Случайный билет в детство
Шрифт:
— Ничего, мам, обжегся просто. Горячую воду включил. — Даже голос свой не узнаю.
— Сильно? Дай погляжу.
— Нет-нет, мам, ничего. Совсем не болит.
— Ладно, — кивнула мама, — тогда чисти зубы и завтракай. В школу не опоздай. Я там на столе три рубля оставила. Как из школы пойдёшь, зайди в магазин. Купи хлеба, молока, сметаны.
— Не забудь, — мама улыбнулась, протянула руку и закрыла мне рот, — ну, всё, я побежала.
Я как завороженный проводил её до выхода и ещё долго стоял, тупо смотря на закрытую дверь. Вот это я попал! Как так вышло? Фантастика. А вспомнил! Желание! Я же загадал желание. Вот так шутка! И надо же было тогда по радио услышать Стаса Пьеху про плацкартный билет в детство. Я и набрал тогда «Хочу в детство». Хорошая шутка была. Дошутился, придурок. Получил билет в детство! А кто знал, что сбудется?
У большого зеркала пристально рассматривал себя. Провел рукой по взъерошенным волосам, по худым плечам и груди, где отчетливо проглядывались ребра. Худой я был, худым и вырос… вырасту. Если домой, то есть, обратно не попаду. Оттянул резинку трусов и глянул туда. М-да. Неужели он такой был?
И что мне делать на данный момент? В школу идти? А что остаётся? Какое хоть сейчас число? Я кинулся к окну — там бушевало лето. Стоп, какое лето? Или осень или весна раз в школу надо идти. Судя по яркой зелени — весна, а по градуснику, что висит прямо за стеклом — на улице жара. Двадцать шесть в тени, и это утром в полвосьмого. Что будет к обеду? Скорей всего сейчас май, а какой год? По моей детской физиономии не разобрать. Тогда где узнать? Дневник! Я побежал в комнату. Так, где тут у меня портфель… тьфу, какой портфель? Вот сумка с учебниками. А, нашел, вот дневник. На нем было написано, что я ученик седьмого «А» класса, семидесятой школы. М-да, чудеса. В восемьдесят четвёртый год попал! Попал, так попал. А день недели? Какие хоть уроки будут? Мать ети, что я там скажу, если к доске вызовут? Что я вообще скажу? Как себя вести?
Взгляд коснулся часов на стене. Ой, без двадцать восемь! До школы пять минут хода, но ещё надо узнать — какие уроки на носу. Быстро оделся в костюм, который заменял мне школьную форму и был привезён отцом из-за «бугра». Отец, его я так давно не видел. Опять уехал на службу рано, а вернется как всегда — за полночь. Я вздохнул, нашел ключи, благо, что помнил, где они всегда лежали, взял оставленные мамой деньги и, закрыв дверь, пошел в школу.
Шел по дороге, а в голове крутились разные мысли. Интересно, на сколько я сюда попал? И почему именно в это время? Какой-то переломный момент в моей судьбе? Так, всё это случилось в результате моего желания в странной программе.
А как обратно? Тоже через желание? И где его загадывать, в какой программе, какого компа? Блин, до первых персональных компьютеров, как до Китая раком, а до интернета в России, как его привыкли все видеть, ещё столько же. И что дальше? Ждать этого момента? От этой мысли сбился шаг и я встал. Это дождешься появления интернета, а потом, в принципе, и не надо будет никаких желаний. После такого срока, останется еще пяток лет подождать и я в своем времени. Ха-ха! Вот так я попал!
Меня вдруг толкнули.
— …?
Обернулся.
— А?
Сзади стояла Верка Смольнякова с портфелем в руках. Надо же, ещё вчера вместе на пикнике были, только она там на двадцать пять лет старше выглядела.
— Бэ, Вязов, ты глухой? Что, говорю, стоишь как три березы на Плющихе?
— Не берёзы, а тополя, — автоматически поправил я.
— Не умничай, а иди ровно и не вставай на дороге как столб.
И почему женщины думают, что они всегда правы? Я вздохнул:
— Дистанцию нужно соблюдать и смотреть куда идёшь, тогда не будешь на людей наскакивать.
Верка сморщила лицо и показала язык.
— Дурак ты, Вязов.
И быстро пошла по тротуару, а я поплелся следом.
Дураком меня назвала, но она даже не подозревает — какой я дурак! Умные, в такие передряги не попадают. Вот и урок мне на будущее — не знаешь, не влезай — убьёт.
Убить не убило, но озадачило конкретно. И где загадать желание, чтоб обратно в своё время попасть? Вопрос вопросов. Ой! Я опять встал от пришедшей мысли — если я попал сюда только своим сознанием, то, что с моим телом, которое осталось там, в будущем? Вылетело по ту сторону плотины, и пребывает в коме, или я там уже мертв? Мля! Закатают там меня в цинк и отправят по адресу.
Настроение упало к нулю. В скорбных раздумьях добрёл до школы. На входе меня опять толкнули в спину, да так, что я пробежал метра три. Сзади заржали. Резко развернулся и в дверном проходе я увидел троих.
Вот так встреча!
Макс Громин, по кличке «Громила». Ещё не такой жирдяй, как я видел недавно, но все-равно здоровый. А рядом с ним его дружки.
Игорек Вершинин, тощая каланча, баскетбольного роста, с погонялом «Вершина», но из-за постоянно обритой головы, все его называют — «Пик коммунизма».
Славка Тощев, по прозвищу «Толща», так как его тучная фигура с трудом проходила в дверные проемы.
Громила наставил на меня палец:
— С тебя, связок, рупь штрафа, за то, что мне путь загородил. — Все трое опять заржали, комментируя мою искаженную фамилию.
Я начал закипать. Не терплю, когда коверкают моё имя и фамилию. Вспомнив его обещание меня закопать, захотелось закопать его самого. Но, как говорится — злость плохой советчик, и я вдохнул-выдохнул и с насмешкой сказал:
— А харя не треснет, Громозяка?
Смех стих, и вместе с ним вокруг установилась тишина. Школа, как будто замерла перед грозой. Громин побагровел и, медленно приближаясь ко мне, заикаясь от возмущения, начал выплевывать ругательства:
— Ты, б…ь, связка х…а, о…л, б…ь, совсем? В тыкву, б…ь, давно не получал? — Он замахнулся, чтоб покарать наглеца и, под пристальным взглядом завуча, вышедшего из кабинета, посмотреть на причину внезапно установившейся тишины, медленно опустил руку на моё плечо. Криво улыбнулся и, воняя давно не чищеными зубами, ласково прошептал:
— После школы, в беседке сквера, я буду ждать тебя с червонцем отступных. За свои слова ответ держать будешь, понял? У…к.
Увидев, что завуч вернулась в кабинет, больно сжал мне плечо. Я прошипел в ответ:
— Отвали, дятел. — Правой рукой схватил его за мизинец, отогнул его от плеча и крутанул в обратную сторону. Громила взвизгнул и присел. В зашумевшей было школе опять остановилась жизнь. Все вокруг стояли столбом и глазели на небывалое зрелище. Вершина и Толща вдруг сорвались с места и кинулись спасать своего дружка. Резко сместился в сторону, отчего Громин взвизгнул опять. Я поднырнул под руку Вершины, резко дернул Макса на себя. Тот всхлипнул от боли и грохнулся под ноги Вершинину. Тощев, не успев остановиться, по всем законам физики увенчал кучу-малу сверху. Громин в самом низу даже крякнул, так как Тощев весил гораздо больше ста килограмм. Я картинно отряхнул руки и подошел к вывешенному расписанию уроков. Рядом со мной, вдруг оказался Олег Савин.