Случайная девушка по вызову
Шрифт:
– Хочешь трахнуть меня, Джон?
Она потерлась об него, игнорируя взрывы боли в попке. Но, как ни странно, теперь они ослабели. Он настоящий мастер во всем, что касается порки. Может, знал, как наносить удары, не причиняя особых повреждений?
– Давай, я разденусь!
Его голая грудь выглядела так заманчиво… до чего же приятно прижаться к ней грудями, когда они обнимутся!
– Нет, не сейчас.
Он снова пригладил ее волосы и провел пальцем по темному лацкану ее костюма.
– Мне пришло в голову поиметь тебя, пока ты
– Моя не под…ой!
Она ахнула, когда он грубо сжал ее промежность и решительно положил палец на ее клитор.
– Почти, – шепнул он, прежде чем снова поцеловать ее и погладить «киску». Лиззи, извиваясь на постели, бессовестно терлась багровой от побоев попкой о покрывало. Упивалась болезненным жаром в этих местах и тем, который пробуждал Джон между ее бедрами. Жалобное хныканье, пытавшееся сорваться с губ, поглощалось его поцелуями. Палец настойчиво возбуждал ее клитор, пока она не кончила, вскрикнув в его рот.
– Не двигайся, – приказал он, пока она старалась отдышаться. Она едва не рассмеялась. Что еще остается делать?
Над ней словно ураган пронесся, и она лишь могла беспомощно наблюдать, как Джон сорвал с себя рубашку и потянулся к джинсам.
Голый. Он голый! Какое пиршество для глаз!
Джон Смит был стройным, спортивным, прекрасно сложенным. Конечно, он не обладал буграми мышц фаната-культуриста, но сразу было видно, что он следит за собой и занимается спортом. Интересно только, каким именно? И что делает, чтобы оставаться таким? Возможно, у него есть личный тренер или даже два.
Она тут же возревновала, представив, что он работает с женщиной. Может, занимается плаванием? Это очень помогает держать себя в форме!
– Ты снова хмуришься. Надеюсь, не из-за меня? Я тебе не нравлюсь?
Ухмыляясь, он сунул руку под гору подушек, где хранил презервативы.
– Нет, ты супер! Я просто гадала, что ты делаешь, чтобы оставаться в такой форме. Мне и самой следует пойти на фитнес или что-то в этом роде.
Джон, уже надорвавший обертку презерватива, поднял голову.
– Спасибо, мисс Бетти. Полагаю, ты должна говорить все, как прописано в руководстве для шлюх. Но я, в своем возрасте, польщен комплиментом.
Он разорвал обертку и с достойной восхищения ловкостью и быстротой натянул резинку, глядя при этом на ее бедра и живот.
– А я бы сказал, что тебе достаточно и постельных упражнений. Твое тело великолепно, милая. Истинное совершенство.
Бросившись вперед, он лег между ее бедрами и снова стал целовать и гладить Лиззи по волосам. А когда стал тереться бедрами о бедра, несчастная попка Лиззи взбунтовалась. Она тихо вскрикнула, но он уже входил в нее.
– Что значит «мой возраст»? Ты совсем не стар, глупый
«О, Господи, какого дьявола я это сказала! Ну и ну!»
Джон рассмеялся, но его веселость и ее бестактность не замедлили процесса. Потому что он вошел в нее легко и очень глубоко.
– Не такой реплики привык ожидать мужчина, когда сует в женщину «петушка», но поскольку это ты, пропущу мимо ушей. И, кстати, мне сорок шесть… и еще немного.
Устраиваясь поудобнее, он безжалостно стиснул ее попку, отчего Лиззи охнула.
– И пожалуйста, не говори, что я выгляжу моложе, – договорил он, входя до конца и зарываясь лицом в ее волосы.
– Не стану. Мне в голову такое не приходило. Так или иначе, сорок шесть – далеко не старость. Ты все еще молодой жеребец в самом расцвете сил! – пропыхтела она, прижимаясь к нему. Как она любила чувствовать его в себе, даже несмотря на саднящую задницу!
Ее лоно сжало его, готовое, готовое, готовое взорваться в оргазме. Она судорожно вцепилась ему в плечи.
– Прекрасно! Я рад, что ты так думаешь! – весело объявил он, поднимая ее горящие ляжки, кладя ее ноги себе на бедра. Она сомкнула щиколотки у него на спине, и это показалось ей самой естественной в мире вещью.
Она едва не рассмеялась, вспомнив, что так и не скинула туфли на высоких каблуках. Они вопьются в кожу, но ему, похоже, все равно. Может, ему это даже нравится? Нравится ощущать удовольствие-боль, так же, как причинять их?
Над этим стоит подумать…
Их тела ритмично извивались. Джон врывался в нее, Лиззи встречала каждый выпад, каждый удар, сталкиваясь с его телом своим, возбуждая себя силой собственных движений и азартом его обладания.
Он глубоко, так глубоко… наполнил ее собой и не только физически. Пустота, большая, чем пустота лона, была забита до края. Пустота ее жизни, разочарования и провалы, непройденные дороги… все стерто в этот момент завершения.
Едва оргазм окутал ее, она громко рассмеялась, полная чистого беспримесного счастья, которого не испытывала с самого детства.
– О Господи, Господи, Господи, – зачарованно промурлыкала она. И Джон эхом повторил ее слова, те же самые, врезаясь в нее все сильнее, дергая бедрами, словно некий адский механизм, стремящийся достичь разрядки.
Потом она несколько секунд почти не могла дышать. Почти не могла думать. Только чувствовать.
«Меня использовали… и это чудесно, чудесно, чудесно. Я…»
И она снова лежала, прижимаясь к его горячему телу, и снова наслаждалась его тяжестью, и снова одинокая слеза вытекла из уголка глаза. Вероятно, посткоитальная депрессия. Но нет смысла желать, чтобы все было по-другому.
Пусть идет, как идет…
5. Сказочной принцессой ей не быть
– Прости, я опять, верно?
Он отстранился от нее и лег рядом.
– Что «опять»?
– Вел себя, как похотливый зверь. Набросился на тебя, как животное.