Сложенный веер. Трилогия
Шрифт:
«Прощайте, Ваше Величество. Спите спокойно, да встретит Вас в поднебесном чертоге святая Лулулла. Я не забуду».
Кори отвязывает золоченые кисти, поддерживающие темно-зеленый полог над троном. Теперь складки тяжелой материи скрывают от чужих глаз тело усопшей властительницы. Вынув из ножен мечи, Кори с силой вгоняет их по сторонам бархатного саркофага под острым углом, чтобы закрепить сооружение, гасит свечи, задергивает единственную приоткрытую штору. Вроде бы ничего не забыл. Теперь нужно расстегнуть нижние пряжки орада, распахнуть его, чтобы сразу было видно, что на мне нет мечей, набрать в грудь побольше воздуха и толкнуть раскрывающиеся наружу
Разговоры в парадной зале смолкают. Кори сразу успевает увидеть и запомнить расстановку сил, тем более что она ожидаема. Он не может отказать себе в удовольствии замешкаться на одну секунду, чтобы шальная надежда, что новый лорд-канцлер окажется бездарью и недотепой, мелькнула в головах Дар-Пассеров. Но только на одну секунду, прежде чем выкрикнуть в глубину замершего в ожидании зала:
— Да смотрит на нас с высоты королева Артуаза! Хвала королеве!
— Хвала королеве! — громкий хор голосов.
Десятки мечей поднимаются над головами и ударяют друг о друга. В горле у Кори образуется ком, он с усилием сглатывает. Сейчас он разобьет не просто шальную надежду, сейчас он вдребезги разнесет уверенность, крепнувшую годами. Вон как блестят глаза лордов Пассера, даже мечи, вознесенные над головой, в ожидании следующего объявления подрагивают так, что из правой от Кори половины зала еле слышно доносится тонкий металлический звон. Этот звон еще ощутимее на фоне мертвенного безмолвия в левой половине, там, где подняты мечи Дар-Умбра, Дар-Эсилей и… Кори сглатывает еще раз… чуть ближе, чем все остальные, к ковровой дорожке расположилась фигура с мощными, но сгорбленными плечами, на одном из которых тонким серебристым шнуром намечен родовой знак даров Халема — контуры двух пологих холмов, один чуть выше другого. Мечи — один короткий и широкий, второй — длинный и узкий — устремлены к высокому своду. «Как ему удается сутулиться даже в такой позе! — думает Кори. — И как он похож на Медео!» Эта мысль успокаивает. И в тот момент, когда луч вечернего солнца, на излете просочившийся сквозь щель в занавесях, падает на середину зала, лорд-канцлер Аккалабата провозглашает:
— Да будут долгими годы королевы Лоис! Хвала королеве!
Имя властительницы Аккалабата произносится только лорд-канцлером и всего два раза за время ее правления: во время восшествия на престол и сошествия в могилу.
— Лоис? Почему Лоис? Должна была быть Сесили!
Шепот скользит по залу. Тонкий металлический звон переходит в нервное дребезжание. В животе у Кори теплеет от удовольствия. Многого же стоит дарам Пассера и их сторонникам удерживать над головами мечи: прямые и изогнутые, плоские и граненые, из черной, голубой, мерцающей серыми искрами стали… Особенно не повезло тем, кто при появлении Кори стоял спиной и не успел развернуться. Им остается только коситься через плечо в ожидании ритуального жеста лорд-канцлера — «Отомрите!» Тогда верховные дары войдут в тронный зал, чтобы отдать последние почести королеве, а те, кто не вышел кровью или заслугами, смогут наконец выкатиться за дверь и выплеснуть напряжение в «Четырех чалах» или «У старого крысолова».
Но спешить нельзя. Кори хорошо помнит последние наставления своей повелительницы: не меньше трех минут нужно, чтобы эмоции уступили осознанию неизбежности произошедшего, а затем — трезвому расчету. Ни на секунду не опуская глаз, молодой лорд-канцлер Аккалабата переводит их с одного лица на другое, следя, как исчезают гнев, ошеломление, негодование и на их месте возникают холодное одобрение (Мальчишка оказался не так прост, как мы думали. Такой лорд-канцлер подходит Аккалабату. А Лоис или Сесили — кому какое до этого дело!), добродушное удивление (Ай да Кори, ведь не прошло и полугода, как вернулся! Когда успел, шельмец? Вот ведь истинный сын своего папаши!), сдержанное неудовольствие (Столько хороших парней отдали за ширмы — и все зазря. Снова Дар-Эсиль. Ручной Дар-Эсиль с непонятной королевой на троне. Ну что ж, и из этого можно извлечь пользу).
Дальше все идет как по писаному. Кори патетически всплескивает руками. Лорды «отмирают». Возгласы «Хвала королеве!» перемешиваются с лязгом оружия, входящего в ножны. От толпы отделяются верховные дары. Их Кори должен сейчас провести в малый тронный зал, где они простятся с ушедшей властительницей Аккалабата и дадут новой королеве первые наставления, о которых она вольна забыть, как только взойдет на престол. Там, на злополучном столике с резной ножкой, ждут старейших даров последние распоряжения королевы — собственноручно написанные, оформленные по всем правилам.
Кори делает шаг в сторону: ни один из входящих в зал не может миновать его, не обменявшись приветствием. По тому, каким оно будет, можно выработать себе принципы поведения на ближайшие два дня. Или полтора.
— Лорд Дар-Эсиль! — высокий благообразный старик безукоризнен в своем поклоне. Ни на сантиметр ниже, чем предписывает статус старейшего дара Империи, ни на сантиметр выше, чем позволяет уважение к лорд-канцлеру Аккалабата.
— Лорд Дар-Фалько! — так же безукоризненно отвечает Кори. Он весь уважение к старости. Он весь достоинство своей новой роли.
— Лорд Дар-Эсиль!
Нет, никогда Дар-Пассерам не быть на вершине аккалабатской политики. Их место — в военном корпусе, в генеральном штабе, где-нибудь рядом с дарами Халема и Умбры. Даже младенец, имеющий хоть каплю крови Эсилей, сообразил бы не идти сразу после опытного царедворца Дар-Фалько, которому инстинкт не позволит сыграть в приветствии фальшивую ноту. Скрытое раздражение Дар-Пассера Кори прочитывает без труда. В ответ — кланяется учтиво, ни на йоту не отступая от этикета, но с легкой усмешкой, которую, разгибаясь, тут же прячет. Достаточно, что ее успел увидеть тот, кому она предназначалась. Он знает, что я знаю.
— Лорд Дар-Эсиль!
Ты ведь гордишься мной, лорд Дар-Эсиль?
— Лорд Дар-Эсиль! — двоюродный дядюшка Кори не скрывает удовлетворения. А ведь казалось уже, что лорд-канцлерское место уплывает из рук. Грешили на Дар-Халемов, чрезмерно разбавивших голубую кровь и фамильную предусмотрительность Дар-Эсилей, хотя и поделившихся взамен своим внутреннем временем. Но мальчик оказался на высоте положения. Ну что ж, послужим ему верой и правдой. Он сейчас нуждается в поддержке, и родственники ему эту поддержку окажут.
— Лорд Дар-Умбра!
Здесь без подковырок и околичностей. Слава Лулулле! Я этого не забуду, лорд Дар-Умбра, и буду к вам благосклонен. Надеюсь, это ясно написано на моем лице. «Ясно даже для Вас», — мысленно прибавляет Кори. К умственным способностям старшего представителя клана Умбра он относится… без иллюзий.
— Лорд Дар-Кауда!
— Лорд…
— Лорд Дар-Халем!
Полное отсутствие даже намека на поклон. Лорд Дар-Халем стоит против Кори сгорбившись, засунув руки в карманы. Это первый раз, когда они встречаются лицом к лицу после возвращения.