Случайная невеста для олигарха. Любовь рядом
Шрифт:
— Бедные твои женщины, - перебиваю, не желая слушать о его всяких прости господи. И не дай Бог, он вздумает сравнивать меня с кем-то!
– Никогда не буду твоей женой!
На широких скулах мужчины начинают перекатываться желваки. Он в бешенстве!
Кажется, я все же смогла вывести его из себя. Кивает на фарфоровую чашку в моих руках.
— Если бы ты была моей женой, я бы добавил в твой чай яд, - цедит, глядя на меня из-под бровей.
Что, злишься, милый? Хочешь задеть? После восемнадцати лет жизни с моим папашей – это не твой уровень, дорогой! Поднимаю
— Если бы ты был моим мужем, я бы его с удовольствием выпила.
Шах и мат, Садулаев!
Смотрим друг на друга так, как будто мы - дикие животные – хищники, готовые броситься и разорвать в клочья. Мы словно меряемся силами. Кто кого… Это длится ровно до того момента, пока я боковом зрением не замечаю движение и негромкий полный восторга голос Динары Исаевны.
— Иншааллах! Как же они хорошо смотрятся! Ты только взгляни, Оль.
Мы с Давидом словно по команде поворачиваемся в сторону вошедших, растягивая губы в улыбке. Динара Исаева и моя мама смотрят на нас будто на двух влюблённых белокрылых лебедей, плавающих в пруду. Боже, какая гадость!
Глава 6
Мира
– Мирьям, милая, может быть, омлет или творожные блинчики?
– Динара Исаевна доброжелательно заглядывает в глаза, пододвигая ближе изящное фарфоровое блюдо с разнообразными ароматными угощениями.
Окидываю безразличным взглядом аппетитные на вид пигоди на пару и еле нахожу в себе силы вежливо улыбнуться хозяйке усадьбы.
— Нет, спасибо. Я сыта.
Бросаю искоса не дружелюбный взгляд в сторону сидящего напротив Давида. Я и впрямь сыта по горло - во всех смыслах этого слова! Старший сын Садулаевых выглядит совершенно невозмутимо, ни дать ни взять - истинный джентльмен. Почти слышу скрип своих зубов, но упорно продолжаю держать покер-фейс.
— Как же замечательно, - продолжает хозяйка дома, не замечая витающего в воздухе напряжения, что ощущается почти на физическом уровне, – сидим, как большая дружная семья, только вот Максута с Ангелиной не хватает, – сокрушается женщина.
Динара Исаевна продолжает щебетать о том, что мечта сбылась, и Всевышний подарил ее сыновьям чудесных будущих жён, а ей невесток.
Каждое произнесенное женщиной слово - изощренная пытка. Словно огромная раскалённая цыганская игла пронзает раз за разом сердце. Нет! Вру… намного хуже. Мне кажется, что с меня изощренно сдирают кожу. Эпителий за эпителием, слой за слоем, заставляя трепетать чувствительную плоть в агонии. Такое ощущение, что каждый входящий в мое окружение человек хочет показать и доказать, как счастлив Максут со своей Ангелиной.
А как же я?! Обо мне хоть кто-нибудь подумал?! Ведь мы с Максутом были помолвлены несколько лет! Я с юности грезила о том, что в один из прекрасных дней он станет моим законным мужем. Теперь же все с завидным спокойствием и невозмутимостью делают вид, что вовсе и не было никаких договоренностей. Недовольно свожу брови на переносице. Какой-то самый настоящий газлайтинг*!
— Давид, ты уже решил, куда повезешь Мирьям в свадебное путешествие? – интересуется моя
Полный любопытства голос мамы заставляет меня поморщиться, что не остаётся незамеченным моим будущим мужем. Хочется съязвить, что никуда с ним не поеду, но вовремя прикусываю язык, когда вижу, что впервые за несколько дней уставший взгляд мамочки зажегся живым интересом.
— Думаю, в Африку, - шокирует наповал своим ответом Давид и, похоже, не только меня.
Судя по удивленному возгласу Динары Садулаевой, женщина удивлена не меньше моего.
– Там замечательное сафари, – невозмутимо продолжает брюнет, откусывая кусочек хрустящего поджаренного со всех сторон тоста. – Лучшая охота на слонов в самом сердце Непала. Мирьям, ты привита от малярии?
Застываю за столом, превращаясь в гипсовую статую. Какая же он сволочь! Какой нормальный мужчина повезёт девушку в свадебное путешествие в Африку?! Крылья носа трепещут от негодования и обиды. Глаза заволокла пелена злых слез. Всегда мечтала побывать в Венеции. Только вот в моих девичьих грезах рядом со мной всегда находился Максут. За что мне все это?!
Бросаю полный ненависти взгляд на Садулаева, поверх остывшей чашки с крепким чаем и тут же тону в чёрных глазах, в которых плещется ничем не прикрытое веселье.
Садист! Придурок!
— Сынок, а это не чересчур… э-эм… экстравагантно? – замечает с осторожностью Динара Исаевна. Она неловко передергивает плечами, прежде чем продолжить: - Может быть, Мира хочет во Францию?
– хозяйка усадьбы явно крайне обескуражена выбором своего старшего отпрыска. Красиво оформленные брови женщины вопросительно изогнуты.
– Мирьям, ты хочешь в Париж? – лениво откидываясь на спинку резного итальянского стула, спрашивает у меня Давид. Брюнет расплывается в широкой белоснежной улыбке.
Это сбивает меня с толку, заставляет сердце пропустить очередной удар. И почему я раньше никогда не замечала на покрытых легкой щетиной щеках Садулаева эти обаятельные ямочки?
– О, милая! Там так хорошо, – восклицает Динара Исаевна. Темно-карие тщательно подведенные глаза женщины впихивают каким-то мягким внутренним сиянием. – Париж… как много у меня о нем воспоминаний. Ведь именно там муж мне сделал самый дорогой сердцу подарок.
– Какой? – спрашиваю из вежливости, опуская чайную ложечку в кружку, лишь бы занять хоть чем-то руки.
– Приехали мы в Париж вдвоем, - продолжает улыбаться загадочно Динара, - а вот вернулись втроем. Мягкий смех слетает с ее полных губ.
– Как это?
– срывается с губ, прежде чем успеваю подумать. Заливаюсь густым горячим румянцем, когда догадываюсь, на что намекает хозяйка усадьбы.
– Первый ребенок — это так волнительно, – продолжает Динара Исаевна, не замечая моей неловкости.
– Как сейчас помню, не могла найти себе места от счастья. Сын! Наследник.
– Да, непередаваемые чувства, – подхватывает разговор мама, задумчиво прокручивая золотой браслет, на тонком покрытом искусственным загаром запястье. – Золотые времена.