Слово силы: Боль
Шрифт:
Что ж, ожидаемо.
— И чего ты расселся? — садист-младший, под номером два. — Нет, если ты, конечно, предпочитаешь порку, то можешь продолжать.
— Куда? — подавив злость, повернулся я на голос.
— На арену, — оскалился этот нехороший индивид. — Хин ждет только тебя. И да, он очень не любит ждать!
Оставив недоеденную тарелку с кашей, без особого энтузиазма направился в сторону арены. Кажется, ни будильников здесь не будет, ни каких-то других оповещений. До всего придется доходить самому.
Учитель, а он же Хин, действительно был на арене
— Слышал о твоих ночных подвигах, — именно этими словами меня и встретили. — Плохо.
— Да ладно? — вырвалось у меня непроизвольно.
И судя по сощуренному взгляду, это я зря.
Увернуться от запущенного в меня снаряда, удалось без труда. Правда, то мгновение поворота корпуса, когда взгляд не следил за учителем, аукнулось мне тяжелым ударом в лицо. После был пинок под ребра, и попытка вбить меня в доски арены, но от последнего удалось откатиться. После подорваться на ноги и застыть. Дальше учитель не двигался, продолжая прожигать меня снисходительным взглядом.
— Скажу честно, я на распутье, — ровным тоном заговорил он. — Ты пустышка. Жалкая, беззубая, даже еще не заготовка, а так, мусор. Если у всех других есть хоть какие-то начальные данные, то вот у тебя, из-за обнуления, ничего этого нет. Одни лишь инстинкты и непонимание происходящего. И вот сейчас я должен понять, стоишь ли ты того, чтобы тратить на тебя своё время? Или проще будет продать тебя какому-нибудь сраному коллекционеру? Как неведома зверюшка, для разных там экспериментов, ты вполне себе зайдешь. И, возможно, даже тебе понравится быть чьей-то уникальной вещью. Нет, ну а что? Кормят, поят, трахают, мечта, а не жизнь!
— Не надо вещью, — мотнул я головой. — Просто мне никто ничего не объяснил. Тыкаюсь, как слепой котенок…
— Да мне срать! — рявкнул, внезапно, мужик. — Ты здесь ни один живешь, или что, только и можешь, что баб за сиськи мацать!?
Рывок в мою сторону был слишком быстрым. Глаз даже не уследил, а я уже снова на полу, пытаясь протолкнуть в легкие хоть капельку воздуха. Удар, сначала под дых, а после прямой и тяжелый в грудную клетку, буквально вышибли из меня все другие мысли, кроме как желание вдохнуть. А еще, кажется, обломки ребер проткнули легкие. Пузыри крови во рту иного трактованы не давали.
— Вот что-что, а регенерация у тебя чудо как хороша, — словно сквозь толщу воды, донесся голос Хина. — Ты бы стал моим любимым учеником! А то остальные слишком хрупкие.
Сука. Смысл его слов дошел даже сквозь боль, звон в ушах, и пелену перед глазами. Когтями шкрябая пол, задыхался. Может, ну его к черту? Но хрен там плавал. Спустя несколько минут мучений, когда глаза, казалось, вот-вот вылезут из орбит, удалось-таки сделать небольшой вдох. Пускай через боль, пускай мозги уже пылали, но смог. Главное не делать резких движений и вдыхать совсем по чуть-чуть, не позволяя легким раскрываться больше необходимого.
— Я же говорю, — хлопок по спине, при первой попытке подняться, вновь свалил меня на пол, — отличная регенерация!
Казалось
— Вот что мне в тебе нравится, Хин, так это любовь к своему делу! — Мастер явно пребывал в хорошем расположении духа. — Поверь, его потенциал намного выше, нежели простой мальчик для битья! Сможешь раскрыть, и награда тебя не разочарует. А пока, я его забираю. Вставай и за мной. Советую, не отставать.
— Да, Мастер, — прохрипел я, прекрасно помня возможные последствия.
— Надо же, — усмехнулся Хин, — поддается-таки дрессуре.
Всё, что мне оставалось, так это сделать в памяти зарубку, не более. Всё что я могу, так это подстраиваться, и чтобы хоть как-то нивелировать всё это дерьмо, придется играть послушного мальчика.
С Мастером мы прошли в другую дверь, а после было несколько десятков метров коридоров. Шел я за ним, словно болванчик. В голове всё еще гудело, а перед глазами плавали алые пятна. Каждый шаг отдавался болью в грудине, как и каждый вдох, казался адской пыткой. Но, прекрасно понимая, насколько всё может быть хуже, даже и не думал останавливаться. Спина Мастера перед глазами, а всё остальное пройдет.
— Проходи, присаживайся, — открыв передо мной дверь, благодушно произнес маг. — Сегодня для нас с тобой будет плодотворный день!
Кабинет, как кабинет. Деревянный изящный стол по центру, массивное кресло с одной его стороны, у стены, и со второй стороны деревянный стул со спиной. Тоже не из маленьких, но больше всего внимание привлекли бурые потеки.
— Спасибо, — кивнул я этому уроду, перебарывая собственный страх.
Мастер уселся в кресло напротив, сцепил руки в замок и положив их на стол, уставился прямо мне глаза. Секунда, другая и боль пронзает голову, сдавливая её обручем. Хотел, было подскочить, но не смог. Подобные же обручи сомкнулись вокруг запястий, щиколоток и пояса. Ну, а после начался ад.
Короткая тарабарщина, с обилием шипящих звуков и пучок тонких молний пронзает тело насквозь.
Взмах правой рукой, где пальцы сложены в непонятный знак, и по конечностям прокатывается вал зеленоватого пламени, ломая кости, и перекручивая плоть.
Книга в руках, несколько коротких, громких слов, где после рывок рукой снизу-вверх, будто маг пытается поднять что-то тяжелое. Эффект — четыре древесных кола, с кучей шипов, пронзающие меня в разные точки.
— Это потрясающе! — улыбка ублюдка и азарт безумца в глазах. — А если так?
В промежутках между пытками, меня исцеляли. Не полностью, нет, но так, чтобы сохранился товарный вид и способность мыслить трезво. После же, всё продолжалось.
— Как мы видим, — доносился до меня голос Мастера, — у подопытного потрясающая приспособляемость! Уже на седьмом применении заклинания определенной стихии, идет спад мощности его воздействия! Потрясающе, просто потрясающе! Как жаль, что слабый разум так и норовит покинут тело. Если бы не этот, незначительный нюанс, можно было заглянуть чуточку глубже.