, что не могу отнести тебя к Горам Мудрого. Мне с тобой интересно было. Развлекать ты умеешь. Это ж надо же, одним ударом... Приходи в Алию через год, развлечемся. Город снова разгромим, драконьей кровушки попьем...

Если живы

будем, добавила я про себя. Меньше знаешь, крепче спишь. И хоть Нэш вообще не спал, но рассказывать ему о том, что будущего у нас может и не быть, не хотелось.

– Не против. Встретимся в Алии через год, - улыбнулась я ему.
– Тогда я пойду, Нэш. Не будем долго прощаться. Об одном у тебя попрошу, напоследок...

– О чем?
– Нэш наклонил голову к плечу.

– Научись смеяться.

Вампир хмыкнул.

Глава 6

Четырехлапый искандар, которого я позаимствовала из стойл старосты одной из векторанских деревень, рыкнул на ребятню, толпой обступившего его. Дети пытались то поймать его за кнутообразный, полосатый хвост, то подергать длинные, доходящие до земли твердые уши, то погладить зверя против мохнатой, коричневой шерстки. Зверь, миролюбивый по своей природе, терпеливо стоял на одном месте, лишь изредка порыкивал на детвору, с радостью слизывая с их рук сладкий вабуп, местный фрукт. Его ничуть не смущал тот факт, что его силой вывели из привычного стойла и заставили скакать по степям пять дней, делая редкие передышки на отдых и останавливаясь на три-четыре часа для сна. Удивительно, как он смог выдержать бешеную гонку и не издохнуть. Он вообще был самым сильным и флегматичным из всех искандаров, что я встречала. Философски относился к жизни. Сменилась хозяйка? Такова судьба. Скакать по степям? Пожалуйста, только корми. Детей развлечь? Почему бы и нет, раз вабупом угощают. Надо будет продать его в хорошие руки, заслужил.

Я поправила платок, закрывающий лицо, бросила монетку одному из мальчишек, чтоб тот позаботился об искандаре, и решительно зашла в трактир, стоящий на окраине города Уз. Дорога заняла пять дней, и утром одиннадцатого дня, немного опоздав к намеченной дате, вошла в город, объехав стражей возле главного входа. Свой канар мне им показывать не хотелось - здесь была территория Вектора. Зашла через 'черный' вход, который есть в любом городе, и стоит около трех золотых. В моем мешочке с монетами как-то сразу стало пусто, грустно стало оставшимся двум золотым без своих друзей, а мне еще грустней. Перед своим странствием мне пришлось потратить все деньги на магические амулеты.

Отбросив печальные мысли, я огляделась - трое людей возле бара, да четверо гномов, работающих в Горах Мудрого. Уже с утра напиваются.

– Эй, хозяин, - окликнула я сорокалетнего, усатого мужика, протирающего стаканы.
– Поесть не найдется?

– А как же, - бросив на меня быстрый взгляд, ответил усатый.
– Фирменный

горячий сорох, есть жареный трусть, или гарго, запеченный с овощами. Что пожелает путник?

– Давай сороха, - выбрала я. Люблю мясо, а рыбу и птицу пусть другие жуют.

– Двадцать медных, - сообщил усатый.

Он повернулся в сторону кухни, из которой плыли вкусные запахи и крикнул:

– Один сорох, дорогая!

– Слышу, слышу!
– донесся мелодичный женский голос.

Надо же, 'дорогая'. А он еще и без живота, вечного спутника всех трактирщиков и кабатчиков.

– Комнату не желаете?
– любезно поинтересовался усатый, пока я устраивалась на высоком стуле.

Неподалеку от меня мужик в пыльной, рваной одежде обнимался с пустой бутылкой, облокотившись на стойку бара. Рядом с ним сидели двое, обсуждая некую Ринку, обладательницу большой груди и сладкого голоса.

– Нет, - качнула я головой.

– Откуда прибыл? С севера? С Юга?

– С Севера, - кратко ответила я.
– А что за суета стоит в городе? Важная персона прибыла?

Усатый отставил протертый до блеска стакан в сторону и протянул руку к другому.

– Слышал о Бехаре, великом Вязальщике Судеб?

– Вязальщик Судеб?
– переспросила я.
– Нет, не слыхал.

Усатый искренне удивился, подняв брови, и сморщил широкий лоб, на который падали длинные, черные волосы. Первый раз вижу длинноволосого хозяина трактира, да в сорок-то лет!

– Не может быть! Он изменил миллионы судеб! И ты о нем не слышал! Посмотри на меня - всего за десять золотых он изменил мою судьбу! За семь дней!

Он нагнулся ко мне, оглянулся по сторонам, и зашептал:

– Кем я был семь дней назад? Никем. У меня сгорел кабак, погибла в пожаре жена и дочь, я потерял все деньги, только десять золотых и оставалось. Друзья посоветовали обратиться к Бехару, что видит нити судьбы. Ну, я и обратился. Он посмотрел на меня своими черными, без белков глазами...

– Черными? Без белков?
– прервала я его, напрягшись.

– Точно тебе говорю! Совсем черные! Поводил руками, сделал три раза так... чик-чик-чик...

Трактирщик щелкнул двумя пальцами, изображая ножницы, и продолжил:

– И моя жизнь изменилась! Я повстречался с моей дорогой Глушей, женился, а у нее дед недавно скончался, оставив богатое наследство. Вот мы и построили новую таверну. Народ валит - с ног сбиваемся, монеты сами в карман сыпятся. Берегите, Высшие, Бехара! Он полностью перевязал мою судьбу!

В этот момент мне принесли тарелку жареного сороха, но я впервые в жизни даже не отвлеклась на запах мяса, а с удвоенным вниманием слушала пламенный шепот трактирщика.

– Не может быть!
– не поверила я.
– Вот так, чик-чик, и все? ...

– Точно тебе говорю, - блестя глазами, начал уверять меня усатый.
– Я семь дней живу, как князь!

– А Бехар ничего не сказал? Только 'чик-чик' сделал?
– не могла успокоиться я.

Мужик откинулся назад, с упреком глядя на меня: