Служба - дни и ночи
Шрифт:
— Нет таких, — ответил Лешковский, выходя из кабинета.
Он сразу же направился в заводскую поликлинику. Но обойти всех врачей за один день ему не удалось. Только к вечеру следующего дня Григорий держал в руках медицинское заключение, где говорилось, что он, Лешковский, по состоянию здоровья годен к работе на заводе.
Назавтра, прямо с утра, Григорий был в отделе кадров. Он поздоровался с начальником, положил перед ним документы. Тот, не отвечая на приветствие, не приглашая сесть, взял в руки справки и бросил:
— Порядок! Сегодня же включим
— Да, отсидел. Теперь все позади. Не беспокойтесь, работать буду как следует. В колонию, честно скажу, попал по дурости, но такое больше не случится.
Начальник отдела кадров молчал. Прошла тягостная минута, вторая. Наконец он, отводя в сторону глаза, обратился к Григорию:
— Знаете, молодой человек, взять вас не можем.
— Почему? — глухо спросил Григорий. — Есть же положение... вы не имеете права отказывать в приеме на работу ранее судимым.
Начальник немного стушевался.
— Да нет, нет, не из-за этого. Просто я забыл совсем, что мы уже набрали слесарей.
Григорий насквозь видел этого человека. И, делая вид, что не понял мотива отказа, сказал:
— Так возьмите на любую работу. Могу чернорабочим...
— Сегодня прием закончен. Нам больше никто не нужен.
— Вы что же — всем откажете, кто сидит в коридоре?
Начальник, постепенно приходя в себя, с еле скрываемым раздражением ответил:
— В общем, не вам беспокоиться о сидящих в коридоре. Вам ответили, и, будьте добры, не мешайте работать.
Григорий вышел из кабинета. Чувство растерянности охватило его, как и тогда, после суда. Он долго брел, сам не зная куда. Что сейчас делать? Воровать? Нет, надо успокоиться, надо немедленно искать работу. Так и оказался Лешковский на одной из баз, где стал работать грузчиком. Постепенно втянулся в этот нелегкий труд и решил, что больше ему ничего и не надо...
Злоключения Лешковского взволновали Головлева. Капитан сидел молча и думал: «Да, действительно хлебнул лиха человек...»
Мысли оперативного работника снова возвратились к службе. В искренности Лешковского он теперь нисколько не сомневался. Но как тогда быть с найденной бутылкой со следами пальцев Григория, обнаруженными на ней? Как понимать разговор Лобанова с Лешковским? О каких вещах упоминалось в этом разговоре?
Совещание под забором
Толстая вышла из подъезда, быстро перешла дорогу и остановилась у автобусной остановки. Был час «пик». Многие люди ехали после работы домой, и Ветров, не опасаясь быть замеченным, легко затерялся среди них на автобусной остановке.
Подошел «Икарус» второго маршрута. Толстая бросилась к дверям. Ветров — за ней.
В автобусной толчее Игорь протиснулся поближе к этой женщине и теперь мог исподволь, но более пристально наблюдать за ней. Слегка одутловатое лицо Толстой, видимо, когда-то красивое, хранило следы частых попоек. Этого не смог скрыть даже толстый слой косметики. Ярко намазанные помадой губы, светло выкрашенные, кое-как причесанные волосы
Ветров уже успел накопить немало сведений о Толстой. Была замужем. Однако супруг уличил ее в неверности. Дело закончилось бракоразводным процессом. Не очень-то огорчаясь подобным обстоятельством, она нашла второго мужа, но и тот не смог долго терпеть ее «художеств». Трудиться не хотела. За последние три года по настоянию участкового инспектора трижды устраивалась на работу, а через неделю-другую бросала и снова бралась за привычное занятие. Старики родители скрепя сердце пытались как-то вразумить ее. Однако все оставалось по-прежнему.
Когда «Икарус» выехал на проспект, Толстая начала продвигаться к выходу. В салоне были три двери. Ветров подошел к средней. На остановке Толстая, ничего не подозревая, вышла из автобуса и, перейдя дорогу, направилась во двор небольшого двухэтажного здания. Ветров, соблюдая осторожность, двинулся следом.
Во дворе Толстую ожидал какой-то мужчина. Лейтенант мгновенно сопоставил его внешность с приметами Сашко. Не оставалось никаких сомнений: приметы, которые Ветров получил вчера от Мазурина, полностью подтверждали, что Толстая встретилась с Сашко. Да-да, с этим самым маленьким, плюгавым человечком, как называл его дед Леонтий.
Посередине двора стояла беседка. Туда и прошла Толстая в сопровождении Сашко. Ветров в некотором отдалении от них присел на небольшую скамеечку. Большие кусты сирени не позволяли видеть его из беседки. Однако где же Канин? Игорь знал, что Николаю поручено заниматься Сашко. Значит, старший лейтенант должен находиться где-то рядом. Но где?
Игорь внимательно осмотрелся, прикидывая, в каком месте скрывается Канин. Но тот еще раньше приблизился к лейтенанту сзади:
— Что головой вертишь, словно она на шарнирах?
Ветров от неожиданности вздрогнул:
— Ух ты, черт! Испугал. Привет! Давно твой здесь торчит?
— Минут тридцать. Я сразу понял, что у него здесь свидание. Смотрю, а ты во двор Толстую вводишь. Ну, думаю, ясно.
— Так уж и ввел? Она сама меня сюда привела. Как думаешь, о чем они говорят?
— Кто их знает! Не о любви, конечно. Им сейчас только Рыжова не хватает.
В этот момент Толстая и Сашко вышли из беседки и направились на улицу.
Ветров и Канин, соблюдая приличную дистанцию, двинулись следом. Минут через двадцать они оказались у дома, где жил Рыжов. Толстая и ее спутник вошли во двор, а работники милиции прошагали мимо. Ветров тихонько проговорил:
— Узнаешь, если Рыжов дома, то где-то здесь должен быть и Мазурин. Он скорее всего у деда Леонтия. Ты посмотри за калиткой, а я проверю.
Лейтенант направился к дому деда Леонтия и во дворе увидел Мазурина. Он помогал старику складывать дрова. Ветров поздоровался, спросил у Мазурина:
— Где Рыжов?
— По ту сторону забора храпит, за сараем.
— К нему пришли Толстая и Сашко.
— Великолепно! — обрадовался Мазурин. — Сейчас мы услышим, о чем пойдет разговор. Можно, дедушка?