Словоплёт
Шрифт:
В комнате воцарилась тишина.
– У тебя, наверное, очень сладкая душа, – задумчиво добавила клякса.
– Хотя признаю, жаль, что мы не можем договориться. Уж быстрее обвалы сделают своё дело, чем сюда ещё раз забредёт кто-нибудь, подобный тебе.
– На это уйдёт много времени.
– Уж поверь, я умею ждать. Мне не остаётся ничего другого,– клякса была на удивление болтлива. Возможно, всё это время она развлекала себя разговорами. Как ещё объяснить, что она до сих пор помнила, как говорить?
– Кости моих врагов обернулись прахом, и сами воспоминания о них стёрлись в
– Ладно, какие у тебя есть предложения?
– вздохнула Сантинали. Было что-то сумасшедшее во всём этом. Разговаривать с древней тварью. Торговаться. Слушать странные сентенции о 'ша'. Почему эта клякса всё время твердит о какой-то 'крови ша'? И себя называет 'ша'. Может, именно поэтому эти горы называются Наран-Ша? Потому что здесь когда-то жили эти существа? Кажется, на каком-то из старых языков это название переводилось как 'хребет лукавого', но не напутала ли чего Сантинали? Её никогда раньше не интересовала история происхождения географических названий и, как оказалось, зря.
– Эй?
Но тварь не ответила. Видимо, решила не утруждать себя больше разговором с глупой смертной, хотя на фоне предыдущего взрыва красноречия это выглядело странным. И стороннее присутствие больше не ощущалось. Сантинали провела светляком вдоль стены: нет, горящих огоньков глаз тоже больше не было. Казалось, тварь ушла, просочилась сквозь стену. А может, просто затаилась в камнях. Как бы то ни было, колдунья вновь осталась одна. Она ещё раз посмотрела на долину. Такую близкую и такую недостижимую. Интересно, сколько времени провело здесь это существо? Могло ли оно выглядывать в окна либо прилетавшие сюда иногда птицы были единственной её связью с миром? Смогла бы она выдержать столько и не сойти с ума? Или тварь уже давно свихнулась и живёт только мыслями о мести? Вон как быстро предложила отомстить. Явно у неё то же самое на уме. Ну что, пора отправляться дальше - нужно попробовать найти другой выход. Может, тварь блефовала насчёт того, что сможет достать Сантинали где угодно в подземелье. А может и нет.
– Клякса, ты ещё здесь?
– Здесь.
– Что ты собираешься делать, когда получишь свободу?
– Какая тебе разница.
– Я спросила, значит, мне есть разница.
В комнате опять повисла тишина. Прошло ещё несколько долгих минут, прежде чем колдунья не выдержала.
– Эй, я всё ещё жду.
– Не мешай, я думаю.
– О чём? О том, что ты будешь делать? У тебя была целая вечность для этого.
– Побольше уважения к старшим, О'Сантинали. А ещё зовёшь себя королевной, - ворчливо отозвалась темнота.
– Раньше все мои мысли занимала месть. Но все, кого она могла бы настигнуть, мертвы так давно, что даже их потомкам не отомстишь. У меня не осталось ни врагов, ни близких. Поэтому я размышляю. Можно было бы возродить мои владения. Но смысл? Править кем-то - такая скука...
– Ты не собираешься убивать всё живое просто ради того, чтобы все тоже испытали твою боль?
– осторожно уточнила колдунья.
– Не буду скрывать, и такие мысли у меня были, – вздохнула темнота.
– Сжечь всё дотла - было бы приятно. Но что дальше?
– Я не верю своим ушам. Ты звучишь слишком разумно для безумной твари, проведшей в зато...
– но Сантинали не смогла закончить фразу. Словно кто-то с силой хлопнул по ушам. Само пространство в комнате будто свернулось в трубочку и застонало от натуги.
– ТВАРЬЮ?! ТЫ НАЗВАЛА МЕНЯ БЕЗУМНОЙ ТВАРЬЮ?! Да как твоя непомерная гордыня позволила тебе дожить до твоих лет!
С потолка посыпалась пыль и пол заходил ходуном. Колдунья опять не удержала равновесие и упала. Вокруг скакали, мелко дребезжали и шуршали птичьи кости и веточки. Похоже, тварь не блефовала, когда говорила, что за прошедшие годы путы ослабли.
– Убирайся, - и опять ощущение чужого присутствия исчезло, словно волна схлынула с берега. Как у неё это получается? Она же всё равно всё время здесь, в стене. Сантинали провела рукой по уху, и почувствовала что-то мокрое. Кровь?
– Прости, я не хотела тебя обидеть. Я ведь не знаю твоего имени. Как мне тебя звать?
Но темнота молчала. Будь оно всё проклято. Неужели и вправду обиделась?
– Эй? Клякса?
– колдунья слышала себя с трудом, будто из глубокой бочки. Ещё и голова кружиться начала. Неужели барабанная перепонка лопнула? Всё же нужно как-то договориться с этой тварью. Они нужны друг другу. Сантинали самой не выбраться - она всё чётче понимала это с каждой минутой. У неё не было вечности, чтобы дождаться, пока гора разрушится сама по себе.
– Как тебе такой вариант: ты станешь моим колдуном? Я ведь воевода, а у воеводы должен быть свой колдун. А раз я сама колдунья, значит, мой колдун должен быть ещё более колдунистым, чем я, - это была полная чушь, не было такого правила, но чего только не придумаешь, чтобы задобрить свой единственный шанс остаться в живых.
– Ты отлично подходишь. Мы выберемся отсюда, зададим всем жару, а потом, когда закончишь службу, решишь что делать дальше.
Темнота молчала.
– Послушай, самый главный колдун в воеводстве - это почётная и уважаемая должность. И будет чем себя занять. Тебе не придётся скучать, когда я тебя освобожу. А если отец позволит мне вернуться в столицу, поедешь со мной. Там весело, тебе понравится. Быть личным колдуном королевны Ясеневой Рощи - да большая часть колдунов удавилась бы от зависти.
Темнота молчала. Сантинали горестно вздохнула. Именно из-за этого отец наказал её. Из-за неумения держать язык за зубами. Если бы она смолчала тогда на приёме, если бы смогла удержаться сейчас... Всё было бы хорошо. А теперь она сидит боги знают где, в каких-то забытых всеми катакомбах и пытается помириться с кляксой на стене, в то время как её воинов сейчас, возможно, режут прямо в постелях. А может, уже зарезали и вывесили во дворе подвешенными за ноги, чтобы сцедить кровь. С таким количеством свежей крови можно такого натворить!
– Шанаран, - неожиданно произнесла темнота.
– Моё имя Шанаран. Но ты можешь звать меня просто Шана.
– То есть ты согласна?!
– На что?
– Быть моим колдуном.
– Зачем?
– В обмен я освобожу тебя, как ты и хотела.
– В обмен на то, что я буду служить тебе до конца твоей жизни?– голос кляксы сочился ядом.
– Спасай тебя, потом служи тебе... Нет уж, как-нибудь без меня.
– Ладно. Мы можем вернуться к начальному списку условий: я тебя освобожу, а ты поможешь мне выбраться отсюда и победить моих врагов, плюс обещаешь не причинять вреда мне и моим близким даже после того, как основная сделка завершится. Но что ты будешь делать потом? Тебе же будет скучно!
– Придумаю что-нибудь.
Но что-то в голосе твари дрогнуло. Едва заметное. Но достаточное, чтобы теперь королевна замолчала выжидая.
– Ладно, - наконец, буркнула клякса после продолжительного молчания.
– Стану я твоим колдуном. Но обещай, что будешь меня уважать и прислушиваться к моим словам.