Случайный солдат. Книги 1–3
Шрифт:
– Можете расслабиться немного, – сказал Кирилл. – Мы отслеживаем ваших преследователей, они попались.
– Какие-то они неагрессивные были, ничего толком сделать не смогли, – произнес я. – Может, еще не все и они предпримут еще одну попытку преследования?
– Сомневаюсь, – в голосе Кирилла можно было уловить довольные нотки. – Я в прямом эфире смотрю, как водителя арестовывают.
– Он один из тех, кто попался нам на паркинге? – поинтересовался я, хотя уже и дышать было непросто, не то что говорить.
– Эм-м, нет, – последовал ответ. – Где находится та парочка, нам сейчас неизвестно, мы обрабатываем данные с камер, но они пока нигде не попались. Возможно, они просто уехали из города. Компьютер не показывает совпадений ни по одной из камер столицы.
– Главное, чтобы их не было рядом с нами. – В наушниках я услышал только яростное печатание по клавишам, а затем тишину. Разговор был завершен.
Мы ехали по шоссе, которое освещалось только нашими фарами, да светом машин, что изредка догоняли нас (или мы – их). В основном на дороге попадались грузовики, легковушек было гораздо меньше. Я придерживался той же тактики: двигаться по второму ряду, оставлять побольше места до идущих впереди автомобилей, однако это не помогло избежать небольшого прокола.
Ощутив, что машину слегка тянет в сторону, я съехал на обочину и остановился. По сути, следовало свернуть куда-нибудь, но только ближайший город мы оставили позади, а вокруг нас оставался лишь лес. Я заглушил двигатель, но не торопился отстегивать ремень. Мало ли что – теперь даже проколотое колесо могло оказаться происками врага. Выждав несколько минут, я вышел из машины и посмотрел на спущенное заднее колесо.
Подобные ситуации случались со мной не раз, но кто знает, что было причиной здесь: простое совпадение, подстава или… Сзади прошуршали колеса очередного автомобиля, он проехал чуть вперед нас и остановился. Я сделал вид, что не заметил его, приоткрыл водительскую дверь и взял в руки пистолет. Из машины впереди вышел мужчина в белой кепке и направился в нашу сторону. Выглядел он неопасным, но кто скажет по внешности о человеке?
– Вам нужна помощь? – Громко крикнул он, продолжая идти. Мне это не понравилось. Подпускать его слишком близко нельзя. Я встал за открытой дверью.
– Нет, не надо, мы сами справимся, – крикнул я в ответ, но шедший не останавливался.
– Точно? Я могу помочь.
Когда в темное время суток, на дороге тебе предлагают помощь, это выглядит очень подозрительно. Мне это показалось вдвойне подозрительным.
– Не нужно, – мое терпение подходило к концу.
– Но я… – униматься мужчина явно не собирался.
– Стой на месте! – как можно более грозно крикнул я и закашлялся, обрызгав каплями крови стекло.
– Я же вижу, вам надо помочь, – он сделал еще несколько шагов вперед, и я не выдержал, поднял пистолет и прицелился ему в грудь. Рука подрагивала. Человек остановился.
– Надо принимать помощь, когда ее тебе предлагают, – я вздрогнул от голоса, раздавшегося буквально за ухом. Вспоминая сейчас данную ситуацию, рассмотрев ее с Борисовым, мне кажется чуть ли не смешным, что я не воспользовался единственным удачным средством защиты: просто позволить себе свалиться обратно в машину, закрыться от одного из нападавших и постараться нейтрализовать второго. Но я решил… вернее, я ничего не решил, а действовал, не раздумывая, и нажал на курок.
Шум выстрела скрыл грохот многотонного грузовика, который промчался рядом. На долю секунды он осветил человека, в которого я попал – он был весь в белом. Или просто фары светили настолько ярко. Схватившись за шею, он упал на обочину. В образовавшейся тишине я услышал только его хрип.
– Ах ты… – толчок в спину, затем я почувствовал, как дверью меня прижимают к корпусу автомобиля, ладонь оказалась зажата, мне показалось даже, что она хрустнула, пистолет выпал из руки.
Нападавший яростно ударил дверью раз, другой, выбивая из меня весь воздух, а вместе с ним и кровь, которая уже текла по подбородку. Я поднял ногу, уперев колено в дверь, сопротивляясь, как только было можно, насколько позволяли силы. Но их оставалось все меньше. Я безуспешно попытался схватить противника за горло, но он тут же избавился от захвата ударом в локоть. Направленные в глаза пальцы он так же отбил без особых усилий.
– Где диск? – проорал он мне прямо в лицо, вытаращив глаза.
Я покачал головой, попытался что-то прохрипеть, но в горле забулькало. Еще один удар дверью, и я начал сползать вниз. Меня схватили за свитер, ткань затрещала, но выдержала. Снова передо мной появилось лицо нападавшего: оно было слегка расплывчатым. Я попытался сфокусироваться.
Похоже, мое лицо имело уже настолько отсутствующее выражение, что тот решил пару секунд терпеливо подождать. Это было роковое для него решение: словно в замедленной съемке его глаза закатились и только после этого, как будто намного позже, услышал я выстрел. Его руки расслабились, и он мешком упал на землю. Почти то же самое сделал и я, лишившись дополнительной опоры. Услышав шаги, попробовал подняться, подставил руку, но боль пронзила ее от запястья до плеча, и я снова привалился к машине.
Кто-то остановился напротив меня. Тишина. Мне оставалось лишь ждать, тянуть я не мог, лучше бы все равно не стало. Я вытер от крови подбородок, насколько это вообще позволяли поврежденные ребра. Дыхание мое было хриплым, и я почти ничего не мог слышать.
Всего лишь несколько ударов, а меня уже привели в состояние овоща. Собравшись с силами, я приподнялся и встал на ноги. В голове шумело, колени подгибались, и я не имел ни малейшего понятия о том, что у меня было сломано. Открыв глаза, я увидел Лену, стоящую напротив.
– Спасибо, – невнятно пробулькал я и снова опустил веки, голова кружилась.
– Не стоит благодарности, – девушка сделала шаг вперед и взяла меня за запястье. Боль возникла, едва она коснулась руки. Жаль, что сильных обезболивающих в запасе не было.
– Вам надо торопиться! – дал о себе знать капитан Борисов. Лучше бы он комментировал ситуацию, когда мы только остановились на обочине. – Время поджимает.
Пульсирующая боль не утихала. По сравнению с ней остальные мои побои практически не болели. Хотелось лишь сидеть на холодной земле и не шевелиться. Замереть, чтобы не ощущать ничего. Но это не помогало.
– Ты не сможешь вести машину, – тихо произнесла Воронкова. Я кивнул.
Ее слова отдавались в голове эхом, словно она находилась далеко, а не стояла рядом со мной.
– Перебирайтесь в другую, – нетерпеливо сказал Борисов. – Нам некого выслать к вам на помощь.
Вот бессердечный гад. У него было несколько часов на восстановление, а у меня – считанные минуты. Впрочем, организм не отключался, не считая все эти «неприятности» достаточными для потери сознания.
Но если дышать не очень глубоко и не слишком часто, то боль в груди почти не ощущается. Другое дело запястье, которое, очевидно, было сломано. Страшно было даже представить, каков у меня был вид. Хуже всего было ощущать себя частично недееспособным. Но капитан был прав, нельзя было медлить. Надо было собраться.