Сломленная
Шрифт:
Мое сердце обрывается, так как все мои инстинкты, все стремление сохранить ее и вытащить из этого состояния, направлены на то, чтобы поглотить ее страх, ее боль. Мой нос утыкается в ее щеку, в мягкие и нежные губы, приоткрытые ровно настолько, чтобы дать возможность моему языку пробежаться по лазейке между ними. Я закрываю глаза, позволяя моменту захватить меня. Это случилось. Я, наконец, попробовал на вкус всю боль и сладость, из которых она состояла.
Ее энергия врывается в каждую клеточку моего тела, когда тот человек, которым я являюсь и то, во что мы превращаемся, сливается в поцелуе. В ее губах такая сладость, к которой примешивается
Слова спровоцировали наши чувства, акт нашего объединения, превращая это в нечто более таинственное. Я поднимаю руки вверх и кладу ей на плечи, чувствую, как по ним пробегает дрожь, в тот момент, как я чувственно касаюсь ее кожи. Ее губы становятся влажными в тот момент, когда наши языки соединяются, поглощая страх и страсть, которые мы вырвали наружу нашими разговорами. Я запускаю пальцы в ее волосы, когда мы вкушаем нашу жажду друг в друге. Она кладет мне руки на грудь, их тепло проникает мне в самое сердце.
Внезапно все исчезает, кроме того мгновения, которое мы делим сейчас. Я чувствую, как она начинает исцеляться.
Я не давлю. Не наседаю. Я не стараюсь взять то, чего мне хочется, я сдерживаю себя, и даю ей возможность самой решить насколько далеко она готова зайти в этом щепетильном и тревожном пути познания. Я знаю, ей нужно держать себя в руках. Ее сомнения понятны, она сама должна сделать следующий шаг, даже если он убьет меня. Я отгоняю прочь желание получить больше.
Боже, как я хочу большего.
Я медленно двигаюсь, мои пальцы все еще опутаны ее волосами, губы намертво соединены с ее губами. Я мучаюсь от желания провести языком вниз по ее подбородку. Я хочу попробовать каждый дюйм ее кожи на вкус, это пралине и сливки. Я заставляю себя не двигаться слишком быстро. Сосредотачиваюсь на том факте, что ей это все в новинку, она не привыкла делиться собой со мной. Если только она подарит мне поцелуй… я с радостью приму его.
Мой мир обрел смысл, мои губы нашли мою половинку, мою жизнь, мою цель. Я переполнен этим моментом, охвачен чарами этой девушки, даже понимая, что в любую секунду она может бросить меня растерзанным, опустошенным, одиноким.
Она толкает меня назад на диван, она такая невесомая в сравнении со мной. Я чувствую, как ее груди прижимаются ко мне, ровно с такой силой, чтобы заставить мое тело напрячься. Тепло, нахлынувшее в области ниже ширинки брюк, становится лишь сильнее, стоит ей просунуть колено у меня между ног. Ее губы образуют идеальное место, в котором можно потеряться, она такая хорошенькая, уязвимая, беззащитная, что сложно сдерживаться.
Это будет ее выбор, если она решит оставить влажную одежду, как единственную защиту между нами. Она обрывает наш поцелуй, и моментально я теряюсь без ощущения ее губ. Я хочу вдыхать ее, пока чувство паники, охватившее меня, не покинет мое тело целиком и полностью. Я хочу чувствовать тепло ее кожи своим телом.
Она смотрит на меня, и я вижу огонь, бушующий в глубине ее глаз. Я вижу пекло, в котором полыхают смятение, неудачи, страх, стремление, желание и любовь. Да, я вижу, что она хочет любить меня. Боже, пусть она не отступится в своем желании ощутить меня внутри себя, пусть позволит мне любить себя.
– Ты не против всего этого? — спрашиваю я, тяжело дыша.
Я паникую, потому что она не шевелится. Ее изумрудные глаза прикованы ко мне. Ее лицо выражает любопытство, и это заставляет меня
– Я не знаю, - отвечает она прежде, чем ее взгляд опускается к моим губам, а потом ее тело нависает надо мной, - я никогда так раньше не целовалась.
Ее слова парализуют меня.
– Ты никогда никого раньше так не целовала?
– Сердце уходит в пятки. Я понимаю, что она целовалась раньше, так что она имеет в виду?
– Нет, это было так сокровенно. Никогда ни с кем не целовалась, до сих пор.
Наши взгляды встречаются, я вижу, что в ее словах бурлит истина. Внезапно, я остро ощущаю ее затвердевшие соски, дразнящие мою грудь, ее волосы щекочут мои щеки, ее дыхание, которое смешивается с моим. Я пригвожден, захвачен, пойман ее ответом, ее телом, пульсом, стучащим в артерии на шее сбоку. Мне нужно прижаться губами к ее шее, почувствовать силу ее возбуждения, ее желание, кипящее в венах в тот момент, когда она полностью мне отдается.
Она опускает свои бедра на мои и находит свое пристанище.
Этот напор, его достаточно, чтобы свести меня с ума.
Улыбка появляется на ее великолепных, томящихся губах.
– А каково это для тебя?
– тихонько спрашивает она.
– Идеально, - отвечаю я.
Я кладу руки ей на поясницу. Мои пальцы встречаются с естественным изгибом ее задницы, я чувствую ее желание опуститься на меня.
Инстинктивно я прижимаюсь к ней бедрами, делая рывок. Часть меня боится, что она решит, будто это слишком, поэтому наблюдаю за ее реакцией. Ее глаза широко раскрыты и она выгибается назад, после этого я точно знаю, что ей нравится то, что я готов ей предложить. Наши губы сливаются в поцелуе, когда я подаюсь навстречу ей. Мои руки отчаянно пытаются найти хоть частичку ее обнаженной плоти, и чем больше я хочу ощутить ее под собою, тем больше хочу погрузиться в глубины ее души. Но еще не время. Мы на грани, сгорая в пламени нашей страсти, нахлынуло нечто чертовски интенсивное, нечто, чего я никогда впредь не испытывал ни с кем. Мы не произносили ни слова, отдавшись языку наших тел. Мы просто любили друг друга.
Она извивается, подстраиваясь под меня… Ее бедра… Ее ноги, наконец, оказываются поверх моих. Я отрываю руки от ее поясницы и убираю ее волосы с лица. Мы оба все еще глубоко погружены в поцелуй. Она отодвигается ровно настолько, что я могу видеть ее глаза, затуманенные от неутоленного желания. Я молча прошу у нее разрешения прикоснуться к ее телу в тот момент, когда пальцами касаюсь канта ее рубашки. Шесть пуговиц, именно столько я насчитал, пока она входила, шесть маленьких аккуратных пуговиц отделяют меня от того, чтобы войти в рай, чтобы прикоснуться губами к ее налитой груди, пробуя на вкус ее молочно-белую мягкую кожу.
На ее лице вспыхивает робкая улыбка и теперь ее руки опускаются на пуговицы. Она дразнит меня глазами, медленно расстегивая их одну за другой. Ее рубашка теперь нараспашку, и я делаю то, что должен, резкий ответ на ее призыв, я жду, пока она скажет мне, что мне позволено прикоснуться к ее прекрасному телу. Ожидание отнимает все мои силы.
Я тянусь и берусь расстегнуть последние две пуговицы. Я немного приподнимаюсь с дивана и стаскиваю с себя рубашку. Я обнажен по пояс, мои мускулы напряжены, а сердце стучит о грудную клетку. На ней нет бюстгальтера.