Слово и Чистота: Проекция
Шрифт:
– - Хорошо. Тогда вам вот туда.
– Она указывает на ничем не примечательный участок стены.
– Затем, по лестнице на второй этаж. Там дверей нет, а сразу большой открытый офис, Макс вас встретит.
– - На один вопрос можешь ответить и ты.
– Тут так принято, к старшим обращаться на “вы”, а к младшим на “ты”, особенность культуры.
– Что это за необычное стекло?
– Меня и правда настолько волнует эта “сигнализация”, что повторяю свой вопрос.
– - Обычное. Пуленепробиваемое.
– Пожимает плечами девушка-рейг.
– Дело не в стекле.
– Майя хитро улыбается, немного прищуриваясь, от чего её лицо становится более живым.
–
Заговаривать стекло? Уникальная способность, которой обладает рейг под псевдонимом Белоплечий? Да, помню такого в каталоге, анонимный член РИЗВа, свой псевдоним получил из-за ярко белых наплечников на вороненом доспехе. А что, способности Рыцарей бывают не только “боевыми”? Одно это “открытие” уже окупило мой визит сюда многократно!
– - Рискну предположить, что у него нет отбоя от заказчиков?
– Улыбаюсь как можно более широко и открыто. Думаю, я прав, и на такой заговор выстраиваются очереди.
– - Если решите присоединится к нам, то легко спросите у него самого.
– Подмигивает в ответ девушка.
А она молодец. Такая юная, а соображает, и будь я помоложе, её слова могли бы послужить определенной гирькой на весах решения о вступлении в их организацию, если бы я вообще задумывался о подобном.
Ловлю себя на том, что приятно стоять рядом с Майей и провоцировать её на различные реакции, а я сюда не совсем за этим пришел, так что быстро сворачиваю разговор.
– - Значит мне сюда?
– Указываю на тот участок стены, который запомнил.
– - Да.
– Что мне в ней нравится, это естественность движений, нет той излишней плавности или наигранной чувственности, как у той же Дианы. Вот и сейчас жест рукой - это просто взмах ладони, а не разыгранная театральная мини сцена.
– Мне пока подготовить вознаграждение за ваше участие в локализации Прорыва?
– Мне не нравится её тон, он будто говорит: вы такой взрослый и явно обеспеченный мужчина, неужели вам нужны эти деньги?
– - А есть сомнения в том, что я достоин этого вознаграждения?
– Уже почти сделав шаг к стене, разворачиваюсь и, смотря прямо в глаза девушки, произношу это максимально холодным тоном.
– - А… М-м-м-м…
Есть. Растерялась. Привыкла, что её высказывания, даже резкие и неуместные, из-за милого личика ей прощают. И сейчас вот отводит взгляд, прячет ладони за спину, не зная, как вести себя, встретив столь явный отпор.
– - Я не это имела ввиду...
– Черт! Она еще милее, когда смущается.
Как бы не так, не это она имела ввиду, да-да, как же! Нет, я понимаю, что бюджет организации не резиновый, но на мне экономить позволять не собираюсь.
– - Я все подготовлю.
– Наконец-то девушка берет себя в руки и находит силы поднять глаза.
– - Тогда, не прощаюсь.
– И развернувшись на пятках, шагаю в стену.
В этот раз сквозь стену прошел намного легче, потому как препятствие было скорее символическим, никакой стали или полуметрового бетона - полуторный кирпич не более. За стеной оказалась вполне обычная лестница, мало чем отличающаяся от своих аналогов в любом офисном здании. Чтобы не создавать впечатления, будто я спешу или тороплюсь, поднялся наверх спокойным шагом, а не перепрыгнул через все пролеты, как позволяет проекция.
Верхний этаж представлял собой то, что в моем мире называли
Поднимаясь, рассчитывал, что меня тут же встретит Макс Краас в форме своей проекции, но это оказалось не так. Номинальный глава РИЗВа стоял посредине зала в обычном телесном облике и разговаривал с кем-то по телефону на повышенных тонах.
– - Да… Настаиваю… Это наше дело…
Он говорил, развернувшись к лестнице лицом, и заметив марево, оставляемое моей проекцией в реальности, помахал рукой, а затем жестами показал, что извиняется и просит немного подождать, пока закончит разговор. Макс выглядит не так замучено, как Майя, но все же заметно, что он довольно сильно вымотан. Похоже, юноша после отражения Прорыва вообще еще не ложился. Впрочем, ему недавно двадцать исполнилось, одна ночь без сна - не такое и большое испытание для столь молодого организма.
– - Нет, это мы… Мне все равно, что они там подумают… Это принципиально!
Пока он разговаривает с неизвестным мне собеседником, более внимательно осматриваю помещение. Если первый этаж вызывает удивление необычностью своей планировки, то здесь все стандартно до уныния. Сфотографируй это место, затем выложи фото в сеть, и никто не отличит офис РИЗВа от любого иного. Те же столы; стандартные, пусть и высшей ценовой категории, кресла; популярные марки оргтехники и компьютеров с мониторами - взгляду не за что зацепится. К тому же отчетливо заметно, что только пять столов являются реальными рабочими местами.
Столик Майи я опознал легко по стопке фантастических с уклоном в ужасы бестселлеров, что стояла у монитора. Сместился немного, чтобы рассмотреть рабочее место девушки повнимательнее, но так, чтобы не выдать своего интереса Краасу. Тот по-прежнему о чем-то ожесточенно спорил, не соглашаясь с доводами оппонента и твердо отстаивая свою позицию по неизвестному мне вопросу. Кроме сложенных в довольно приличных размеров башню книг, столик девушки был завален различной канцелярской мелочью, а также раскиданными тетрадями. Судя по всему, помимо всех своих рабочих обязанностей, а также чтения ужастиков, она готовилась к поступлению в какой-то институт. Впрочем, логично, ей же столько же лет, сколько и Изао, так что возраст как раз подходит. Еще моё внимание привлекла фотография в рамке. На фото были запечатлены все три открытых рейга и средних лет лысый мужчина в характерной каштанового цвета кашае, одежде буддийских монахов. Даже от изображения этого человека веяло какой-то внутренней силой. Также на фотографии была надпись красивым, аккуратным, почти каллиграфическим почерком: “Победи себя и выиграешь тысячи битв”. Где-то я уже читал эту цитату или слышал? Не помню, но точно это было еще в прошлой жизни. Во время нашей встречи в кафе Майя упоминала какого-то наставника, видимо, это как раз он. Иначе вообще непонятно, почему это фото стоит рядом с наклеенным на рамку монитора изображением офицера в белой парадной флотской форме, почти на сто процентов уверен, отца девушки.