Служба - дни и ночи

Чергинец Николай Иванович

Ветров тоже украдкой поглядывал в сторону компании и тоже подумал: «Пьют! В такую жару!»

Сколько Ветров ни всматривался в лица мужчин, опознать кого-либо не мог. Лейтенант пожалел, что не взял с собой фотографии Драгуна. Но так или иначе надо воспользоваться моментом. Игорь пододвинулся поближе к Наде и чуть слышно сказал:

— Надюша, не обижайтесь на меня. Служба есть служба. Меня очень интересуют эти типы.

Надя сделала шутливо-подозрительное лицо:

— В том числе и дамы?

— Ага, то есть нет, — смутился

Игорь, — в первую очередь мужчины.

— Что нам надо делать?

— Сидеть, наблюдать и слушать. Вы на всякий случай должны прикрывать меня. Не исключено, что кто-либо из них знает меня.

Надя молча передвинулась на другое место, и Игорь оказался скрытым от глаз четверки, сидящей поблизости от них. А взаимоотношения в компании приобретали совсем откровенный характер. Жара и спиртное сделали свое дело. Четверка уже не обращала никакого внимания ни на Игоря, ни на Надю. Один из мужчин схватил Бурову за ноги и с громким смехом потащил ее по траве. Бурова визжала:

— Витька! Пусти! Очумел!

«Витька? — вспомнил Ветров. — Не Самохин ли? Но он в больнице. Странно. Кто же тогда второй? Может, это и есть жених Буровой? Подождем, что дальше будет. Главное, Бурова не должна меня опознать».

В этот момент Плетень вскочила на ноги и, налетев на Витьку сзади, опрокинула его на спину. Затем обе с визгом пронеслись мимо Игоря и Нади и бросились в воду. Витька возвратился к импровизированному столу, поднял рядом лежащие брюки, достал из кармана карты и начал их раздавать.

Ветров понимал, что дальнейшее пребывание рядом с этой компанией нежелательно. Бурова в любой момент может опознать его. Надеяться, что они выболтают какие-нибудь интересные сведения, тоже бесполезно. Не такие уж они дураки, чтобы трепаться о своих делах при посторонних.

Игорь выждал, пока Софка и Бурова возвратятся к своему месту, и тихо сказал:

— Надюша, пошли к лодке.

Вскоре он молча греб к причалу. Молчала и девушка. Они сдали лодку и не торопясь пошли по аллее.

Надя спросила:

— Вы этих людей в чем-то подозреваете?

Ветров молча кивнул головой.

Девушка, о чем-то раздумывая, тихо проговорила:

— Неприятные типы. Откуда они появляются? Не знаю, как вы, юристы, считаете, но лично мне кажется, что многое зависит от воспитания людей. Червоточина, проникшая в душу человека, постепенно разъедает его и приводит к тому, что этот человек смотрит на жизнь другими, не нашими глазами. Подлость он начинает возводить в ранг добродетели, чужое горе — для него радость.

Ветров рассмеялся, взял девушку под руку:

— Так-так, уже и в философию бросились. Давайте о чем-нибудь другом. Расскажите, как вы съездили в Ленинград?

— Откуда вы знаете, что я была в Ленинграде? — удивленно спросила девушка.

— Я все знаю, — ответил Ветров и для убедительности напыжился. Молодые люди заразительно засмеялись.

— В Ленинграде мне действительно очень понравилось. Лучше

экскурсии и не придумать. Были мы в Петродворце, на крейсере «Аврора», в Эрмитаже. Мне кажется, что из Эрмитажа вообще можно сутками не выходить. Особенно понравилась «Даная». Вот вы, Игорь, что знаете об этой картине?

— Я? — удивился Игорь. — Знаю, что картина такая есть, — авторитетно заявил он. — Как войдешь, сразу налево...

— Ух, какие у вас познания! — рассмеялась девушка. — Но если уж говорить, с какой стороны она висит, то не слева, а справа.

— Это смотря с какой стороны войдешь, — не сдавался Игорь.

— Послушайте. Я расскажу о Данае. Однажды, давным-давно, оракул предсказал аргосскому царю Акрисию, что он погибнет от рук своего внука. Испугался царь и приказал поместить свою единственную дочь в медную башню. А в девушку был сильно влюблен властитель Олимпа Зевс. И вот однажды влюбленный нашел способ увидеть свою возлюбленную. Он проник к ней в виде золотого дождя. Этот миф и вдохновил Рембрандта на создание «Данаи».

Девушка замолчала, и Ветров спросил:

— Скажите, а ваш папа верит предсказаниям оракулов?

— Во-первых, у него нет оракулов, во-вторых, почему вы спрашиваете об этом?

— Потому что я не умею превращаться в золотой дождь.

И они снова рассмеялись.

Семейные не нужны

Наконец Тростнику повезло. Во-первых, как ему пояснили в отделе доставки главпочтамта, цифры, написанные на газете, обозначают номер дома. К такому способу прибегают почтальоны, чтобы легче и быстрее доставлять газеты подписчикам. Домов под номером двадцать два, в которых живут подписчики «Чырвонай змены», сравнительно немного. Необходимо было объехать шестьдесят девять почтовых отделений.

Но ему это не понадобилось.

Тростник толкнул дверь с надписью «Начальник» и оказался в маленькой комнате. За столом сидела пожилая женщина и что-то писала. Она положила ручку на стол, поверх очков посмотрела на вошедшего.

Тростник поздоровался:

— Здравствуйте, я из уголовного розыска. Вот удостоверение.

Женщина внимательно посмотрела на цифры, написанные на газете, которую принес с собой Тростник, и сказала:

— Похоже, что Люба Доронина писала. Подожди минутку, я сейчас.

Она вышла из кабинета. Тростник, затаив дыхание, ждал. Начальник отделения привела с собой молоденькую девушку. Взяла со стола газету и протянула ей:

— Это ты писала?

Девушка несколько секунд внимательно рассматривала цифру и, почему-то покраснев, ответила:

— Я. А что случилось?

— Не волнуйтесь, — успокоил ее Тростник. — Я ищу человека, который выписывает эту газету. Может, помните, кто в этом доме живет?

Девушка на мгновение задумалась.

— Фамилию точно не помню, кажется, Лобановы. Знаю, что там живут муж и жена и, по-моему, еще квартирант.