Слуги тьмы
Шрифт:
— Голос Бездны! — голос Слуги казался ещё холоднее и властней, чем обычно. — Готовь портал в храм Лунного Бога! Сию же минуту!
Чародей поклонился и начал творить заклинание.
— Портал? В храм Лунного бога? — пробормотал Айрэн, недоумённо вскинув брови. — А как же гробница?
— Скоро ты всё узнаешь, — губы Слуги изогнулись в зловещей ухмылке.
Голос Бездны поднял руки, и его пальцы засияли фиолетовым светом. Он начал бормотать заклинание на языке бездны, от которого у Айрэна по коже побежали мурашки. Воздух задрожал, а земля под ногами закачалась. Перед святилищем раскрылся тёмный провал,
— Вперёд! — скомандовала Слуга.
— Сме-е-е-ерть! — вторил ей Ужаснокрыл.
Слуга, не мешкая ни секунды, первой шагнула в разлом, и её фигура растворилась в темноте. За ней последовали Лунотень с питомцем, Плачущий Рыцарь и Голос Бездны. Айрэн, стиснув зубы, приготовился к прыжку.
— Что же ты задумала, Слуга? — прошептал он, глядя в зияющую пустоту. — Куда ты нас ведёшь?
* * *
Мир вокруг завертелся в вихре красок и звуков. Айрэна выбросило на холодный, каменный пол. Он пошатнулся, хватая ртом свежий воздух, пропитанный сладким ароматом благовоний. Плачущий Рыцарь протянул ему флягу с водой, Лунотень осторожно огляделась по сторонам, а Берсерк ударил по стене, пытаясь убедиться в её реальности. Лишь Голос Бездны остался неподвижен, ибо ему уже было знакомо это место.
Они находились посреди огромного храма, освещённого мерцанием серебристых факелов. Его стены, сложенные из гигантских белоснежных блоков, переливались в тусклом свете, подобно инею. Их украшали изображения разных фаз луны и звёзд. С высокого сводчатого потолка, удерживаемого массивными колонами, свисали знамёна. На них был вышит символ Лунного Бога — гигантские белые челюсти, смыкающиеся вокруг парящего над ними диска луны.
Вокруг отряда столпились фигуры в перламутровых доспехах с фиолетовыми плащами. Их лица скрывали шлемы с высокими гребнями и горящими во лбу рубинами, а в руках блестели длинные, двухсторонние глефы.
Увидев Слугу, воины преклонили колени. Все, кроме одного.
— Я счастлив вновь видеть тебя в стенах нашей обители, верховная жрица, — проговорил вышедший из-за их спин незнакомец, — Твоё присутствие заряжает нас силой. — В его красивом, низком голосе звучало не только уважение, но и нескрываемое восхищение.
Он был облачён в угольно-чёрную кирасу, повторяющую мощный рельеф его тела. В её центре сверкал рубин, напоминавший глаз, — другой символ Лунного Бога. Его кудрявые, светлые волосы венчал отлитый из золота лавровый венок, а на поясе покоился изогнутый меч с рукоятью, инкрустированной драгоценными камнями. Тёмно-синие глаза мужчины источали тепло и доброту, но лишь по отношению к Слуге. На остальных гостей он смотрел свысока.
— Это Аквилон, — представила его своим спутникам Слуга. — Чемпион Лунного Бога и командир армии лунных стражей.
— Я помню одного из твоих друзей, — сказал он, переводя взгляд на тёмного мага. — Голос Бездны, если не ошибаюсь?
Колдун молча кивнул.
— Познакомься с нашими союзниками: Айрэн, Лунотень, Плачущий Рыцарь и Берсерк. Они тоже преданы Бледному Ангелу.
— Друзья дочери Забытого — наши друзья, — Аквилон отвесил короткий, но изящный поклон. — Что привело вас сюда?
— Это, — Слуга показала ему книгу.
– “Плач Луны”…
Аквилон
— Ты наконец вернула украденную реликвию домой… — проговорил Аквилон, не поднимая головы.
— Да, — голос Слуги прозвучал твёрдо и решительно. — И ты знаешь, что это значит.
— Я немедленно доложу совету, — Аквилон поднялся с колен. — После чего мы приступим к твоей коронации.
Айрэн уже хотел задать вопрос, который не давал ему покоя с момента их появления в храме, но Лунотень предупреждающе сжала его руку.
— Я полагаюсь на тебя, Аквилон, — сказала Слуга, глядя ему в глаза. — Время нашего триумфа пришло.
Аквилон ударил себя кулаком в грудь и, резко развернувшись, ушёл. Слуга жестом позвала своих спутников следовать за ней. Двигаясь в сопровождении лунных стражей, они скрылись за массивными дверями из тёмной древесины.
— Ждите здесь, — бросила девушка через плечо. — Скоро за вами придут.
Айрэн и остальные члены отряда остались в узком, мрачном коридоре, освещённом лишь парой мерцающих факелов.
— Что она задумала? — спросил Айрэн, глядя на закрывшиеся двери. — Что всё это значит?
— Тише, — прошептала Лунотень. — Не время для вопросов.
Час тянулся целую вечность. В тишине было слышно лишь тяжёлое дыхание Берсерка и скрежет доспехов Плачущего Рыцаря. Айрэн чувствовал напряжение, повисшее в воздухе, словно грозовая туча.
Наконец, двери распахнулись, и яркий свет хлынул в коридор, ослепляя их. В главном зале храма собрались сотни служителей — молодые мужчины и женщины, одетые в белые туники. Они стояли неподвижно, как статуи, их лица выглядели серьёзными и сосредоточенными. В помещении витал аромат благовоний и свежих цветов. У дальней стены, на возвышении, стоял мраморный трон, а на нём величественно восседала Слуга. Вокруг неё плотным кольцом стояли лунные стражи в полном боевом облачении. Их острые глефы сверкали в свете факелов, а скрытые под шлемами лица не выражали никаких чувств и эмоций.
Из глубины зала, в сопровождении двух избранных воинов, вышел Аквилон. Он нёс в руках небольшую сиреневую подушку, на которой покоилась серебряная корона, украшенная одним единственным рубином, таким же, как у него на нагруднике.
Аквилон медленно прошёл по длинной ковровой дорожке, остановился напротив Слуги и, преклонив колено, протянул ей корону.
— Братья и сестры! — проговорила Слуга, поднимаясь с трона. Её хорошо поставленный голос, усиленный храмовой акустикой, звучал твёрдо и неукротимо. — Близится алое затмение — день гнева и скорби наших врагов! День, когда тьма поглотит свет, и старый мир обратится в прах!
Служители храма подняли руки в приветственном жесте, а затем начали распевать молитву Лунному Богу. Звуки их голосов, сливаясь воедино, создавали мощный, завораживающий эффект. Мелодия была древней и таинственной. Она напоминала о временах, когда все народы жили в гармонии с природой, когда луна и звёзды были их единственными богами.
Айрэн бросил на Лунотень быстрый взгляд. В её глазах он увидел не радость, а сожаление. Казалось её что-то тревожило, но она не могла рассказать ему, что именно.