Случайный рыцарь

Панасенко Леонид Николаевич

Максим на миг задумался, затем рассмеялся.

– Тофик, ты можешь загнать эту девушку в свою бутылку?
– поинтересовался он.
– Пусть поостынет там, с Мамедом о смысле жизни потолкует.

– Ты не сделаешь этого, Тофик!
– истерически взвизгнула Ирина.

– Благородный Ки-ихот мой господин и повелитель, - смущенно пояснил недоучка-джинн.

– Но я даже не знакома с Мамедом!
– Ируля явно тянула время.
– Он хоть похож на тебя?

– Как две капли воды, - улыбнулся Тофик.
– Не беспокойся, мой брат, честно говоря, гораздо лучше и умнее меня. Извини меня, прекраснейшая из прекрасных!

При этом он сделал

несколько быстрых пассов руками, и Ирина с воплем: "Ты подонок, Макс!" растаяла в холодном огне, который тут же всосался в дом братьев-близнецов.

– Очень мудрый поступок, мой господин!
– откровенно обрадовался липовый генерал-майор.
– Тем более, что ее все равно не впустили бы в замок Её Высочества. Туда нет хода никому из землян.

– А я, а Тофик?
– спросил Максим. Не теряя времени, он быстро пересел на водительское место, тронул машину.

– Благороднейший рыцарь Ки-ихот, - чуть не вскричал Магг.
– Ты так, по-моему, ничего и не понял. Это не игра! Это - всерьез! Ты - Первый Претендент на руку и сердце Её Высочества, а, значит, потенциальный правитель нашего галактического союза, Тофик - твой друг и слуга. Кроме того, он не совсем человек. Ты же знаешь об этом.

– Ладно, - согласился Максим.
– Когда будет нужно, я себе цену сложу... скажи мне другое: что нас ждет впереди. Я не говорю о милиции, которую могут задействовать люди Мудлака. Я говорю о самом замке. Что там: Королевский обед или... засада?

– Я не только твой слуга, но и слуга Её Высочества, - обиженно заметил липовый генерал-майор.
– Нашим традициям и этикету уже тысячи лет. Все козни и предательства должны совершаться и совершаются тайно. На виду, при дворе, во владениях Короля и Её Высочества никогда и ничего не происходило недостойного, того, что потом было бы трудно объяснить свободным подданным... Так что впереди никакой явной опасности быть не может.

– Знакомый вариант, - хмыкнул Максим.
– Все, как в нашем бывшем Политбюро. Если кто и мог скончаться, то непременно по решению Пленума и в кругу друзей по партии.

Машина их наконец вырвалась в степь. Встречный воздух так завивал и свистел, что Максим поднял и свое, последнее незакрытое, окно. Он с грустью подумал о том раздолье, которое разрывает сейчас их железный понукаемый зверь, о бесподобном аромате горячих трав и руладах сверчков, о воздухе, в котором смешались благодать моря и непокоренный суховей. Все это там, как говорят космонавты и подводники, - за бортом. А здесь - напряжение, скорость, внимание.

Проскочили Красноперекопск. Без всяких проблем, без гаишников и вертолетов, без белых "Мерседесов", словно в самом деле по мере приближения к замку Её Высочества Дульси все земное стало отпадать, как шелуха.

За Армянском свернули налево.

"А куда ты, дурачок, спешишь?
– спросил себя Максим.
– Объясни хотя бы сам себе, чего же ты хочешь. Красиво и шикарно жить?
– для умного человека это несложно. Блистать в земных и неземных рыцарских ристалищах? Нет, - и это не твое! Признайся: тебя вовсе не колышут страсти чужого и непонятного мира. Что же остается, если ты заведомо отказываешься от богатства и славы? Неужели только эта черноволосая девчонка с медовыми глазами, которую ты и видел-то всего несколько минут? Признайся, что ты сейчас все врал, выпендривался, сам себе хотел показаться красивым. Признайся, что тебя с недавних пор весьма и весьма колышут страсти чужого и непонятного мира. Что ты хочешь, безумно хочешь богатства и славы. И, конечно же, хочешь любить и быть любимым...

Просто, душа твоя колеблется, она как и всякая нормальная душа, хочет всего и сразу. Я рожден нищим, был им и есть, но к счастью, никогда таковым себя не чувствовал. Поэтому мне плевать на все условности и философские догмы. Я хочу и буду счастливым! Я уверен, что мое желание совпадает с желанием и необходимостью всей вселенной, иначе - зачем она? Пусть сдыхает, коллапсирует, вырождается, но - только без меня. А я хочу и буду жить - немедленно, сейчас, вечно! И, желательно, этим вечером в объятиях Дульси!"

– Мы приехали, благородный Ки-ихот, - прервал его непривычно глубокие мысли Магг.
– Это и есть Перекопский вал. Сейчас осторожненько спускаемся к морю, прижимаемся предельно вправо - мы там незаметно укрепили берег, - и мы, наконец, дома.

Максим, как по указке штурмана в автогонках, послушно повторил все маневры и оказался в глубоком рву перед древней высоченной стеной.

Липовый генерал-майор вышел из машины, оглянулся. Вокруг ни души, пустота и заброшенность. Он прикоснулся к одному из камней, и часть стены вдруг отверзлась. Максим включил фары, загнал "Волгу" в черный проём.

И тут все силы разом кончились.

Он вышел из машины полуживой и мельком подумал: "Жаль, если Мудлак и его команда не смеют расправиться со мной здесь, в покоях Её Высочества. Я кончился! Никакой я не рыцарь, не Первый, не Второй, даже не десятый Претендент. Я усталый и заурядный пацан, которому больше всего на свете хочется попасть домой, укрыться в своей однокомнатной пещере, зарыться в подушку, а утром позвонить отцу, моему любимому полумертвому человеку, приехать к нему с бутылкой вина и наблюдать, как он оживает, как радуется мне и достает свои ничтожные припасы... Мама, мои биксы, Ирина, Дульси... Простите, но вы все далеко, а я так устал... Чтобы в этом мире жить, просто жить, надо обязательно знать, что кто-то тебя любит. Просто любит..."

– Мы приехали, благородный Ки-ихот, - повторил Магг.

– Нас ждут!

Максим вздрогнул, будто просыпаясь от сна, шагнул за липовым генерал-майором. И снова замер, осознавая чужую суть чужих вещей.

В просторном холле то ли подземного, то ли скрытого в каких-то складах пространства местного замка Дульси было пусто и мертво. Мало того. Вся правая половина холла, где, очевидно, размещались функциональные службы, была то ли взорвана, то ли выжженна каким-то немилосердным огнем.

– Ваше Высочество! Что с Вами?! Где вы?!
– вскричал бывший двойник вождя мирового марксизма и ринулся вперед. Перед ним открывались какие-то двери, вспыхивали и гасли огни, но нигде не было ни одной живой души. Через несколько минут он вернулся, ошалело посмотрел на Максима и безнадежно выдохнул:

– Мы пропали, мой господин!

– Что здесь горело!
– холодно спросил Максим. Все страхи и переживания вдруг отступили перед суровой действительностью.

– Здесь были двери, окно, переход, - запричитал Магг.

– Здесь была кабина нуль-транспортировки. Переход на Норману и другие миры нашего Союза... Кто-то взорвал его и захватил принцессу в плен! Она исчезла, ее нигде нет, благороднейший рыцарь Ки-ихот!

– Успокойся и говори внятно!
– еще более холодно потребовал Максим.
– Что все это значит?

– Это значит, - прорыдал Магг, - что ты никогда больше в жизни не увидишь Её Высочество Дульси, а я своих жен и детей!

– Неужели Мудлак решился в открытую выступить против Её Высочества?
– ни к кому не обращаясь, спросил Максим.