Слово охотника
Шрифт:
– Кто ты? – вопрос был спонтанным.
– Я случай, что неслучаен, – рассмеялся Эштус, брат богини-судьбы. – Есть разговор. Спустишься?
Девушка, не раздумывая, кивнула, хотя вряд ли бог-случай мог разглядеть это во тьме. Она натянула сапоги и, шнуруя на ходу вырез тёмной рубахи, спустилась на первый этаж. В очаге догорали последние поленья, освещая большой зал корчмы. Охотница прокралась к двери и отодвинула большую, укреплённую железом щеколду.
Эштус стоял, прислонившись к стене. Он сделал шаг навстречу к Лилиит и заговорил:
– Рад
– Почему ушедший бог будит меня посреди ночи моим старым именем?
– Сэлис пропала, – перешёл к сути проблемы мужчина.
Охотница молчала, разглядывая стоящего перед ней бога. Свет, падающий из таверны, позволял рассмотреть худое лицо с заострёнными скулами и, горящие на нём беспокойством, голубые глаза. Одет мужчина был в красную рубаху и чёрные джинсы. Именно последний предмет гардероба привлёк внимание девушки. Это была одежда из мира, в который ушёл бог после ссоры со старшей сестрой. Мира, который покинула Лилиит, когда ещё была Лилией.
– Ты меня слушаешь? – он крутил в руках две игровые чёрные кости, соединённые кожаным шнурком. Они притягивали к себе взгляд и завораживали охотницу.
– Что это? – с придыханием вымолвила девушка, все проблемы разом отступили, а в груди томилось радостное предчувствие.
– Часть моей силы, – нехотя отозвался бог. – Случай я или кто?
Глядя на то, как его безделушка завлекла взгляд охотницы, Эштус приколол шнурок к кожаному поясу и щёлкнул пальцами перед глазами Лилиит.
– Сэлис пропала, ты меня слышишь, Лилия?
– Я не Лилия! И почему с этим ты прошёл ко мне? – ответив вопросом, она выбила бога из равновесия.
Он взмахнул руками:
– Потому что ты единственная, кто был с ней связан. Её от тебя отлучили, но это не значит, что связь с твоей стороны тоже потеряна.
– Какое мне дело до стервы, которая по своей воле перетащила мою душу после смерти в мир Эннэлиона и заставляла плясать под свою дудку, как Крысолов?
– Это ведь история из мира Старшого светила, – улыбнулся Случай. – Многое вспомнила?
– Почти всё, – скривилась Лилиит. – Так почему ты пришёл за помощью именно ко мне? Разве ты не желал своей сестре, что развязала между вами войну, беды? Да и как может пропасть бог, которому поклоняется столько людей?
– Слишком много вопросов, а у меня не так много времени, – оглянулся назад мужчина. – Попробуй нащупать связь с этой несносной женщиной, а я отплачу тебе добром.
– Подстроишь случай?
– Называй как хочешь. И если вдруг встретишь кого, кто будет расспрашивать тебя про Сэлис – молчи.
– Да кто может знать обо мне и богине-судьбе?
– Много кто, – поджав губы, сообщил Эштус, вгоняя собеседницу в ступор. – Враги есть у всех. Моё время в этом мире истекло. Я навещу тебя через несколько недель.
И растворился в воздухе.
Охотница ещё мгновение буравила взглядом место, где стоял незваный гость и зашла в таверну.
– Кто к тебе приходил?
– Никто. Выходила подышать свежим воздухом, – отозвалась Лилиит, направляясь к лестнице. – Не спится?
– Услышала, как отворяют дверь. Чуткий сон. Жизнь обязывает.
Уже поднимаясь по ступеням, охотница вздрогнула от вопроса.
– Кто такая Лилия?
Лилиит не ответила и нарочно медленно вернулась в комнату. Сон так и не снизошёл и до самого рассвета, она ворочалась в кровати. Почему бог пришёл к ней? Пропала сама Судьба, возможно ли такое? Неужели охотница теперь свободна?
– Теперь я могу умереть, – рассмеялась она в предутренней мгле.
Восемь всадников выехали за город, когда светило стояло в зените. Фецилла Дехасти закрыла свой постоялый двор на несколько дней и сейчас ехала рядом с братом на невысокой серой кобыле. Молабу подозрительно косились на новенькую и презрительно воротили морды.
– Позвольте предположить, – заговорила женщина, прекрасно держась в седле, – этих лошадей купил сам королевич?
– Угадала, – Леоф кивнул головой.
– Не королевич, а воин. Уясните это, Фецилла, иначе у нас с вами не выйдет сотрудничества, – осадил ее Гилиам.
Хозяйка таверны отвернулась, глядя на проплывающие мимо луга и поля, засеянные пшеницей. На горизонте виднелись горы. Воздух, казалось, плавился от жары, лошади лениво переставляли ноги, будто намекая на то, что пора бы уже и привал сделать.
– Расскажи, Фецилла, как сейчас поживает наш дядюшка, – попытался сгладить обстановку Леоф.
Женщина кровожадно усмехнулась:
– Ничего не поменялось. Властвует в наших землях, управляет нашими людьми и спит в наших покоях.
– Не будет ли это подозрительно? – заговорила Лилиит, покачиваясь в седле Огонька. – Фецилла покидает свою таверну, и в то же время погибает барон. Вы не боитесь за свою репутацию?
– А может я её себе создаю, – усмехнулась женщина. – После смерти дядюшки я стану хозяйкой, ведь Леоф не откажется от своей жизни. Я ведь права, брат? – не получив ответ родственника, она продолжила. – А кто посмеет предъявлять обвинения единственной баронессе Дехасти? Пусть говорят за спиной и складывают обо мне слухи. Мне всё равно о чём треплются, но моё имя должно звучать.
– Как далеко ваше родовое поместье? – Осванд засматривался на вершины хребта Арианташ, которые чесали небеса с правой стороны от путников. Если свернуть, то через несколько недель юноша прибудет домой, в родную деревню Ледайл.
– Часа через три должна уже показаться деревушка, название которой я не произнесу на трезвую голову, а там ещё полчаса и поместье на горизонте. А пока мы набиваем себе мозоли на задницах, может, расскажите о себе? Честно говоря, мне не очень нравится та компания, в которую попал мой брат. Но если мы уже с вами договорились о сотрудничестве, давайте начнём с доверия.