Сложенный веер. Трилогия
Шрифт:
Под носом у Лисс оказывается Фенимор Купер, явно позаимствованный из школьной библиотеки.
— Маро, — решительно говорит Элджи, и Лисс замирает от знакомой интонации, которая слышится в его голосе. Сейчас он должен добавить: «Ты совершенно средневековая феодалка…»
Но Маро, окончательно вылезшая из-за спины, уже не дает ему вставить ни слова:
— Мама! Я давно хотела это построить, — радостно верещит она. — Но мне никто не хотел помогать. Все говорили: где мы возьмем эти веревки, да как укрепим, да зачем это? А мне было нууужнооо… А Элдж ничего не спрашивал, он сделал. Ма, посмотри, здесь у меня вход…
Маро тащит мать за рукав под дуб, к которому привязан шалаш. Остальное руководство колледжа рассаживается в тенечке
Дело спасает Элджи, который легонько шлепает Маро крылом по попе, привлекая внимание, и шепчет на ухо:
— Маро, твоя мама шла работать. И мы еще не доделали.
— И это еще что такое? — возмущается Лисс, обвинительно указывая на крыло, которое Элджи тут же прячет за спину, смущенно оправдываясь:
— Она иначе не слышит.
Это он прав. Маро, увлеченная новым проектом, слышит только себя. Может, недетская рассудительность аккалабатского дара рядом ей только на пользу. Но Лисс все равно сурово сдвигает брови и произносит чуть более жестким тоном, чем следовало:
— Ладно, сегодня играйте. Но только сегодня. И на твоем месте, лорд Элдж, я бы лучше занялась учебой.
И, поворачиваясь к ожидающим ее коллегам, бросает через плечо:
— И перья свои — спрятал под орадом — чтобы я больше их не видела.
Курица аккалабатская на мою голову!
Хелла Дар-Эсиль
Моя дорогая Лисс!
Прости, что пишу тебе впервые за такое долгое время. Дети и домашние хлопоты занимают всю мою жизнь, а оказия с Когнаты случается не так часто.
У меня к тебе просьба. Присмотри за Элджи. Он хороший, спокойный мальчик, с собственным взглядом на мир, но ему немного не повезло в жизни. Лисс, он очень страдает от нелюбви отца и не в состоянии понять ее причины. А причина одна: Элджи не соответствует ожиданиям Сида. Дело даже не в том, что, будучи старшим сыном, он не проявляет ни намека на дипломатические или любые другие способности. Он не похож на Хьелля Дар-Халема, если ты такого помнишь.
И у него очень плохо с мечами. Этим все сказано.
Надеюсь, что ты не сочтешь мою просьбу невыполнимой.
Прилагаю ожерелье из наших умбренских камней. Красивое до умопомрачения, мне такие делают на заказ.
Элдж Дар-Эсиль
— Элджи Дар-Эсиля к директору!
Элдж нехотя выполз из-за парты. Судя по его единственной встрече с матерью Маро, вызов к директору не сулил ничего хорошего.
— Моя госпожа, — Элдж опустился на одно колено по аккалабатскому обычаю. Так он чувствовал себя увереннее перед этой каменной враждебной спиной.
Директриса медленно повернулась, подошла и… села на корточки рядом с ним.
— Ребенок, тебе как тут живется?
От тона, которым был задан этот вопрос, у Элджи свело горло и вылетел из головы весь словарь Конфедерации.
— Элдж, как у тебя дела? — переспросила Лисс по-аккалабатски. Рукой при этом она подняла наверх неровную челку, за которой обнаружились два совершенно ошалелых молочно-белых глаза. Элдж молчал. Сама мысль о том, что кто-то из окружающих возжелал поинтересоваться, как у него дела, требовала тщательного обдумывания. Не говоря уже об ответе на этот вопрос: следовало выбрать из возможных вариантов нечто, что не обидело бы директора.
— У меня все хорошо. Я все выполняю. Отметки пока не очень хорошие. Много новых предметов.
Лисс не удержалась:
— Понятно. Можно подумать, у тебя были старые предметы!
Оценки у наследного лорда Дар-Эссиля были ниже плинтуса. Виной тому было и незнание языка: без лингвотранслятора Элдж ни с одним предметом, к великому раздражению учителей, не справлялся. [6] Более того, без крошечного клипа за правым ухом он отказывался и выходить «в свет» — на классные и общешкольные мероприятия. Впрочем, и при наличии транслятора, как докладывала разведка, он упорно подпирал стену или забивался в самый дальний угол, где и молчал благополучно от начала до конца действа.
6
Обычно было достаточно двадцати четырех часов «погружения» в lingua confederata в лаборатории ментальных технологий. Студентам с планет, где всеобщий язык Конфедерации не входил в школьную программу, напяливали на голову сомнительной эстетики, но высокой эффективности конструкцию под идиотическим названием «ментошлем», запускали стандартную программу, и спустя шесть четырехчасовых сидений в комфортабельной лабораторной темноте новички с Мхатмы или Сколопакса, пальцем о палец не ударив, отправлялись слушать лекции по генетике и астрономии. Эта процедура дозволялась Лисс только по отношению к конфедеративному «эсперанто». Все остальные языки учащиеся колледжа, буде у них возникало такое желание, должны были постигать, по выражению госпожи директора, «умом и попой». Элдж, по наблюдениям Лисс, в разговорах с Маро уже пересыпал свою речь земными словечками, но к ментошлему выказал неожиданный иммунитет и в lingua confederata, стоило отнять у него транслятор, путался весьма забавно.
За исключением тех случаев, когда на мероприятие допускалась Маро. Тогда лицо аккалабатского лорда озарялось, насколько можно было судить под спутанными прядями, и он отдавал себя в полное ее распоряжение. Проявляя неслыханную смелость, таскал из буфета мороженое, рассказывал, сопровождая свои истории активным размахиванием соломинкой из стакана с соком или просто рукой, про жизнь на Аккалабате… один раз «сладкая парочка» была даже застигнута за медленным танцем на школьной дискотеке. Так доносила разведка, и Лисс приходилось признать, что ее рекомендацию «лучше заняться учебой» аккалабатское чудище проигнорировало.
Элдж шумно втянул носом воздух. Таким образом он напоминал о себе. В частности, о том, что Лисс, убрав от лица его челку, еще не решила, куда ее пристроить, и так и держит непослушную прядь в руке. Лисс подумала и дернула. Элдж недоуменно уставился на нее. Лисс скорчила страшную морду и дернула еще раз.
— Ты не умеешь причесываться, будущий верховный лорд Дар-Эсиль?
— У меня не получается аккуратно. Они все время выбиваются, — признался Элдж.
— А куда смотрела мамочка?
— Она хотела завести мне заколки, такие специальные, похожие на крабов. Отец привез с Когнаты, но… — Элдж замялся.
— Но?
Лисс ужасно раздражало, что все из него приходилось вытягивать. Хьелль был не такой. «Хотя он мне доверял, — подумала она. — А у этого нет повода. Хотя у Хьелля тоже повода не было… До альцедо». Спина у нее похолодела. Это ж насколько надо погрузиться в заботы обо всем и вся на Анакоросе, чтобы забыть, что у одного конкретного аккалабатского кура может в любую минуту начаться альцедо! И он ведь даже не скажет, будет обходиться… как? Как он, черт возьми, собирается обходиться? Разрази гром эту уродскую аккалабатскую гордость!