Случайный солдат. Книги 1–3
Шрифт:
– Можно не считать, – сказал я и прицелился бизнесмену в грудь. – На счет два вас уже не будет в живых. – Конечно же, я блефовал, зная опасность того, что область лишится столь влиятельного человека. Но прострелить руку или ногу я был в состоянии.
Внутри меня активно боролись две мысли, причем последствия неправильно принятого решения могли оказаться просто катастрофическими. Был четкий приказ не трогать Романова – это было яснее ясного, но причина, по которой его нельзя было пристрелить, вызывала множество сомнений. Неужели без него промышленность лишится поддержки?
Ведь
– Раз, – произнес Константин и сделал полшага к столу с винтовкой. Сколько самоуверенности!
– Я предупредил, – повторил я свою угрозу.
– Я понял, – улыбка по-прежнему играла на лице Константина. – Два.
Наступил решающий момент, а я опять колебался. Наверное, не хватало толпы, которая ломится в дверь, чтобы я смог быстро принять решение. Пусть и неверное, но долго колебаться было опасно. Я поднял пистолет ровно настолько, чтобы без проблем можно было попасть в ногу.
Скрипнуло кресло, резко сдвинутое по полу и на меня, прямо через столик, кинулся Владимир. Он корпусом вжал меня в стену, вцепился в пистолет (хорошо еще, что я убрал палец с курка), вырвал его, расцарапав ладонь ногтями, прицелился Константину в грудь и выстрелил. Пистолет издал легкий хлопок, гильза звонко ударилась о стену и упала на мягкий ковер. В ту же секунду Лена подбежала к брату:
– Брось! – Тот послушно отдал оружие мне, улыбаясь самой добродушной улыбкой. Да уж, мне определенно не понять такого поведения, хотя наверняка Кирилл мог бы что-нибудь объяснить. Или Катя – она же была его психологом.
– Все, наконец-то все, – прошептал Владимир, блаженно закрывая глаза. Я поднял с пола гильзу и сунул ее в карман. Константин лежал на полу, не двигаясь. Я был более чем уверен, что бизнесмен мертв, и схватил со стола винтовку. – В шкафу лежит сумка, – сказал Воронков чуть более бодро.
Я осторожно приоткрыл дверь шкафа, убедившись, что в этом нет никакого подвоха, вынул сумку и тщательно проверил все карманы. Затем убрал винтовку внутрь и закинул сумку через плечо. Тем временем Лена надела на брата пластиковые наручники.
– Пора идти, – сказала она и подняла Владимира с пола. Мы вышли в коридор и вместе с нашим сопровождением отправились на стоянку. Небольшая машинка среднего класса ждала нас там. Впятером как раз поместимся. Стараясь вызывать как можно меньше сомнений, мы прошли от входа в гостиницу до машины. Сели, заняв каждый свое место (в этот раз водительское мне не досталось), и мы медленно отбыли от гостиницы.
Нарушения приказа не было, но Романов все равно умер. Печальная страница в истории промышленности региона. Остается надеяться, что не будет серьезных разбирательств по этому поводу. Кроме того, мы были удалены со всех камер, поэтому подозрений в сторону нашей организации пасть не должно. Я успокаивал себя этими мыслями, пока автомобиль ехал по улицам города. Не превышая скорости, наш коллега вел машину плавно, избегая даже мало-мальски опасных ситуаций. Владимир тоже сидел спокойно и не собирался никуда рваться. Хотя бы это радовало.
Мы пересекали один перекресток за другим, поглядывая в окна автомобиля. Вскоре городские пейзажи сменились лесами и полями, последние строения остались позади и мы выехали за городскую черту. Опасаться было нечего. Главный наш враг мертв, предатель (или не совсем предатель, но у меня уже были некоторые сомнения) сидит рядом, закованный в наручники, все живы. Все было хорошо. Я закрыл глаза и откинулся на мягкое сиденье.
Глава 17. Без права на ошибку
Я пытался задремать, Лена сидела по другую сторону от Владимира и выглядела бодрой, хотя ночью она почти не спала. Двое наших коллег на переднем сиденье тоже смотрелись довольно бодро, но хотя машина шла вяло по сравнению с моими темпами передвижения на четырех колесах, сейчас главная задача была добраться до части без приключений.
Изредка я открывал глаза и посматривал в сторону Воронкова, но тот сидел неподвижно. Руки его были скованы за спиной, ремень безопасности наискосок пересекал его грудь. Его поступок в отеле серьезно озадачил меня. Может быть, он просто пытался реабилитировать себя в наших глазах? Но после того, как он убил капитана Борисова, это будет сложно сделать. Сомнения терзали меня и не давали мне заснуть. Я зевнул, прикрыв рот и снова посмотрел на сидящих в машине.
Кажется, все дремали. Натянув ремень безопасности, я просунулся между сиденьями, чтобы посмотреть на водителя – ровно в тот момент, когда его руки свалились с руля и он тоже задремал. Я протянул руку, дернул за ручник, с хрустом выруб л передачу. Машина пошла юзом и остановилась посередине дороги. Другие водители сигналили, но объезжали мимо. Я почувствовал, как ужасно хочется спать, зевнул еще раз и отключился, повиснув на ремне прямо между сиденьями.
Я не знал, сколько прошло времени, но когда я открыл глаза, то обнаружил, что нахожусь в просторной комнате, сидя на деревянном стуле. Рук я почти не чувствовал, но, покрутив головой, увидел, что они просто туго прикручены к спинке стула. Слишком туго. В комнате в ряд стояли пять стульев – все, кто находился в машине, тоже были здесь.
Водитель очнулся раньше меня, остальные мирно сопели, опустив голову на грудь. Я взглянул на свои ноги – их тоже крепко примотали к ножкам стула. Очевидно, думали, что так смогут ограничить свободу передвижения. Нас оставили в живых – это хороший знак. Мы нужны. Даже если в качестве заложников.
Я пробежался глазами по комнате – в ней не было ничего, кроме нескольких картин на салатово-зеленых стенах, да нескольких шкафов с книгами, украшенных деревянной резьбой. Посередине идеально ровного потолка находилась большая люстра. В кино непременно нашелся бы острый предмет, которым можно было бы перерезать веревки. Здесь такой возможности нам не представили.