Слово джентльмена
Шрифт:
«Спокойно! Надо постараться воспринимать все как вовсе тебя не касающееся! Ведь ты не собираешься никуда уезжать! И здесь вроде бы тоже не должно что-то случиться. Разве ты не чувствуешь себя в полной безопасности?»
Пока Роберт повторял все это себе снова и снова, в дверь постучали.
– Роберт? – донеслось из коридора.
Узнав голос Тристана, Роберт открыл глаза и погрузился в полную тьму. Видимо, пока он смотрел в окно, наступила ночь.
Постояв неподвижно пару минут, Роберт пошел открывать дверь.
– У тебя все в порядке? – спросил Тристан,
– Ну да, все в порядке, – удивленно ответил Роберт.
– Разреши войти?
– Нет.
– Ты выглядишь так, будто только что вернулся из ада…
– Знаю!
Тристан сжал губы:
– Шоу рассказал мне о предложении, которое он тебе сделал.
Роберт почувствовал, как нервная дрожь охватывает все его тело. Неужели ему предстоит снова и снова проходить через все это? Да он просто не в состоянии сделать нечто подобное, во всяком случае сейчас.
– И ты думаешь, что я должен согласиться? – спросил он Тристана, не скрывая растущего раздражения.
– Нет. Я считаю, что Шоу – просто идиот, и уже сказал ему это.
– Вот и прекрасно!
Некоторое время виконт молчал, потом тихо произнес.
– Я уверен, что сначала ты должен поговорить со мной. Пойми, мне очень бы хотелось тебе помочь…
Роберт отступил на шаг и сжал ручку двери.
– Ты ведь знаешь, я стараюсь… – прошептал он, опасаясь, что его голос сорвется, если эти слова будут произнесены вслух.
– Знаю… Знаю все, что тебе нужно и кого ты хотел бы видеть. Тебе стоит только сказать, и я устрою любую встречу и постараюсь исполнить любое твое желание.
– Мне не нужно… – начал было Роберт, но Тристан оборвал его:
– Знаешь, о чем я сейчас подумал?
– О чем?
– Тебе надо найти какое-нибудь занятие, другими словами – хобби. Да-да, ты много читаешь и постоянно поддерживаешь спортивную форму с помощью Толли. Речь идет о другом – более серьезном и глубоком. Откровенно говоря, я и сам пока плохо себе представляю, о чем именно… Хотя думаю, что начать следовало бы с чего-то малого, из которого впоследствии вырастет нечто очень большое и важное. Что сможет…
– Целиком занять меня – ты это хочешь сказать?
– Не сердись! Я ведь…
– С чего ты взял, что я сержусь? Тем более что ты, возможно, прав.
– Я… Я прав? Никогда ни от кого не слышал ничего подобного! Я прав! С ума сойти! Умоляю, скажи об этом Джорджиане – вот она удивится!
Неподдельное облегчение, отобразившееся на лице Тристана, вызвало у Роберта чувство вины перед братом. Он улыбнулся, открыл дверь и, пропустив Тристана вперед, вышел вместе с ним в коридор.
Спустившись в холл, они остановились и некоторое время молча смотрели друг на друга.
Наконец Роберт улыбнулся и произнес:
– Надеюсь, ты не пропустил из-за меня обед?
– Пока еще нет, и хочу, чтобы ты разделил его со мной и Эдвардом. Кстати, он уже до того проголодался, что готов съесть собственные внутренности.
– Боже, неужели мы заставили его голодать?
– Именно! Но это не так важно.
Они прошли в столовую, расположенную на первом этаже.
Пока
Затянувшееся молчание первой нарушила Джорджиана:
– Эвелин и Сент пригласили всех нас к себе на ужин в ближайшую субботу.
– Всех или только взрослых? – спросил Эдвард.
– Всех, независимо от возраста. В том числе Люсинду, генерала Баррета и лорда Джеффри Ньюкома.
– Чудесно! – обрадовался Эдвард. – Мне очень нравится лорд Джеффри – он всегда рассказывает массу интересного и, кроме того, лично знаком с самим лордом Веллингтоном – победителем битвы при Ватерлоо…
– Так же, как и Сент, – же заметил Брэдшоу.
Роберт все еще чувствовал устремленные на него взгляды сидевших за столом. Очевидно, каждый из них ждал, что он включится в общий разговор. Но разве он был обязан непременно что-то говорить? Вот если речь за столом коснется лично его…
К подобному поведению Роберта все здесь давно привыкли, а потому оставили его в покое и переменили тему разговора.
Тем не менее Эдвард все же не выдержал и спросил:
– Скажи, Роберт, ты лично знаком с лордом Веллингтоном?
Все отлично знали, что Роберт только видел героя Ватерлоо, не больше, а потому были уверены, что ответа на вопрос Эдварда не будет. Но Роберт, посмотрев на Эдварда, сказал:
– Я не то чтобы знаком с лордом Веллингтоном, а просто однажды видел его во время объезда войск. Кроме того, как-то раз я имел честь пить с ним виски. Вот и все!
– А как получилось, что ты пил с ним виски? – не унимался Эдвард.
– У меня была бутылка, шел снег, дул холодный ветер, и Веллингтон попросил дать ему глоток виски, чтобы согреться. Иначе, как грубовато пошутил тогда генерал, он может отморозить себе кое-что.
– Разве Веллингтон сказал «кое-что»? – переспросил Эдвард.
– Эдвард! – прикрикнула на него Джорджиана. – Веди себя прилично, хотя бы за столом!
– Но ведь Роберт нарочно скрыл правильное слово! – стал оправдываться Эдвард.
Шоу демонстративно закашлялся в платок, а стоявший в дверях дворецкий Доукинс очень неловко притворился, будто бы что-то рассматривает через открытое окно. Тристан и Джорджиана тщетно пытались скрыть улыбки.
Роберту же после трех часов почти нечеловеческого напряжения очень хотелось закрыть глаза. Он чувствовал себя таким усталым, как будто пробежал без отдыха до самого Ньюкасла и назад. Очень короткий и беспокойный сон никак не помог ему. И вообще, подобное состояние показалось Роберту странным, ибо еще никогда в жизни он не уставал до такой степени. А может быть, Тристан был прав и ему просто требовалась некоторая встряска?