Слова

Джейд Эшли

Его губы изгибаются в ухмылке.

– На самом деле мой первый поцелуй был великолепен… Пока я все не испортил.

С уверенностью могу сказать, что он возбудил мое любопытство.

– Что случилось?

Его голубые глаза удерживают меня в плену.

– Ну, она была моим репетитором, но между нами возникла сильная связь, которая привела к дружбе.

У меня сводит живот, потому что эта история звучит ужасно знакомо.

– Она помогла мне сдать экзамен по английскому, чтобы я смог окончить школу. Я встретился с

ней в классе, дабы сообщить хорошие новости, но как только увидел ее за пианино… Возникло ощущение, что кто-то врезал мне по голове стальной трубой.

Я не могу говорить. Не могу дышать. Не могу пошевелиться.

Он делает вдох, на который у меня не хватает сил, и его пальцы зарываются в мои волосы, притягивая ближе.

– Я думал обо всех часах, на протяжении которых она мне помогала, о ручке для чтения, которую мне купила… О ее непоколебимой вере в меня.

Взгляд Феникса опускается на мои губы, и он тянется ко мне.

– Когда я сказал ей, что сдал экзамен, она подбежала и обняла меня, но этого оказалось недостаточно. Я хотел большего.

О боже.

Он касается моих губ своими.

– С ней… Я хотел большего.

Множество эмоций переплетаются в моей груди, когда его рот скользит по моему.

Первый поцелуй Феникса случился со мной.

Мне почти хочется рассмеяться, потому что я сама была настолько неопытна, что никогда бы не узнала, что у него плохо получается.

Пульс подскакивает, когда его пальцы обхватывают мой подбородок, удерживая на месте. Из меня вырывается задыхающийся стон, когда он углубляет поцелуй, и я чувствую, как мое сопротивление ломается с каждым движением его языка.

Он определенно в этом хорош. Если уж на то пошло, даже слишком хорош.

Это почти несправедливо.

Знание того, что я единственная в мире, кто может разделить с ним эти ощущения, заставляет меня чувствовать себя… особенной.

– Поцелуи снова в деле, – бормочу я ему в губы.

Феникс закидывает мою ногу себе на талию, и я чувствую, как он ухмыляется.

– Мы их никогда и не отменяли.

Черт возьми, Леннон. Возьми себя в руки.

Я слегка отстраняюсь.

– Мы все еще друзья по сексу. – Я пытаюсь перевести дыхание, но это невозможно, поскольку он смотрит мне в глаза, выкачивая весь воздух из легких. – Но я бы солгала, если бы заявила, что между нами нет сильного физического влечения, верно?

Уголки его губ приподнимаются.

– Верно.

– Исходя из этого, было бы несправедливо отказывать себе в полноте ощущений, да?

Полнота ощущений.

Мне становится не по себе. Но я должна была произнести эти слова, не так ли?

Теперь Феникс полноценно ухмыляется.

– Да.

Словно почувствовав, что я вот-вот зациклюсь на своих мыслях, он вновь соединяет наши губы.

Мы целуемся так долго… что я теряю всякое представление о времени.

Мы целуемся так долго… что я никогда не хочу расставаться.

Мы

целуемся так долго… что я почти забываю, насколько это больно.

Глава 53

Леннон

Балансируя тарелкой с яичницей, ветчиной и тостами, я выхожу из кухни и открываю раздвижную дверь в спальную зону.

Прошло три дня с тех пор, как мы заявили о пропаже Куинн, но до сих пор не получили никаких вестей.

В первый день Феникс полнился оптимизма, что мы найдем ее, поэтому организовали еще одну поисковую группу до и после концерта.

На второй день… он разозлился. Не кидался бутылками, но взбесился настолько, что довел до слез бедную женщину в гардеробе, а звукооператор несколько раз грозился уволиться.

После этого все, кроме меня, избегали его, если не возникало срочных вопросов.

На третий день его гнев превратился в страдание… И с тех пор он остался в этом состоянии.

Скайлар безостановочно пишет Куинн в социальных сетях, но безрезультатно. Каждый наш звонок на ее номер попадает на голосовую почту.

Мы собирались задержаться в Чикаго еще немного, но Чендлер закатил грандиозную истерику и пригрозил позвонить Вику, если мы не загрузимся в автобус.

Излишне говорить, что Феникс был крайне недоволен.

Как только мы сели в автобус, он сразу же отправился на свою койку и до сих пор не выходил. Я знаю, что мои слова не исправят ситуацию, но я в растерянности, поэтому сделала то, что папа всегда делал для меня, когда я грустила.

Я приготовила Фениксу завтрак.

К сожалению, в холодильнике осталось не так уж много продуктов, и хотя я приличный повар, но с бабулей мне и близко не сравниться.

Я осторожно отодвигаю занавеску над его койкой.

– Привет.

Феникс лежит и грустно смотрит в пустоту.

Мое сердце ухает вниз, когда я сажусь рядом с ним.

Я жестом показываю на тарелку, которую держу в руках.

– Приготовила тебе поесть.

Феникс переворачивается, отталкивая меня и завтрак.

– Я не голоден.

Я действовала наугад. Но лучше так, чем чувствовать себя беспомощной.

Пытаясь найти хоть какой-то проблеск надежды, за который он мог бы ухватиться, я произношу:

– Индианаполис находится всего в трех часах езды от Чикаго, и мы останемся там на следующие четыре дня.

– Наше местоположение ни черта не значит, когда я все еще не знаю, где она.

Я поглаживаю его по спине.

– Знаю. – Поставив тарелку на свою койку, я ложусь рядом с ним. – Если я могу хоть что-то сделать или тебе что-нибудь нужно…

Меня обрывает звонок его телефона.

Вздохнув, Феникс включает громкую связь.

– Алло.

– Здравствуйте, говорит офицер Бэнкрофт. Это Феникс Уокер?

– Да. – Феникс вскакивает так быстро, что чуть не спихивает меня на пол. – Вы нашли Куинн?