Слова

Джейд Эшли

– Не думаю, что сможешь. Сторм звонил ему вчера и умолял. Потом присоединился Мемфис, и они объединили усилия. Парни надеялись заставить его сдаться, но ничего не вышло. Феникс больше не хочет иметь ничего общего ни с Sharp Objects, ни с музыкой.

– Дай мне секунду.

Отложив телефон, я потираю виски. Я могла бы подняться наверх и потребовать, чтобы он вытащил голову из задницы, но Феникс просто махнет на это рукой.

Он отказался от всего ради меня. И не тогда, когда он еще гнался за своими мечтами… А когда жил ими.

И теперь мы оба скорбим.

Только

ему это делать не обязательно, потому что он все еще может жить своей мечтой.

Просто он не хочет.

На меня накатывает волна грусти. Хотелось бы, чтобы отец оказался здесь и дал мне совет.

Однако я знаю, что бы он предложил. Папа бы сказал послать Вика к черту, потому что он не сможет заработать еще больше денег на моей песне.

Я хватаю свой телефон.

– Скайлар? Ты еще здесь?

– Ага. Здесь.

Шансов мало, но ничего другого не остается.

– Вик знает, что мы женаты?

Я практически вижу ее улыбку, прежде чем она говорит:

– Нет. Чендлер хотел рассказать ему – и всему миру, – но я заставила его пообещать, что он этого не сделает.

Не сомневаюсь. Однако Чендлеру важнее осчастливить Вика, чем сдержать обещания.

– Ты уверена, что он не просто потакал твоей просьбе?

– Абсолютно. Иначе бы это уже просочилось в прессу. – В ее голосе слышны озорные нотки. – К тому же я воспользовалась своей женской силой убеждения, дабы увериться, что он сдержит слово. Ну, и вопреки тому, что все думают, Чендлер действительно заботится о группе. Он согласился притвориться, что ничего не знает, пока я не решу сделать официальное заявление.

– Почему ты этого еще не сделала?

Хотя что-то подсказывает мне, что я уже знаю ответ… А значит, она не просто хорошая подруга. Она лучшая. Я уже готовлюсь сказать ей это, но звонок отключается.

Мгновение спустя телефон снова оживает. Только на этот раз входящим видеозвонком.

Когда я принимаю его, на экране появляется великолепное лицо Скайлар.

– Потому что ждала, пока ты будешь готова к этому разговору. – Она закусывает уголок губы. – Он украл твою песню, Леннон. И хотя я искренне верю, что Феникс любит тебя больше всего на свете и сожалеет, мне хотелось дать тебе время убедиться, что ваш брак – это то, чего ты действительно хочешь, потому что как только об этом станет известно публике… Обратного пути не будет.

Я знаю.

– Люди перестанут сочувствовать тому, что он украл твою песню, и у тебя не будет оснований для судебного разбирательства, поскольку ты вышла замуж за парня, который это сделал, – продолжает она. – Именно поэтому я не стала отговаривать тебя, когда ты захотела аннулировать брак, и намекнула, что, учитывая обстоятельства, ты сможешь сослаться на свое удрученное эмоциональное состояние или что Феникс принудил тебя к этому. Кстати, я разговаривала с адвокатом, и у меня есть его контактная информация, если она тебе нужна.

Нужна, но не по той причине, о которой думает Скайлар.

– Спасибо, Скайлар. Правда.

Она грустно улыбается мне.

– Тебе не нужно благодарить

меня. Просто хочу, чтобы ты знала: несмотря на то, что я его пресс-агент, я прежде всего твоя подруга.

Если у меня и имелись какие-то сомнения на этот счет, то теперь их нет.

– Знаю. – Я сглатываю подкатывающие к горлу эмоции, потому что сейчас не могу быть грустной Леннон. Я должна стать Леннон в духе «только попробуйте тронуть моего мужа, и я заставлю вас пожалеть, что вы появились на свет». – Но мне нужно, чтобы ты снова переключилась в режим пресс-агента, потому что я знаю, как хочу поступить с Фениксом.

Точнее, с Виком.

Скайлар хмурится.

– Хорошо, включаю режим пресс-агента. Чем я могу быть полезна?

– Удастся ли тебе как-то организовать встречу с Виком Доэрти?

– Вообще-то, у меня уже запланирована встреча с ним в конце этой недели. Чендлер говорил с ним обо мне, и я думаю, что испытательный срок подошел к концу и Вик хочет официально нанять меня для работы в лейбле. – Она морщится. – Но теперь этого не произойдет, да?

– Не только произойдет, но и он, вероятно, захочет повысить тебе зарплату.

Поскольку я только что придумала, как исправить ситуацию.

Она моргает.

– Почему?

– К этому я перейду через секунду. Во-первых, у меня есть очень важное сообщение, которое ты должна передать ему от меня.

– Подожди. – Она вставляет свой телефон на подставку, затем, порывшись в огромной сумке, достает блокнот и ручку. – Я готова записывать.

– Вик не станет подавать в суд на Феникса.

Скайлар поднимает взгляд.

– Но…

– То есть он может попытаться, но дело ему не выиграть. Однако он будет выглядеть чертовски глупо, когда мы оба войдем в зал суда и жена Феникса под присягой поклянется, что он не крал песню… Так как я сама ее ему отдала. – Я постукиваю себя по подбородку, принимая задумчивый вид. – Вообще-то, не могу поверить, что забыла. Мы написали ее в соавторстве, он придумал часть текста.

Скайлар злобно ухмыляется.

– Ход настоящей стервы. Жаль, что ты уже замужем, а то я бы только что в тебя влюбилась.

Ее слова вызывают у меня смех.

– Тогда приготовься угощать меня вином и обедом, потому что следующая часть тебе очень понравится.

Ее лицо светится.

– Я вся внимание.

Феникс любит меня, но это не значит, что ему нужно отказываться от других обожаемых вещей.

Тем не менее я рада, что Скайлар опубликовала заявление о том, что он взял перерыв ради сохранения психического здоровья.

Поскольку даже солнце может сгореть.

Фениксу нужно восстановить силы и снова влюбиться в музыку.

А когда он вернется – я прослежу за тем, чтобы он это непременно сделал, – его карьера больше не будет омрачена чувством вины. Феникс будет знать, что все его будущие заслуги принадлежат исключительно ему.

Он начнет все с чистого листа.

– Во-первых, у меня есть несколько вопросов.

Скайлар достает из сумки бутылку с водой и делает глоток.

– Выкладывай.