Словацкие сказки. Книга 2
Шрифт:
Над ее постелью висит золотой меч-кладенец, он из ножен в ножны сам перескакивает. Возьми тот меч, а свой на его место засунь. Тем мечом ты всех на свете победишь. Только смотри, береги его, как зеницу ока и даже во сне не снимай.
В четвертых покоях — колодец, а в нем та самая вода, что исцеляет все недуги. Сначала сам той воды напейся и умойся, чтоб тебя ни одна хворь на свете не взяла, а потом набери водицы для отца! Твой отец напьется и умоется — сразу же станет здоров и молод.
Как все исполнишь, вернись на золотую дорогу и смело ступай в трактир! Покажи чертям меч-кладенец,
Старик наперед знал, что будет, и на прощанье еще раз наказал королевичу, чтоб тот молодцом держался.
Королевичу не терпелось попасть в Золотую страну. Страна и вправду оказалась золотой. Не успел конь шага шагнуть, как попал на золотую дорогу. Королевич помчался прямо по ней, никуда не сворачивая, только золотая пыль столбом взвилась! И вскоре оказался возле Чертова трактира. Вспомнил королевич про братьев, что в трактире застряли. А музыка знай играет, ноги сами в пляс идут.
— Заходи, заходи к нам, до чего ж у нас тут хорошо! — кричат королевичу из трактира.
Вот-вот уговорят! Но нет, вспомнил он стариковы слова и стрелой промчался мимо. Наш королевич был первым, кто за сто лет тот трактир стороной обошел. Ехал он по Золотой стране до самого вечера и добрался наконец до Золотого города, к золотому замку.
Здесь росло чудесное дерево, а вокруг него раскинулся зеленый луг. Королевич знал, что в замок ему пока входить нельзя и что нет там ни одной живой души. Он спешился, пустил коня на луг, а сам лег спать и сладко проспал до самого утра.
На рассвете встал, оседлал коня, рысью промчался через город и остановился возле замка. Здесь и вправду была такая красота, какой королевич никогда еще не видывал. Только не стал он красотой любоваться, соскочил с коня, привязал его к золотой коновязи, а сам в замок поспешил. Входит в первые покои — глаза от золота слепнут. Но он на золото не глядит, видит на золотом столе лежит хлеба каравай, он его взял и в сумку спрятал.
Входит во вторые покои, а там еще красивей. Королевич опять ни на что не глядит. Берет со стола флягу и в третьи покои отправляется.
В третьих покоях попался ему на глаза меч-кладенец, что из ножен в ножны сам перескакивает. Он его взял, а свой на его место сунул.
А под мечом краса-девица лежит. Он ее стороной обошел и дальше отправился.
Отворил он четвертые покои, глядит, — а там чудотворный колодец, весь золотом выложен. Напился королевич чистой воды и стал еще красивей. Возле колодца увидал он фляги, набрал в одну воды, пробкой заткнул и в свою охотничью сумку положил. Все покои обошел, полюбовался сказочным богатством и повернул к выходу. Как стал он через третьи покои проходить, снова глянул на девицу-красу и остановился. Солнце еще невысоко, времени до полудня много, а девица ему все больше нравится, и подумал королевич, что прекраснее ее на всем свете не видал. Подошел он к ее постели, поцеловал и поклялся, что станет она навеки его женой.
Но вот уже скоро двенадцать пробьет. Не стал королевич медлить, положил свой портрет на золотой столик, вышел из замка, вскочил на коня, и конь помчал его прочь из города. А вслед за королевичем, визжа и рыча, пустились чудища поганые, великаны да драконы, но королевич уже город покинул и поскакал прочь, не ведая куда.
Но тут вдруг в Золотом городе и в Золотой стране все люди очнулись ото сна и на ноги поднялись. Кто постарше, заторопился в замок к своей королеве, чтоб узнать, кто их освободил. Ведь тот человек должен стать королем и ее мужем.
— Люди добрые, — отвечала им королева, — в старых книгах сказано: тот, кто нас освободит, должен мне мужем стать, а вам — королем. Только все мы крепким сном спали и мне неведомо, кто тут был и куда он девался. В книгах стоит: кто ровно в полдень из нашего города уйдет — тот и есть наш освободитель. Значит, его здесь нет, но ушел он недалеко. Потому садитесь на своих коней да езжайте искать его, кто бы он ни был, я стану его женой.
Помчались горожане на конях, но разве нашего королевича догонишь! А королевич летел, летел и остановился лишь в соседнем государстве перед большим городом. Понял он, что заблудился.
— Хорошо, хоть город недалеко, — решил он, — пойду-ка я здешнего короля навещу, может он знает, где королевство моего отца.
Пришел к королю, а тот ничего про его страну не слыхивал. Приняли его в том городе сердечно, подивились невиданной красоте. А потом в честь королевича пир устроили, стол ломится от яств, блюда сменяют блюда — конца-края им нет.
Но странно королевичу, что при эдакой щедрости нету на столе ни кусочка хлеба. Решил он, что здесь только бедняки хлеб едят, а господа — мясом лакомятся. «Ну, нет, — подумал он, — попрошу-ка я ломоть хлеба».
— Дорогой брат, — отвечал ему король, — я и сам бы за крошку хлеба отдал все, что у меня есть. Пускай мои подданные хоть понюхают хлебушек. Знай: в моей стране хлеба было всегда в изобилии, но вот уже более пятисот лет не стал у нас хлеб родиться. Наша королева — я здесь лишь наместник — живет в Золотой стране, у нее хранится каравай хлеба. В книгах сказано, что тогда в нашей стране станет хлеб родиться, когда мы тот каравай съедим. Я у нее каравай попросил, но получил ответ, будто он исчез. Теперь и надежды нету, до хлебушка дожить!
Понял королевич, что за чудо-хлеб в его сумке лежит.
— Вспомнил я, — сказал он, — что в моей сумке лежит чудесный каравай. Коли хотите, я его вам отдам.
Встал наш королевич из-за стола, принес тот каравай. Король отрезал ломоть, отрезали по ломтю дворяне, каждый брал себе кусок, но хлеба не убывало. С того дня начал опять в стране хлеб родиться и было его всегда вдоволь.
Королевич задерживаться не стал и опять пустился в путь.
Долго бродил он по свету, пока не пришел наконец в чужую страну. Король пригласил путника на обед. Было на столе и хлеба и еды — хоть отбавляй, а вот вина — ни капли.