Сломанные побеги

Март Михаил

— Вот, голубушка. Этого дядю заинтересовал твой диплом. Готова пофилософствовать с ним ночку?

— Как скажешь, мамаша.

— Ну а вы, господин хороший, что ответите?

— Беру. Один вопрос к Полине. Кто писал письмо «на деревню дедушке»?

— Ванька Жуков. Но это программа начальной школы, а не университета.

— Сегодня жизнь стала главным университетом.

Мамаша протянула открытую ладонь.

Павел достал из кармана смятые деньги и отдал сто пятьдесят долларов.

— Она ваша до шести утра. Приятных мгновений. Не подведи, Полина. Думаю,

что этот джентльмен станет нашим постоянным клиентом. Один раз попробует, потом втянется.

С этими словами сутенерша скрылась. Другие девушки тоже растаяли в темноте.

— Раз ты забираешь меня до утра, то я должна прихватить свои шмотки.

— Чемодан что ли?

— Нет. Маленький рюкзачок. Подожди здесь.

Он остался, а она растворилась в темноте. Павел не собирался ее долго ждать. Всевозможные кидняки он хорошо изучил. Кинули, так кинули, не повод для расстройства. Но девушка вернулась.

— Куда едем?

— А своего помещения у тебя нет?

— На разок в гараже места хватит, а на ночь только с выездом. Со своими апартаментами девочки из Интернета принимают. Но там расценки другие.

— Ладно, пошли ко мне. Выпивку купить?

— Как хочешь, мне все равно.

— А что пьешь?

— Вино. Полусухое.

— Чтобы голова с утра не болела?

— Угадал.

Они зашли в магазин, купили вино и плоскую фляжку коньяка.

Спустя десять минут они прибыли на место. Павел привел ее в гостиную, а не в спальню. Но Полина вела себя свободно и просто, вопросов не задавала и на обстановку не обращала внимания. Вряд ли она стала бы возражать, приведи он ее в сарай. Неприхотливая особа.

На столе оказались рюмка, бокал и тарелка с фруктами. Вино Павел налил в фужер, а коньяк в свою рюмку, после чего убрал фляжку в карман.

Девушка усмехнулась.

— Клофелинщиц боишься? Тут есть, чем поживиться. Пуганый уже?

— Опытный, но не по части шлюх.

— Это я сразу поняла. Лопатник с собой не носишь. Деньги по разным карманам распиханы.

— Наблюдательна. А ты что носишь в рюкзаке?

— Одежду. Или ты думаешь, я с носовым платком на бедрах домой вернусь?

— Я ничего не думаю. Иди, переоденься. Хочу глянуть на тебя в нормальном виде. И штукатурку смой.

— Так мы не будем трахаться?

— Не сегодня. Выпивка и секс не совместимы. Для меня, во всяком случае. Я же не пацан.

— Вижу. Не слепая.

— Ты видишь то, что есть, а я то, что хочу видеть. Об этом и потолкуем.

— Только в душу ко мне не лезь. Она не продается.

— У меня своих проблем хватает.

— Без высшего образования не разобраться?

— Посмотрим. Иди в ванную и смени оболочку.

Полина встала и вышла из комнаты. Ярко-красные в сеточку чулки, белая набедренная и нагрудная повязки его раздражали, несмотря на достойные формы.

Он успел выпить три рюмки к ее возвращению. Ее появление вызвало улыбку. Чутье Павла не подводило. Полина выглядела именно так, как рисовало ему его воображение. Сейчас она смахивала на учительницу начальных классов, которой первого сентября смело можно доверить своего ребенка с огромным букетом цветов.

— Подходит? — спросила она и, совершенно нормальной походкой приблизившись к столу, взяла бокал и выпила его до дна.

— Все правильно. Неустроенная жизнь, мужа нет. Ребенок сидит с матерью-пенсионеркой, жить не на что.

— Я же тебе сказала, не лезь в мои дела.

— Не лезу. Я вспомнил одного персонажа из своего романа. Садись.

Девушка села и сама налила себе вина.

— Уж лучше бы в постель.

— Скажи мне, Полина, а женщина твоего возраста или на пару лет моложе могла бы лечь со мной в постель по собственному желанию?

Полина закурила и внимательно посмотрела на своего клиента. Пару раз всякие психи ее уже избивали за прямолинейность. Стоило ли рисковать? Маньяка не распознаешь по внешности. А дегенератов среди них мало, тех быстро ловят. По большей части они выглядят приличными, обаятельными людьми.

Похоже, он прочел беспокойство в ее глазах,

— Не бойся. Я не приношу людям вреда. За твоей спиной целая полка моих книг. Там есть мои фотографии. Можешь убедиться.

— Чтобы нормальная, порядочная баба легла в постель с мужиком на четверть века старше себя, его надо полюбить. Я в такую любовь не верю. Если ты писатель, то богатый. По часам определить можно. Зря ты их таскаешь на себе, да еще в барах. Проследят и череп расколют ни за что. И если на тебя какая-то курица клюнула, то сначала проверь ее, а потом сам раскрывайся. Подумай, что ей от тебя надо? Квартира, прописка, деньги или ты станешь трамплином для выхода в высший свет периферийной красотки. Все кабаки на Рублевке забиты охотницами за счастьем. Только удача приходит к одной из десяти тысяч. Трахнут и выбросят. Лови нового. А такой лох, как ты, сам ее приведет, да еще и познакомит с кем надо. И смотреть на нее будут по-другому. Не как не дежурную шлюшку у барной стойки.

— Стало быть, меня пора списывать в утиль?

— Мужик ты интересный, можно сказать, красивый. Но надо же понимать, что ты не конкурент молодому тридцатилетнему парню. Да к тому же зануда.

Павел выпил еще две рюмки подряд и оставил фляжку на столе.

— Я не зануда. Просто у творческих людей иногда случается кризис. Их проще простого выбить из седла. Паникеры. И ничего с этим не поделаешь.

— Был у меня один артист. Бил себя в грудь и кричал, что он гений. Обычный ханыга. Среди художников я тоже повидала гениев. И все непонятые.

— Я не гений. У меня есть своя ниша, и она меня устраивает. Но когда начинаешь из нее вываливаться, то падать уже некуда. Внизу пропасть забвения.

— И ты позвал к себе шлюху, чтобы поплакаться ей в жилетку. Больше некому?

— Я разведен. Жена мне предрекала скорый крах. Надежный друг есть только один. Но он в меня верит и заказал мне книгу о себе. Перед молодой девушкой, согласившейся мне помогать, я не могу ударить в грязь лицом. Остальных мой кризис только обрадует. Я обязан переломить ситуацию в одиночку и не потерять лица. Но в жизни такие случаи мне не встречались.