Сломанные сны
Шрифт:
— Ты ошибаешься. Если бы Акабаяши хотел отдать меня Камеи, уже давно бы сделал это, — без тени сомнения отрезала Никки. — И не тебе судить о моих чувствах.
— Вот как, — нисколько не разочаровавшись, мученически вздохнул Орихара, — тогда будешь ли ты говорить с уверенностью то же самое, когда Акабаяши-сан узнает, что на самом деле произошло в Акатацу с Адзумой?
Вскрик. Никки и не заметила, как из груди вырвался возглас, пропитанный страхом удивления. Теперь её трясло не от злости и оскорбления. Страх. Её ударили поддых с той стороны, с которой она ожидала меньше всего.
Нет. Он не может ничего знать. Блеф! Блеф!
— Верно, Никки, что тогда подумает о тебе Алый Демон Авакусу, узнав, что ты…
— Не произноси это, — читалось в расширившихся глазах.
Но голос, наполненный ядом и весельем, произнёс слово, от которого Авакусу упала на колени. Изая стоял позади в десятке метров с завораживающей улыбкой, перекатываясь с носка на пятку.
— Верно. Не мог же лучший повар Акатацу не рассчитать дозу героина и Хром? В данном раскладе можно лишь предположить: «Адзума покончил с собой». Но на кой черт ему это могло понадобиться? Ответ прост — ни на какой.
Почему я не плачу, задалась таким глупо-наивным вопросом девушка. Разве я не должна плакать и бежать? Или же всё отрицать? А может, я должна попросить прощения? Вот только у кого?
— Мне бы очень не хотелось, чтобы наша дружба вот так прервалась из-за твоего обманутого сердца. Совершённый тобой поступок — такой человеческий. Ты человек с головы до пят! Предаешь, обманываешь, плетёшь интриги… убиваешь! Но при этом ещё смеешь ждать от других понимания, прощения, дружбы и любви! Ты просто идеальный образец природы человека! — прокричал на всю округу возбуждённый голос. Голос, что донёсся из мобильного устройства и окутал пространство вокруг Никки, ветер разнёс слова правды и лжи. Авакусу уже казалось, что она сходит с ума. Ведь в трубке повисли гудки, а голос сзади прошептал почти на ухо: —Именно поэтому я люблю тебя так сильно, как и всех людей!
— А теперь не хочешь ли услышать прелюбопытнейшую новость?
Шаги отдалялись вместе со светом, поселившимся в так давно закрывшемся от людей сердце. Сердце, в котором вновь поселилось сомнение.
— Хейваджима Шизуо, — не то утверждение, не то вопрос проскользнул в игривом окликнувшем голосе.
Шизуо насторожился. Голос был похож на Мики, но вот его интонация — нет. Позади него стояла девушка с внешностью Авакусу Мики, но облачённая в алую юкату, подпоясанную синим оби. Взгляд её, острый и заигрывающий, будто пытался впиться иголками под кожу. Однако несмотря на показную самоуверенность, невооруженным глазом можно было заметить напряженность в её движениях. Шизуо устало вздохнул, равнодушно бросив:
— А, это ты.
— Можешь называть меня Никки, в конце концов это моё имя.
— Нет, не могу, — просто ответил Хейваджима, но всё же остановился. — Этим именем я называл твою сестру, в твою сторону это звучит теперь как-то противоестественно.
Никки нервно цокнула языком, и как только Шизуо сделал всего небольшое движение в её сторону, едва не шарахнулась как от огня. И Шизуо эта реакция даже позабавила.
— Если ты искала Мики…
— Я искала тебя.
Держаться уверенно и непринужденно становилось тяжелее с каждой минутой. Никки казалось, что Шизуо в любой момент может завестись от нечаянного брошенного слова и запустить её в небо.
— Не буду скрывать, что не особо ты мне нравишься, но кажется, Мики по уши в тебя втрескалась, — Никки обречённо развела руками, закатив
Шизуо как назло выдерживал паузу, и без того раскаляя напряжение.
— Вот оно как. Ясно. Знаешь, не буду скрывать, что я тебя тоже не особо-то жалую. Но за то, что ты сама пришла на это «примирение», даже зауважал тебя в какой-то степени. Смиришься ты с этим или нет, но Мики не вернётся к твоему производству Хром. Я не смею препятствовать вашему общению, даже наоборот, но не смей больше втягивать её в свои тёмные дела.
— Боюсь, что это не так легко.
— А?
— Хейваджима Шизуо, — необычно официально и серьёзно прошелестела осколками голоса Авакусу, в чьих глазах первый раз за всё время отразилась мольба. — Прошу тебя, сама я не могу показаться с этим лицом! Но ты! Спаси Мики из рук Небулы!
Одна из пешек, соперничающая за звание королевы, не подозревала о всё это время притаившихся фигурах, что безучастно следили за «Авакусу Никки», шпионкой Акатацу, знающей формулу соминс альконса. Поэтому, возвращаясь после засекреченного разговора, Мики не успела убежать, когда тонированный фургон перекрыл дорогу. Без возможности воспользоваться припрятанными в карманах галлюциногенами — незнакомые мужчины схватили её, усыпив хлороформом, и, в словно заранее отрепетированных действиях, закинули в фургон, что умчался по пустой улочке спального района, за пределы поля шахматной доски.
Мики чувствовала лишь пульсирующую боль в висках и неутолимую жажду, скребущую горло. Что произошло? Почему она потеряла сознание? И где она? Акатацу взяли её? Или же Авакусу докопались до правды?
В попытке пошевелить телом её пронзила тупая боль. Когда Авакусу открыла глаза, её ослепил яркий искусственный свет, заставивший зажмуриться.
Но внеземной необъяснимый источник света ушёл в сторону и на его место пришла алебастровая маска респиратора, грозно нависшая сверху.
— Итак, мне нужен срочный и точный ответ, ощущаешь ли ты острую боль в висках, плавно переходящую в лимбическую часть мозга?
При анализе полученной информации в сложившейся ситуации Авакусу пришла лишь к одному единственному логическому выводу: выхватить из-под себя подушку и запустить ею по инородному нависшему объекту.
— Меня что, продали Небуле на органы?
Кишитани Шинген, всё это время неустанно тыкающий в Мики ярким светом фонарика, потирал ушибленный нос маски. Наконец отбросив злополучный фонарь, мужчина упал на крутящееся кресло и, задумчиво приложив руку к респиратору, заумно проговорил:
— Твое заключение не несёт рациональных выводов. Куда правильнее было бы предположить — продали Небуле на опыты. Кстати, хочу заметить, что как воспитанной девушке, тебе следовало поблагодарить папаню номер два, вовремя спасшего тебя из лап фармацевтической компании Ягире.
Но вместо благодарности за помощь Шинген получил вторым снарядом подушки, точно попавшим в цель.
— За что?! — обиженно взмолил Кишитани.
— Мне не нравится, когда надо мной виснут подозрительные мужики! — гневно прокричала Авакусу, не разделяя беззаботного веселья Шингена, что театрально обиженно схватился за голову. — Какого хрена этой фармацевтической компании от меня понадобилось и где гарантии, что это не вы меня похитили?!